«Б» – значит безнаказанность
Шрифт:
– Тогда, может быть, вы сами?
Тилли расхохоталась:
– Вы мне льстите. Приятно сознавать, что еще способна вилять бедрами прямо на улице. Но Лео – не мой тип. Кроме того, Майк меня знает. Он узнал бы меня даже в темноте.
Я вынуждена была признать, что погорячилась. Действительно, трудно было вообразить себе Тилли в объятиях Лео Грайса. Как-то не укладывалось в голове.
– И все же вдруг это Элейн? – не унималась я. – А если у них с Леонардом что-то было и они решили убрать с дороги его жену? Скажем, она делает всю черновую работу, пока он у сестры. Через несколько дней улетает во Флориду и на шесть месяцев залегает на дно, поджидая, пока он уладит свои дела, чтобы потом бежать вместе с ним однажды на закате. Пронюхав, что я что-то
Тилли устремила на меня немигающий взгляд:
– А кто же такая Пэт Ашер?
Я пожала плечами:
– Может, они заручились ее помощью, и она их прикрывает.
– Но кто устроил погром в моей квартире? И для чего? Мне показалось, вы были уверены, что это сделала Пэт Ашер.
Я начинала терять терпение:
– Тилли, у меня пока нет ответов на все вопросы! Хочу сказать одно – вполне возможно, что у него действительно была здесь бабенка. Как знать, может, та же Пэт.
Тилли словно воды в рот набрала. Только снова нацепила очки и принялась подбивать ватой изображение горы, отчего та вспухла, словно вулкан Сент-Хеленс перед извержением.
– Вы дадите мне ключ от квартиры Элейн? – спросила я.
– Разумеется, – сказала она. – И сама схожу с вами.
Она отложила рукоделие, подошла к секретеру и достала из ящика ключи. Вместе с ними она протянула мне стопку счетов, которые я сунула в задний карман джинсов. У меня мелькнула какая-то смутная мысль, но так и не оформилась.
Тилли закрыла квартиру, и мы пошли к лифту.
– Вы не слышали наверху шагов? – спросила я.
Она удивленно вскинула брови:
– Нет, никаких шагов я не слышала. Впрочем, здесь хорошая звукоизоляция, и можно не услышать, даже если кто-то и приходит. Вы что же, всерьез полагаете, что Лео кого-то... держал в этой квартире?
– Я бы не удивилась, – ответила я. – Учитывая, что Элейн вышла из игры, это прекрасное место для обустройства любовного гнездышка. Возможно, Пэт Ашер удалось проникнуть в квартиру. Уверена, она где-то в городе. Если Пэт запросто жила во флоридской квартире Элейн, почему бы не предположить, что то же самое она могла провернуть и здесь? Кстати, вы были дома в воскресенье вечером?
Тилли покачала головой:
– Я была на собрании в церкви. Вернулась в начале одиннадцатого.
Лифт остановился, двери открылись, мы вышли в коридор и повернули налево к квартире Элейн. Вставляя ключ в замок, Тилли оглянулась и бросила через плечо:
– Не думаю, что кто-то здесь был.
Как и следовало ожидать, она ошибалась. В прихожей распростертое на полу лежало тело Уйма Гувера, из десятой квартиры; за правым ухом у него зияло пулевое отверстие. Помещение было прокурено. От тела исходил запах духов, тем более мерзкий, что к нему примешивалось трупное зловоние. С момента смерти прошло по меньшей мере трое суток.
Тилли, бледная как полотно, поспешила к себе – звонить в полицию.
23
Я решила осмотреть квартиру, предупредив Тилли, чтобы в разговоре с полицией она не упоминала моего имени. Мне не очень хотелось отвлекаться, чтобы принять участие в популярной викторине, где вопросы задает лейтенант Долан. На меня уже ополчилась "Калифорния Фиделити", и тягаться с Доланом мне не хотелось. В квартире страшно смердило, и я подумала – Тилли не составит труда объяснить полиции, что привело ее сюда.
