Бабочка под стеклом
Шрифт:
– Мама, смотри, сколько дедушка подарков привёз!
– А когда дедушка без подарков приезжал? – пробормотала она себе под нос, стараясь всё-таки справиться с эмоциями. И обернулась, услышав на лестнице шаги. Димка не торопясь спускался, даже не подумав приодеться для встречи с начальством, в пижамных брюках и футболке, улыбнулся, наблюдая за резвящимися детьми. Потом подошёл, руку Стеклову протянул в знак приветствия. Марина внимательно наблюдала и прислушивалась к тому, что Гранович её отцу скажет.
– Ты спишь, что ли, ещё? – удивился
– Да. Первый раз проспал, а начальство тут же на голову свалилось. Поджидали, что ли?
Стеклов рассмеялся.
– А то! Стоял за углом и ждал, когда ты лопухнёшься!
– Смотри, смотри! – Элька снова на диване запрыгала, показывая Диме плюшевого зайца. – Дедушка мне привёз!
– Красота, - качнул головой, «потрясённый» Гранович. – А кричишь-то чего?
Элька обижено выпятила нижнюю губу, отвернулась, но Дима её поймал и поднял на руки.
– Папа, ты бы отдохнул. – Марина отняла у сына коробку с игровой приставкой и даже пальцем погрозила. – Ты только приехал, тебе выспаться, душ принять…
– Лучше завтрак, Марин, хороший, - подсказал ей Дмитрий.
– Да, я сейчас, - засуетилась она, а Стеклов в кресле устроился, с удовольствием наблюдая за детьми. Потом на дочь посмотрел.
– Мариш, да ты не беспокойся. Я не очень и голоден. Я же вас разбудил!..
– Это я их разбудил, - встрял Антон, всё-таки добрался до заветной коробки, и принялся отдирать скотч по краям. – А то бы так и спали!
Марина вспыхнула, замерла с открытым ртом, не зная, что сказать, потом кинула быстрый взгляд на Димку, который весьма выразительно хмыкнул.
– Ты всё сказал? – поинтересовался он у мальчика.
– Да, а что?
Стеклов переводил непонимающий взгляд с дочери на внука, а после на Дмитрия посмотрел. Пока вопрос в уме формировал, Элька радостно закричала:
– Дедушка, у нас Семён завёлся!
– Кто такой Семён?
Решив не ждать развития событий, Марина обратно в спальню поднялась, принялась лихорадочно одеваться. Заволновалась, когда поняла, что не знает, как сознаться отцу в том, что его зам в этом доме уже не просто так живёт, не по его просьбе. Оглядела разобранную постель, покрывало накинула, а когда Димка в комнату вошёл, подняла глаза к потолку.
– Почему у меня до сих пор сердце скачет? – задала она риторический вопрос.
– Наверное, потому, что ты слишком впечатлительная. Нет? – Он улыбкой сверкнул, футболку через голову снял, огляделся, не зная, куда её сунуть, и Марина её забрала.
– Я просто не представляю… как он отреагирует, - попыталась оправдаться она.
– Я тоже. Но не думаю, что стрелять в меня решит.
Марина поджала губы.
– У тебя этим утром странное чувство юмора.
Гранович выбрал лёгкий свитер серо-голубого цвета, но прежде чем надеть, к Марине подошёл и поцеловал, губами к её губам прижался, а сам улыбался.
– Прекрати трястись, тебе же не пятнадцать.
–
– Что очень и очень странно, - смеясь, сказал Дима. Марина возмутилась и по плечу его ударила. Из рук его вырвалась, дверь рывком распахнула и замерла перед отцом. Тот в коридоре как раз появился с Элькой на руках, и Марина увидела, как вытягивается от удивления его лицо. Ему потребовалась всего пара секунд, чтобы оценить увиденное. И саму Марину, с мужской футболкой в руках, на пороге спальни Грановича, и Димку, с голым торсом возле плохо прибранной постели. Да ещё Марина почувствовала, что неумолимо краснеет, словно признавая свою вину. А Стеклов взгляд с дочери на своего зама перевёл, потом на внучку посмотрел, как будто просил подтвердить его подозрения. Но Эля лишь смешно развела руками.
Теперь Марина ждала, когда отец подойдёт к ней, чтобы ситуацию прояснить. Завтрак готовила, и прислушивалась к звуку его голоса. Иногда казалось, что он уже совсем рядом, сейчас подойдёт и заведёт важный разговор, а когда ничего не происходило, Марина в первый момент вздыхала с облегчением, но после начинала ощущать ещё большее напряжение. Да ещё Димка засобирался на работу, и она на него, как на предателя посмотрела.
– Что? – удивился он, встретив её взгляд. – Мне, правда, надо!
– А папа с тобой едет?
Гранович выдал ехидную усмешку.
– Нет, он с тобой остаётся.
У Марины руки опустились.
– И что мне ему сказать?
Дима лишь плечами пожал.
– Правду.
Он из кухни вышел, а Марина проводила его долгим взглядом, неожиданно задавшись вопросом: а какая она, эта правда? Что они живут под одной крышей, спят в одной постели – а дальше что? Оказывается, она сама не слишком хорошо эту самую правду знает. Или она её не устраивает. Кажется, впервые об этом задумалась.
– Ну, давай, выкладывай мне свои новости, - поторопил её Стеклов, когда они на кухне, после завтрака, одни остались.
Марина к отцу повернулась, стараясь собраться с мыслями.
– Я теперь домохозяйка.
– Уволилась всё-таки?
Она кивнула.
– Нервы сдали. А сейчас, вроде, жалеть начинаю.
– Жалеть? А может, испугалась?
– Может. Ещё слишком мало времени прошло, никак не привыкну.
Стеклов на стуле откинулся, с интересом заглядывая в свою чашку с кофе.
– Ещё что?
Он явно попытался подтолкнуть её к рассказу о самом интересном, при этом по его губам скользнула усмешка, и Марина из-за этого обиделась. Руку в бок упёрла, и с вызовом сообщила:
– Ирина твоя приезжала!
Его брови взлетели вверх.
– Зачем?
– Может, затем, что ты о ней забыл? Сказать мне хотела, что я не в твоём вкусе, и ловить мне здесь нечего, сколько бы домов при этом ты мне не покупал!
Стеклов на мгновение замер, даже кофе не сразу проглотил. Глаза вытаращил, а затем захохотал.