Б.О.Г. 4. Истинный мир
Шрифт:
— Чего? — сонно отозвался я.
— К вам прибыл Господь! Господин Лидер расы людей!
Сон как рукой сняло. Вскочив на ноги, я подлетел к зеркалу. Ну и видок… Наспех поправив одежду и причесавшись, открыл дверь.
Бог землян стоял рядом с взволнованным стражником. Позади маячили еще три стражника, а также Дааян и зевающий Рольф. Убедившись, что я проснулся, шаман одобрительно кивнул и потащил Бога Твердости вниз по лестнице. И что это сейчас было? С места в карьер — привил охранникам новые обязанности и проверяет, как справляются?
— Добрый вечер, Иван. Разбудил? — Господь тепло улыбнулся.
— Рад
— И фруктов, если можно, — гость вопросительно посмотрел на меня.
— И фруктов, — велел я стражнику.
Охранник с готовностью закивал и расторопно понесся вниз, оставив трех товарищей на лестничной площадке.
— А вы чего ждете? — не понял я.
— Так это… — пробормотал черноволосый, что стоял ближе других. — Приказано здесь дежурить, господин Иван. Велите удалиться?
— Да нет, — хмыкнул я. — Стойте, раз приказано.
Пригласив Господа войти, указал ему на один из стульев возле стола. Сам сел на другой.
— Как вам жизнь… в теле? — тщательно подбирая слова, спросил я.
— Нравится, — усмехнулся он, не сводя глаз с лежащей на кровати Ольги. — Могу есть, пить, ну и… ладно, не будем об этом, — махнув рукой, Бог перевел взгляд на меня и замолчал. Прищурившись, он глубоко вдохнул и проговорил: — Прежде всего, поздравляю тебя с выдающимся успехом. Мы с братом верили, что все будет именно так.
— С чего такая уверенность? Вы не впервой говорите об этом.
— Ты узнал всю историю? — вопросом на вопрос ответил Господь.
— Знаю, что вы с Аельд’елем асуры, а Бельдура — ваша племянница, — спокойно ответил я. — Что все эта возня между расами была необходима, чтобы пробиться в Корнеум. Не понимаю только, почему вы потратили Чистейший Камень Душ на Ольгу, а не на Кельндура? — кивком указал на спящую мертвым сном девушку. Как бы мне ни хотелось сперва решить вопрос с ней, я не перебивал Господа. Хочет обсудить сначала политику, пусть так и будет. Он не дурак — хоть и не может читать мои мысли, понимает, что сейчас у меня на душе, и помнит, ради чего я его позвал.
Лидер расы людей проследил за моим взглядом, но ничего не сказал. В дверь постучали — Мила принесла наш заказ. Разлив по кубкам вино, девушка поклонилась и удалилась.
Господь с жадностью впился в горячее мясо зубами, откусил кусок, запил вином и расплылся в улыбке. Затем схватил яблоко и откусил почти половину. Прожевав, вновь вернулся к говядине, точно сорвавшийся с цепи голодный пес.
Глава 13
Я медленно жевал свой кусок и не сводил пристального взгляда с Господа. Умяв половину порции, Лидер людей выдохнул и продолжил трапезу с неторопливостью аристократа.
— Не передать словами прелесть физических ощущений, — наконец проговорил он. — Без тела, питаясь энергией Земли, я мог знать вкус и запах… но совершенно по-другому. Как данность, без чувств и должных эмоций… — хлебнув вина, он на мгновенье погрустнел, но тут же гордо вскинул голову. — Давным-давно мы отдали все: старую жизнь, связи, даже свои тела — ради десяти юных миров. Не буду говорить, что нами двигало только желание спасти несчастные планеты. Хоть сейчас я именно так считаю, именно так помню… но, скорей всего, тогда, тысячи лет назад для нас важнее было создать себе союзников в битве с сидами. Ведь вам не повезло — мало того, что оказались среди двадцати выбранных ими миров-доноров, так и попали в слабейшую половину. Предназначенную исключительно на корм Терре II и лучшей десятке. — Господь уныло усмехнулся и снова замолчал.
Я не торопил его. Отодвинув в сторону тарелку с недоеденным мясом, внимательно наблюдал за тем, как он по одной отрывает виноградинки и кидает себе в рот.
— В общем, случилось то, что случилось. После Большой Битвы из двадцати осталось десять миров. И началась тяжелая, вязкая борьба… Планеты гибли. Не скрою, и сиды, и мы пытались притянуть новых участников. Но без Клариссы они не справились. А мы же… мы пытались спасти независимые от Терры II миры, которые по тем или иным причинам находились на грани уничтожения. Хватило и трех попыток, чтобы отбросить эту затею. Во время последней, кстати, мой брат пытался привести диги. Результат тебе известен.
Война стала обычным делом для Второго Континента. И мы, так называемые Лидеры рас, и оставшиеся под началом Кельндура асуры понимали — одним ничего не изменить. На это способны лишь те, кто следует за нами. Герои. Когда они сами смогут превзойти нас и сидов… тогда Искусственный мир выйдет на новую ступень развития. Поэтому мы верили в каждого выдающегося Героя. Ждали, что именно он прервет этот порочный круг. Из последних, кого ты знаешь, я верил и в Рейвена, и в Волчьего Когтя, — он печально кивнул в сторону безмолвной Ольги. — И в тебя, Иван. Нам оставалось лишь верить. И Кельндур верил в Героев, идущих за его братьями. А также в то, что мир нужно менять. Нужны потрясения… Он знал, что умирает. И запретил пытаться вернуть его. Ведь смерть короля — одно из столь необходимых потрясений… — Господь замолчал и, покачивая кубок с вином, уставился на мерцающие за окном звезды. — Я думаю, он знал, как отреагирует его дочь и многие другие асуры. Их появление в Терре II — еще одно громадное потрясение…
— Им нет жизни на этом континенте, — скривившись, вспомнил я слова Изначального. — Ваш брат так хотел встряхнуть мир, что отправил дочь и сородичей на смерть?
— НЕ СМЕЙ!!! — вскричал Господь, ударив кулаком по столу. Энергетическая волна колыхнула мои волосы и выбила стекла. За окном послышались изумленные крики, а в комнату через пару секунд ворвались стражи. Видок у них был… будто пыльным мешком по голове только что получили.
— Все в порядке, — заверил их, и недоумевающая троица вернулась на пост.
— Прости, — проводив стражей взглядом, проговорил Господь. — Но не стоит насмехаться над великим асуром. Над его решимостью позволитьдочери и собратьям этот поход. Ты ведь понимаешь, в Терру II отправились лишь сильнейшие из асуров. Старики, больные, дети остались в кармане между мирами. Если Бельдура прорвется в Корнеум, она сможет открыть проход для них.
— А если нет?
Господь добела сжал кулаки и мотнул головой:
— Не хочу и думать об этом.
Повисшее молчание тянулось не больше минуты, хотя мне и показалось, что прошла пара тысячелетий. Я уже хотел прервать его, как мой собеседник прекратил пялиться в окно и, впившись глазами в меня, резко спросил: