Баба Яга и ее внучки Ягобабочки (сборник)

Кузьмин Лев Иванович

Разбойнички галдят:

– Е-есть! У нас всё есть! Открывай, баушка, шире дверь!

И лезут в избу толпой. И пока они толкались, в узкие, низкие двери пробивались, девчушки от такого шума-нашествия спрятались в самый тёмный угол, за печку.

Баба Яга их укрытие сразу приметила, да ничего пока не сказала.

Разбойнички расселись вокруг стола, по столешнице кулаками стучат, требуют:

– Показывай, бабка, пляс! Показывай и своих Ягобабочек!

– Нет уж! – говорит таким давнишним приятелям своим совсем смело Баба Яга. – Нет уж! Сначала

сыпьте на стол табак. А то я без него истомилась вконец… И пока табачка нету, не будет ни пляса, ни Ягобабочек.

– И это резон! И мы с тобой закурим для начала! – говорят разбойнички.

И каждый сыплет на стол по горсти табаку, каждый вертит для себя папироску-самокрутку, а Яга быстро-быстро, даже руки дрожат, набивает трубочку.

Потом она сама и все ребятки-разбойнички от огня, от печки прикурили и так дружно да густо задымили, что девчушки за печкой чихать-кашлять начали.

– Во! – говорят разбойнички Яге. – Теперь знаем, где у тебя Ягобабочки-то спрятаны. Выпускай их оттуда, пусть пляшут!

– Сейчас, сейчас… – говорит Баба Яга, а сама всё дымит. – Сейчас, сейчас… – а сама всё накуриться не может.

Наконец в голове у неё от дыма-табака всё колесом пошло, по половицам она тоже кругами заходила, но чугунную сковороду на печном шестке всё ж нашарила, на огне нагрела, показывает её девчушкам:

– Выходите, пляшите, не то – ух!

Ну а горячей-то сковороды кто не испугается? Испугались и девчушки. Из-за печки выскочили, принялись как попало плясать. Яга сковородой машет, плясуньям подкрикивает всё «ух» да «ух»! От курева она запевку вспомнить не может, только знай твердит приятелям-разбойничкам:

– Ребятки! С вас теперь подарочки! С вас окромя табачку ещё и подарочки!

Да ребяткам – что? Ребятки и такой потехе рады! Табаком дымят, по карманам своим шарят, выкладывают неизвестно как и где добытые монетки-денежки. Хлопают их на стол.

– Вот, – говорят, – заместо подарочков! – И машут девчушкам, под пляс их орут: – Ай, жги, жги, жги! Ай, жги, жги, жги!

Весело в избушке разбойничкам, весело Бабе Яге.

Не очень-то улыбаются только сами плясуньи да совсем приуныл у порога, у дверного косяка Ваня-дурачок. На него, тихого, никто поначалу и не глядел.

Но вдруг Баба Яга на Ваню этак искоса уставилась:

– Ты чего, дурак, не радуешься? Чего стоишь, слёзы утираешь? Тебе ведь тут пляшут безо всяких подарков, задарма.

– Это я от дыму… – отвечает Ваня. – Мне дымом глаза наело. Пойду на крыльцо, чуть-чуть продышусь.

И дверь приотворил, девчушкам как бы нечаянно головой махнул: вы, мол, тоже как-нибудь выбирайтесь на крыльцо. Я вас обожду там…

Девчушки всё поняли, но пока пляшут. Разбойнички «ай, жги!» кричат, Баба Яга ухает. Наконец она устала, плюхнулась на скамейку, сгребла на столе в кучу монетки-денежки, принялась их считать.

Разбойнички

смеются:

– Вы нам ещё чего-нибудь весёленькое покажьте… А серебряных кругляшков мы добавим!

Девчушки этак дружно закланялись, закивали, вроде как с интересом к столу привалились, крышку пошатнули, монетки – звяк да звяк! – покатились, посыпались на пол.

Баба Яга, кряхтя и бранясь, полезла за ними под стол.

Девчушки вместо Яги разбойничкам сами говорят:

– Покажем вам весёленькое, покажем непременно… Только перед новым-то выступлением разрешите нам тоже чуть-чуть хлебнуть на крылечке свежего воздуха.

Разбойнички их за настоящих Ягобабочек, за Ягининых внучек принимают, совершенно спокойно говорят:

– Дышите! Пожалуйста! Да только поскорей.

– Мы мигом! – отвечают девчушки.

И пока Баба Яга шарит под столом, они – прыг-скок! – да и за порог.

Ваня у крыльца внизу стоит, их ждёт не дождётся. Девчушки к нему:

– Зачем звал? Отчего в избе плакал?

– По вас я плакал! – отвечает Ваня. – Ведь я вас признал. Вы Дашенька да Машенька из деревни Крашенка. Мне и родители ваши известны. Они – люди честные, добрые, а вы удумали водиться с такой бессовестной компанией. Да ещё перед ней плясать! Если б матушка с батюшкой вас тут увидели, они бы залились слезами горше, чем я.

– Ой, Ваня! – заплакали сами девчушки. – Мы здесь не по своей воле! Мы здесь по обману да по заблуждению.

– Ну, если так… – говорит Ваня, – ну, если по заблуждению, то айдате домой. Я вас выручу.

– Как, чем ты нас выручишь? Ты ведь дурачок!

А Ваня, несмотря на поспешность, даже улыбнулся:

– Это я для тех дурачок, кто меня сам дурней.

Но девчушки и Ване всё ещё не доверяют, и трусят, на избушку оглядываются:

– Если мы с тобой побежим, то Баба Яга нас всё равно догонит… Как только из-под стола вылезет, так и догонит!

– Не на чем ей будет за нами гнаться… – говорит Ваня. – Мы в её догонятельное приспособление усядемся сами.

И вытаскивает из-под крыльца избушки долблёную ступу – колоду, которая у Бабы Яги летает сама собой. Да ещё и метлу прихватил.

– Не мешкайте! Садитесь! – командует Ваня девчушкам и вслед за ними сам в ступу влез.

– Ой! Лукошки мы наши позабыли! – спохватились девчушки.

А Ваня спешит:

– Теперь не до них… Я вам новые изготовлю, подарю.

И взмахнул он метлой, и деревянная ступа поскакала, подпрыгнула, поднялась над избушкой, над тёмным лесом.

Ступа летит, Ваня метлой полёт направляет, девчушки от нового страха глаза крепко прижмурили.

Когда же глядеть насмелились, то увидели внизу, близко, свою деревеньку Крашенку.

И тут Ваню просят:

– Ванечка, милый, ты в самую-то деревеньку на ступе не залетай. Не то наши девчонки деревенские как ступу завидят, так и впрямь обзовут нас Ягобабочками!

– Хорошо… – говорит Ваня.

И приземлил он ступу от деревеньки чуть в стороне. И оттуда Маша с Дашей домчались до родного дома своим ходом.