Не надо было быть Шерлоком Холмсом, чтобы догадаться, что Пэт Ашер успела побывать и здесь. Она не потрудилась замести следы. Широкий балахон, который я видела на ней в Бока-Рейтоне, теперь лежал скомканный на разобранной постели Элейн. Пэт, судя по всему, ни в чем себе не отказывала – будь то еда, одежда или косметика. Повсюду грязные тарелки, пепельницы, до краев наполненные окурками, бумажный пакет, забитый мусором. Это место было настоящим кладом для криминалистов, но меня прежде всего интересовал кабинет. Все ящики стола были выдвинуты, содержимое беспорядочно разбросано по комнате, папки
Я на минуту задержалась в прихожей и еще раз взглянула на Уйма. Он лежал вниз лицом, подложив ладонь под щеку так, точно собрался вздремнуть. Тело вздулось, кожа потемнела; дырочка была небольшая и аккуратная, как отверстие для шнурков на ботинке. Вероятно, стреляли из пистолета 22-го калибра; убить человека из него, как правило, сложно, но если пуля, попав в голову, отрикошетит о черепную коробку, то мозги превратятся в яичницу в ноль секунд. Бедняга Уйм. Зачем ей понадобилось убивать его? В том, что это дело рук Пэт Ашер, я нисколько не сомневалась. Неужели и Марти Грайс тоже убила она? Медэксперт не нашел пулевых ран – только удары неустановленным тупым предметом. Что это за предмет? И куда он делся?
Я спустилась на лифте и, не заходя к Тилли, вышла на улицу. Открыв машину и сев за руль, вдруг почувствовала, как в заднем кармане джинсов хрустнула бумага. Я извлекла из кармана пачку счетов, которые передала мне Тилли, и невольно ахнула. До меня вдруг дошло, что могла искать Пэт. Паспорт. Я наткнулась на него во время повторного визита в квартиру Элейн и сунула в задний карман джинсов. Мне казалось, я не оставляла его в офисе, следовательно, он должен быть дома. Может, именно за ним и охотилась Пэт, когда проникла ко мне? Если она его нашла, то скорее всего уже сидит в самолете, который уносит ее в дальние страны. С другой стороны, Леонард еще не получил причитавшуюся ему страховку, так что, возможно, эта парочка все еще находится в городе.
Желая убраться из этого места до появления полиции, я завела мотор и нажала на педаль газа. Голова у меня шла кругом. Должно быть, Пэт и Леонард сначала избавились от Марти, а затем убрали Элейн – возможно, она что-то заподозрила. Так или иначе это убийство открывало перед ними совершенно новые перспективы. Получив доступ к собственности и ко всем банковским активам Элейн, они беззастенчиво пользовались ее кредитными карточками, а Леонард тем временем ждал положенные шесть месяцев, чтобы вступить в наследство, которое оставила жена. Возможно, наследство того и не стоило, но, если к этому добавить денежки Элейн, выручка получалась неплохая. Как только Леонард получал в собственность участок и то, что осталось от дома, на Виа-Мадрина, он мог продать его за сто пятнадцать тысяч долларов. Хотя участок, возможно, стоил и дороже. Словом, от него требовалось только изображать сраженного горем вдовца и притворяться, что ему безразличны юридические формальности. Он убивал двух зайцев: вызывал сочувствие и отвлекал внимание от своих истинных мотивов, которые с самого начала были сугубо корыстными. Их замыслы вполне могли осуществиться, если бы не неожиданное появление на сцене Беверли Дэнзигер, которой вдруг по пустячному делу понадобилась подпись Элейн. Утверждение Пэт о том, что Элейн в Сарасоте у знакомых, не выдерживало критики, поскольку являлось совершенно голословным. Но как я могла что-либо доказать? Все мои версии основывались на умозаключениях и догадках, возможно, ошибочных, но даже если я и недалека от истины, нечего было и думать о том, чтобы заявлять в полицию, не имея на руках веских улик.
Леонард тем временем вставлял мне палки в колеса, по крайней мере в части расследования, касавшейся компании "Калифорния Фиделити", и – надо отдать ему должное – немало преуспел в этом. Я уже не смела явиться к нему с вопросами – да и вообще теперь приходилось быть осмотрительнее. Любое мое действие могло быть истолковано как клевета, вмешательство в частную жизнь граждан, дискредитация. Я прекрасно понимала, что Пэт Ашер и Леонард Грайс постараются любой ценой сорвать мое расследование, потому что в противном случае их неминуемо ждала расплата.