«Б» - значит беглец
Шрифт:
— Миссис Мод и миссис Эмма ищут тебя, чтобы попрощаться.
— Я сейчас занята. Ты можешь об этом позаботиться?
Ройс заметил меня. Наверное, его заинтересовало, что я делаю с поднятыми вверх руками.
Его внимание привлекло ружье, которое Энн держала на высоте плеч. Я подумала, что он сейчас повернется и уйдет. Он колебался, неуверенный, что делать дальше.
Я сказала, — Привет, Ройс. Угадайте, кто убил Джин Тимберлейк?
Он взглянул на меня и отвернулся.
— Так.
Он посмотрел на Энн, как будто она могла отвергнуть обвинение. Она встала
— Иди вниз, папа. Мне надо кое-что сделать, а потом я спущусь.
Ройс казался растерянным.
— Ты ей ничего не сделаешь?
— Нет, конечно нет.
— Она собирается застрелить меня! — сказала я.
Ройс посмотрел на дочь, ожидая возражений.
— Как вы думаете, что она делает с этим ружьем? Она собирается убить меня, а потом заявить о вторжении. Она сама мне так сказала.
— Папа, я поймала ее, когда она рылась в моих вещах. Полиция ее ищет. Она снюхалась с Бэйли и пытается помочь ему бежать.
— О, что за глупости. Почему бы я это делала?
— Бэйли? — спросил Ройс. Впервые за весь вечер я увидела понимание в его глазах.
— Ройс, у меня есть доказательства, что он невиновен. Это Энн убила Джин…
— Ты врешь! — вмешалась Энн. — Вы вдвоем пытаетесь отобрать все у папы.
Боже, я не могла в это поверить. Мы с Энн пререкались, как маленькие дети, каждая из нас пыталась убедить Ройса перейти на свою сторону.
Ройс приложил дрожащий палец к губам.
— Если у нее есть доказательства, может, нам надо послушать, что это, — сказал он, разговаривая почти сам с собой. — Ты так не думаешь, Энни? Если она может доказать, что Бэйли невиновен?
Я увидела, как ярость охватывает Энн при упоминании его имени. Я испугалась, что она выстрелит, а после будет спорить с отцом. Такая же мысль, видимо, пришла в голову Ройсу.
Он потянулся к ружью.
— Положи его, детка.
Она резко отшатнулась.
— НЕ ТРОГАЙ МЕНЯ!
Мое сердце заколотилось, я испугалась, что он уступит. Вместо этого он, кажется, сосредоточился и собрался с силами.
— Что ты делаешь, Энн? Так нельзя.
— Давай. Уходи отсюда.
— Я хочу послушать, что скажет Кинси.
— Делай, что тебе говорят, и убирайся отсюда!
Ройс схватился за ствол. — Дай мне это, пока ты никого не поранила.
— Нет!
Энн выдернула ружье. Ройс схватил его снова. Они боролись за обладание ружьем.
Я застыла, мое внимание было приковано к большой черной восьмерке двух стволов, которая указывала сначала на меня, потом на потолок, пол, мелькая в воздухе.
Ройс должен был быть сильнее, но болезнь истощила его, а ярость Энн придавала ей сил.
Ройс дернул ружье за ложу.
Из ствола вылетел огонь, и выстрел наполнил комнату запахом пороха. Ружье упало на пол, и Энн закричала. Она смотрела вниз и не верила глазам. Большую часть ее правой стопы разнесло в клочья.
Я почувствовала, как жар рванулся через меня, как будто ощущение было моим. Я отвернулась, не выдержав этого зрелища.
Боль, должно быть, была мучительной, кровь вытекала толчками. Краски ушли с лица Энн.
Она
Ройс попятился от нее, повторяя слабым голосом, — Извини. Я не хотел. Я пытался помочь.
Я услышала людей, поднимавшихся по лестнице. Берт, миссис Мод, молодой полицейский, которого я никогла не встречала. Еще один ребенок. Придется ждать, пока он в этом разберется.
— Вызывайте скорую! — крикнула я. Стащила наволочку с кровати, скомкала и прижала к ране, пытаясь остановить брызгавшую кругом кровь. Полицейский возился со своей рацией. Миссис Мод бормотала, заламывая руки. Миссис Эмму втолкнули в комнату вслед за ней и, увидев, что происходит, она начала визжать. Максин и Берт, с побелевшими лицами, держались друг за друга. В конце концов, полицейский вывел их всех в коридор и закрыл дверь. Даже через стену я слышала пронзительные крики миссис Эммы.
Энн теперь лежала на спине, Ройс держал ее за руку, раскачиваясь взад и вперед. Она плакала, как пятилетний ребенок.
— Ты меня никогда не любил, никогда…
Я подумала о своем папе. Мне было пять, когда он меня оставил…пять, когда он ушел.
Картина предстала передо мной, воспоминание, запретное много лет. В машине, сразу после аварии, когда я была зажата на заднем сидении, под стоны моей матери, которые продолжались и продолжались, я дотянулась до края переднего сиденья, где нащупала отцовскую руку, пассивную и мягкую. Я обхватила ее пальцами, не понимая, что он мертв, просто думая, что все будет в порядке, пока он у меня есть. Когда я поняла, что он ушел навсегда? Когда Энн поняла, что Ройс никогда не будет отцом, о котором она мечтала? А Джин Тимберлейк?
Ни одна из нас не перенесла ран, нанесенных нашими отцами годы назад.
Любил ли он нас? Мы никогда не узнаем. Он ушел, и он больше никогда не будет для нас таким, каким представляется в наших воспоминаниях.
Если любовь это то, что нас ранит, как мы можем исцелиться?
Эпилог
Дело Бэйли Фаулера было закрыто. Он сдался, когда услышал новости об аресте Энн.
Ее обвинили в убийстве Ори Фаулер и Шаны Тимберлейк. Прокуратура не смогла собрать достаточно доказательств, чтобы обвинить ее в смерти Джин Тимберлейк.
Прошло две недели. Я вернулась в свой офис в Санта Терезе, где подсчитала свои затраты.
Вместе с почасовой оплатой, проездом и едой я выставила Ройсу Фаулеру счет на 1832 доллара против его аванса в две тысячи. Мы обсудили это по телефону, и он сказал мне оставить себе разницу. Он все еще держится за жизнь, со всем упрямством, на которое способен. По крайней мере, Бэйли будет с ним все последние недели.
Я обнаружила, что стала по-другому смотреть на Генри Питтса. Он, наверное, ближе всего к отцу, который у меня когда-либо будет. Вместо того, чтобы смотреть на него с подозрением, я буду наслаждаться его обществом все то время, которое нам осталось, сколько бы его не было. Ему только восемьдесят два, и кто знает, моя жизнь куда опаснее, чем его.