Азартные игры волшебников

Никольская Ева

– Беззаботную? – откровенно расхохоталась Ада, позволяя не сформировавшейся до конца истерике вылиться в громком и горьком смехе. – Да ты снова шутишь, темный!

– Поверь, моя милая и нежная роза, ты и понятия не имеешь, что значат… заботы, – загадочно улыбнулся он, и от этой улыбки по спине Адель побежали мурашки, а в горле застрял ком, перекрыв доступ кислорода к легким.

Смех прекратился – девушка икнула, затем нервно передернула плечами и чуть отодвинулась от бывшего слуги. Он снова ее пугал, как тогда – после убийства герцога.

– Ты знаешь, какие маски участвуют в Тритэре, – справившись со своим страхом, заговорила фея. – Может, тебе при такой осведомленности и имена игроков известны?

– Известны, – кивнул Нир.

– Если тебе известны, то и другим тоже?

– Нет, у меня особый источник информации. Такого ни у кого больше нет. Не переживай.

– И что за источник?

– Прости, но это тоже секрет, – мягко сказал он. – Вот смотри: лисица – ведьма Жозефина с очень большим магическим потенциалом и далеко не ангельским характером, – начал перечислять молодой человек. – Снежный барс – маг-оборотень из Страны Песков: умный и хитрый, а еще невероятно сильный. Держись от него подальше. Змея – волшебница-шептунья, тоже достаточно опасный соперник. Волк – магистр темной магии с юга, филин – магистр светлой магии с севера, акула – морской ведьмак, прославившийся не только своими талантами, но и своей подлостью. Ворон – это твой отец, а ягуар – хозяин Черной реки.

– Что? – На лице девушки отразилась целая гамма чувств, самым слабым из которых было удивление.

– Прости. – Темный виновато улыбнулся. – Не хотел тебе говорить раньше времени.

– А теперь, значит, время настало? – убитым голосом спросила фея.

– Ну а куда тянуть. Сейчас полежишь немного, все осмыслишь, а завтра поедем тебе платье покупать.

– Зачем? – с той же интонацией проговорила она.

– Так надо! – Он захлопнул шкатулку и добавил: – Ляг, успокойся… Первый уровень самый простой. Ты справишься.

С этими словами темный вышел из комнаты, пожелав Адель несколько часов спокойного сна. Она проводила взглядом его высокую фигуру, истерично хихикнув, прошептала: «Мне хана», – и, бросив рассеянный взгляд на свою разобранную постель, решительно направилась к выходу.

Обратно фея вернулась довольно быстро. В руках она держала две бутылки красного вина. Слабое белое девушка даже не стала брать, прекрасно понимая, что получит эти самые «часы сна», только если осушит пару-тройку фужеров крепкого красного. Пьянящий напиток пах земляникой, его сладкий вкус разбавил соленую влагу слез, которые медленно катились из глаз блондинки. Она пила и думала о том, что шанс на выигрыш слишком призрачен и послезавтра ее ожидает первый год рабства, а за ним… Страшно подумать! Хотелось найти крайнего и вылить на него злость и обиду, но проклятый темный почему-то упорно не желал вызывать в ее сердце такие чувства, зато папу, разгуливающего по игорным домам, и богача Итана девушка возненавидела всей душой.

Когда в ход пошла вторая бутылка, Адель поняла, что жизнь не так ужасна, как ей недавно представлялось. Хотя отдавать себя любимую в лапы наглых рабовладельцев все равно было жаль. Поэтому, отставив в сторону пустой фужер, девушка поднялась из-за стола, сделала еще один большой глоток прямо из горла и неровной походкой направилась к зеркалу. Постояла, слегка покачиваясь, полюбовалась троицей собственных отражений, не желающих объединяться в одно, и, пьяно ухмыльнувшись, вышла на лестницу. На ступеньках она споткнулась, поставила пятно на светлое платье, но не придала этому досадному происшествию особого значения. Добралась по стеночке до комнат слуг, несколько минут раздумывала, в какой из них живет гном, а в какой Нир, после чего вспомнила детскую считалочку и по ее результатам выбрала дверь.

