BAD KARMA. История моей адской поездки в Мексику
Шрифт:
Зачем было это говорить? Я имею в виду, что Лось прячется сзади, чтобы я переправил его через границу и помог ему избежать тюрьмы, а я здесь отыгрываю мистера Полное Разоблачение. Теперь уже слишком поздно, черт возьми.
– Круто. Эй, я видел тебя и другого парня в море. Это же Жеребец, верно? – Я кивнул, и он продолжил:
– А ты кто?
Я ненавидел эту тему.
– Они называют меня Оптерс.
– Оптерс?
– Оптерс. Пол Э. Оптерс. Это дурацкое прозвище, но меня все так называют.
– Что это значит?
– Не знаю. Эй, колонка работает?
– Да,
– Счастливого пути.
Наконец-то. Бедняге, должно быть, смертельно наскучило работать в эту смену, но в мои обязанности не входило составлять ему компанию в три часа ночи. Я решил, что разговор окончен, и повернулся к двери.
Как только я толкнул дверь, он окликнул меня снова.
– Эй, Оптерс… Ты не сказал, кто третий. Может быть, я тоже его знаю.
Все, что я хотел сделать, это заплатить за бензин и отправиться в путь. Да кто он такой, долбаный уполномоченный по вопросам информации?
– Я схожу за мелочью и вернусь через минуту.
Должно сработать. Если сдача не слишком велика, я просто оставлю ее. Нет, этот маневр будет стоить по крайней мере три или четыре доллара. Мне нужно придумать, что ему сказать, когда я вернусь. Одно можно сказать наверняка: я не могу допустить, чтобы другие парни попали в ту же щекотливую ситуацию, в какую попал я.
Два доллара… три доллара… четыре доллара… Вот так, продолжай в том же духе! Никогда не думал, что буду переживать за то, чтобы бензин обошелся как можно дороже! Пять долларов… Шесть долларов… Колонка просигнализировала о выключении, и лишнее топливо вылилось обратно из горлышка бака и потекло по кузову. В бак не поместилось бы больше ни капли. Держа шланг в правой руке, я потянулся, чтобы щелкнуть рычагом «Выкл.» левой рукой. Я замер, глядя на цифры, видневшиеся через грязное, пожелтевшее пластиковое окошко на колонке: 6,66 доллара. Ни за что на свете я не остановлю счетчик на отметке 6,66 доллара!
У 1DRBUS было несколько «выдвижных» вентиляционных окошек с каждой стороны, которые открывались всего на несколько сантиметров; достаточно, чтобы обеспечить немного воздуха для людей, едущих сзади. Сунув нос в щель ближайшего окошка, я сказал: «Эй, Лось, проверь, полны ли там канистры с бензином».
Толстая, с короткими пальцами рука Лося, похожая на бейсбольную перчатку, смяла кусок занавески и резко отдернула ее, частично оторвав от крепления. Кряхтя и постанывая (у него была манера заставлять каждое движение звучать как рутинная работа), он с перекошенным лицом придвинулся достаточно близко, чтобы удариться носом о стекло. От его тяжелого дыхания запотело стекло.
– Проклятье, Оптерс. Ты сам знаешь, наполнены они или нет. Ты сегодня вытаскивал и складывал их десять гребаных раз!
– Мне нужна твоя помощь на две секунды. Посмотрим, есть ли там еще немного места. Этот гребаный насос отключился на отметке 6,66, и я этого так не оставлю. Это дурное предзнаменование. Число дьявола.
– ВЫЛЕЙ НЕМНОГО БЕНЗИНА НА ДОЛБАНУЮ ЗЕМЛЮ, ЕСЛИ ТЕБЕ ТАК НАДО! ДАВАЙ УЖЕ ВЕРНЕМСЯ НА СРАНУЮ ДОРОГУ! –
– СРАНУЮ ДОРОГУ… – раздалось эхо в прохладном предрассветном воздухе. Поднявшись на цыпочках как можно выше, я сумел увидеть поверх своего автобуса своего нового друга, самозваного «уполномоченного по вопросам информации»: сложив руки наподобие бинокля и прижавшись к стеклу, чтобы лучше видеть, что происходит снаружи, он пристально смотрел в нашу сторону. Нам пора сваливать.
Два быстрых щелчка ручкой, и порция бензина стоимостью десять центов брызнула в мусорное ведро рядом с колонкой, уже наполненное обертками от фастфуда и синими бумажными полотенцами. Надеюсь, кассир не видел, как я это сделал. Счетчик показал 6,76 доллара. Теперь, когда можно было спокойно заканчивать, я вернул шланг на колонку и снова сел за руль. К черту сдачу, мы убираемся отсюда.
Двигатель тут же завелся, и мы выкатились через тротуар на улицу. Зацепившись за какой-то бордюр, автобус качнулся, накренившись, напоминая перегруженный грузовик Перро пару ночей назад. Неудивительно, подумал я про себя, половина этого дерьма сейчас здесь – плюс мы втроем!
За чертой
Поза мексиканских полицейских, охранявших границу, всегда казалась мне уж очень непринужденной. Расшифровывалась она примерно так: не так уж важно, кого или что вы привезли в их страну, потому что, как только вы – или то, что вы привезли – оказываетесь в их стране, у них появляется собственность.
Однако я был обеспокоен тем, что на этот раз ситуация может сложиться иначе. Одного взгляда на 1DRBUS было достаточно, чтобы ясно понять, что мы отправляемся на серьезную экскурсию на юг. На крыше сложены доски для серфинга. Задние колеса вывернулись наружу, говоря о явном перегрузе. И едва ли требовался наметанный глаз, чтобы заметить тревогу, написанную на наших с Жеребцом лицах.
Я никогда раньше об этом не задумывался, но должны ли дорожные знаки «Впереди граница» просто предупреждать… или они задуманы, чтобы усиливать беспокойство и без того нервных нарушителей?
ПОСЛЕДНИЙ СЪЕЗД ПЕРЕД ГОСУДАРСТВЕННОЙ ГРАНИЦЕЙ
Наши фары высветили отражающиеся белые буквы. Каждое предупреждение на поле полуночно-синего цвета, казалось, плыло к нам в темноте.
ОГНЕСТРЕЛЬНОЕ ОРУЖИЕ В МЕКСИКЕ ЗАПРЕЩЕНО
Расставленные именно в такой последовательности знаки, несомненно, говорили о повышении ставок.
ГОСУДАРСТВЕННАЯ ГРАНИЦА
ДВИЖЕНИЕ ПО ВСЕМ ПОЛОСАМ ОСТАНАВЛИВАЕТСЯ ДЛЯ ДОСМОТРА ТРАНСПОРТА
Да, верно. Это всегда сцена, напоминающая «встречу за чашкой кофе» в сторожевых будках в странах третьего мира. Рассеянный кивок. Едва заметное движение руки, разрешающее продолжить путь. Интересно, это делается специально? Они надеются, что вы остановитесь и спросите их, закончили ли они вас «досматривать»? Или это делают, чтобы отсеять наиболее нервных?
РАЗВОРАЧИВАТЬСЯ КАТЕГОРИЧЕСКИ ЗАПРЕЩЕНО