Когда на пороге появилась радостно улыбающаяся фея, темный опешил. Когда она приветливо махнула ему недопитой бутылкой вина и гордо провозгласила: «Я угадала!» – он нахмурился. А когда девушка по неровной дуге пересекла помещение и, едва не рухнув на него, остановилась напротив – мужчина напрягся. Следующие ее слова повергли его в шок.

– Я хочу подарить тебе свою дев… девст… венность, – доверительным шепотом сообщила блондинка и… упала-таки, но, к счастью (или к несчастью?) для Нира, – не на него, а рядом, на кровать. Во время падения бутылка выскользнула из ее пальцев, и он едва успел ее поймать. А девушка, нисколько не заботясь об «утрате», подложила руки под голову и мечтательно уставилась в потолок. – Не хочу отдавать ее Ит-тану и Мила… Миле. Кукиш им с маслом, а не невинная феечка в рабынях, – довольно связно проговорила она и мерзко захихикала.

– Адель, ты пьяна… – неуверенно начал темный.

– Ага, – согласилась светлая.

– Ты правда девственница? – не смог удержаться он, пользуясь откровенностью бывшей хозяйки.

– Ага, – опять проговорила она, продолжая с блаженной улыбкой изучать потолок.

– А зачем тогда я цыплячью кровь покупал?

– Для им-м… им-ми…

– Имитации, – подсказал он.

– Ага. – Улыбка на безмятежном лице блондинки стала еще шире.

Нир не очень понял ход ее мыслей, но расспрашивать дальше не рискнул. Не желала фея спать с потенциальным мужем, зато желала обвинить его в своем совращении и на этом основании женить? Да пожалуйста! Все равно больше женить некого. А как бы после свадьбы она объясняла ему повторный акт лишения девственности – известно лишь странной женской логике. Ведь не смогла бы она вечно увиливать от супружеских обязанностей под предлогом головной и прочих болей?! Или смогла бы? Мужчина впал в глубокую задумчивость, а девушка тем временем налюбовалась потолком и, повернув голову к нему, пожаловалась:

– Я бы попросила Эмиля стать моим первым мужчиной, но он в от… от… отъезде. А гном… старый.

– Так я у тебя запасной вариант? – искренне изумился Нир.

– Не-э-э, – улыбнулась фея. – Ты ми-и-лый… сейчас. – И, протянув руку, погладила его по ноге. – А у Эмиля невеста… – грустно добавила она.

– Адель?! – Темный вскочил на ноги и мрачной тучей навис над девушкой. – Ты спятила?

– Вовсе нет.

– Ты пьяна!

– Вовсе да.

– Что «вовсе», что… – Он запнулся, когда на ее прекрасные глаза навернулись слезы.

– Я тебе не… не… не нра-а-влюсь, – всхлипнула фея.

– Да нравишься ты мне, дурочка, – почему-то растерялся Нир, а она каким-то чудом умудрилась приподняться и обхватить его шею руками, после чего тихо прошептала:

– Тогда п… поцелуй. Ну пожа-а-луйста.

Мужчина несколько раз моргнул, глядя в ее заплаканное лицо, потом отцепил от себя девичьи руки и, сев рядом, склонился над Адой.

– Это очень и очень глупо, – предупредил он девушку.

– Ага, – согласилась она и облизала пересохшие губы.

Темный сглотнул, нахмурился и осторожно коснулся ее рта своим. Он хотел, чтобы поцелуй был легким и ни к чему не обязывающим, но как только ее нежные губы шевельнулись в ответном движении, все вышло из-под контроля. И невинная ласка превратилась в долгий и страстный поцелуй со вкусом земляники. Нир опомнился, лишь когда осознал, что фея ему не отвечает. Первой мыслью было: «Задохнулась, дура!», второй – «Неужели уснула?» Адель действительно спала, мирно посапывая на белых простынях. И выглядела она такой невинной в этот момент, что где-то в глубине души он ощутил укол разочарования. Переложив не думающую просыпаться девушку на подушку, бывший слуга взял с пола бутылку и залпом осушил ее.