Bad Romance
Шрифт:
— Этот поганец обещал довезти меня до клуба и кинул, пришлось автобусом добираться, — рассказываю я, на этот раз ничего не привирая.
— Что здесь такого? — Митю сложно убедить в том, что я — избалованная стерва, для которой поездка на общественно транспорте — страшное испытание.
— Ты же знаешь, как я не люблю менять планы, — все, больше ни слова не скажу, хоть пытайте!
— Что-то ты не договариваешь…
— Митя! Ты достал меня своей заботой! Отвяжись! Ты — зануда, похлеще моей бабушки! — друг обиделся, и разговаривать со мной перестал. Жалко его, впрочем, как обычно, но извиняться и не подумаю — мне нужна передышка. Мне вообще нужно побыть одной, я устала изображать живую.
Продержалась! Спряталась на первую парту, куда обычно никто не садится по собственному желанию, так что никто меня не доставал больше. Посвятила полтора часа непростой задаче: записать все, что говорил сегодня лектор, слово в слово. Почти справилась, теперь задача посложнее — прочесть, что же я написала. И как только нас отпустили, рванула на выход, ни с кем не прощаясь. В общагу решила идти пешком — не хочу никого видеть, ни знакомых, ни чужих. Хочу на необитаемый остров. И никаких Пятниц!
Каждый день в универе — испытание, каждый день я все усилия прилагаю к тому, чтобы хотя бы в свободное время никто не трогал. Иногда запираюсь в комнате и делаю вид, что никого нет, иногда прячусь в библиотеке. Гуляю в парке — там есть такие уголки, в которых никогда не встретишь людей, но это через силу: на улице чувствую себя незащищенной. Все время такое чувство… не знаю, как его обозвать, что-то вроде тоски. Противно, мрачно, давит что-то изнутри, как будто я вампир, которому в грудь кол вбили, а он встал себе и пошел дальше. И живет себе… или делает вид, что живет. Это все пройдет, я точно знаю, надо только переждать.
А еще я теперь каждую ночь в болоте вязну, даже не ожидала, что у меня фантазии хватит на такие реалистичные ощущения, будто все наяву. Когда это болото доходит до шеи, оно начинает меня настойчиво душить. Неприятно, зато просыпаюсь стазу. Две недели я так и прожила без всякого движения к лучшему. Пыталась взять себя в руки, отвлечься, развлечься, но все как-то безрезультатно. Никогда себя слабачкой не считала, а тут, на тебе, какая-то ерунда, а справиться не выходит.
Обычно скорому наступлению пятницы я начинаю радоваться в среду вечером, но не в этот раз: с самого утра четверга было немного не по себе. Не могла бы объяснить, что конкретно не так, но чувствовала я себя не очень. А когда на середины пары мне пришлось бежать в туалет, чтобы проститься со съеденным накануне в срочном порядке, я испариной покрылась. С утра мне плохо, тошнота, рвота, и вообще, жить стало еще херовее, чем до этого — все признаки одного всем известного заболевания, которое само проходит через девять месяцев. На пару вернуться я уже не могла, пока не буду знать все наверняка. Не может этого быть! Это слишком жестоко! И потом, он же говорил, что всегда предохраняется.
Путь до аптеки и обратно занял рекордные семь минут, а потом я молилась поочередно всем богам в университетском туалете. Меня не так пугало появление ребенка как такового, пусть, у меня ни жилья, ни заработка, пусть мне еще доучиться надо, со всем этим можно справиться, было бы желание. Гораздо сильнее меня пугала возможность появления на свет потомства от такого… В общем, лучше бы такие мрази не размножались, это точно. Пять минут я стояла, зажмурившись, в кабинке, и когда заработал специально поставленный на это время будильник, глаз не открыла. Еще пару минуток побуду в неведении… Ладно, сколько можно тянуть? Решительно распахнула глаза и увидела… одну полоску! На всякий случай перечитала инструкцию… Слава Богу! Спасибо тебе Господи! Спасибо! Я обрадовалась так, что все причины по которым я столько дней в себя прийти не могла, показались ерундовыми и совершенно не важными.
Впервые за несколько дней я не только
Я легла спать счастливая и не видела в ту ночь никаких болот, и не менее счастливая проснулась рано утром. Ну, вот, так-то лучше: пятница настала, и я радуюсь! Какие глупые мысли царили в моей голове еще вчера, можно только удивляться! Итак, живем дальше, лучше, чем прежде!
День пролетел незаметно, на выходные — куча планов. Я уже договорилась с Митей сходить в кино (он уже на следующий день забыл, что был на меня обижен), с Нэлли мы планировали присмотреть подарки к Новому году (я в процессе написания нескольких курсовых для однокурсников, так что не придется покупать подарки родным за их же деньги) и надо подготовиться к паре семинаров (тем более, что по этим предметам есть реальная возможность получить автомат). Ко всему еще и погода радовала: с утра пошел красивый легкий снежок, и сейчас все было нарядно-белым. Еще и солнышко выглянуло. Так что, выходили из здания универа мы целой толпой громко радуюсь жизни.
— Ух, какая машинка! — пропел восхищенно кто-то из девчонок.
— И какой мужчинка! — добавила другая.
Я обвела глазами парковку и…
Глава 3
Я обвела глазами парковку и… поняла, что хорошее настроение было не напрасным.
— Зая! — заорала я, первой опознав «какого мужчину». Замаскироваться пытался? От меня так просто не спрячешься! А девчонки тоже хороши, всего-то несколько месяцев прошло, и они уже не узнают того, по кому дружно пускали слюни! — Ты что здесь делаешь, да еще и с таким транспортом?! — проорала я, почти запрыгивая на друга.
Да, друга, а вы что подумали? Везет мне на друзей мужского пола, что ни говори. Вообще, оба мои товарища немного похожи. Не внешне, конечно. Они оба невероятно чудесные люди. Это — не мое мнение, это — общепризнанный факт. И если Митю несколько портит рост (вернее отсутствие роста), то Славика не портит совершенно ничто. Он — идеален. Мой друг номер два (не по важности, а по времени знакомства, с ним мы встретились только в универе) — воплощенная мечта не только блондинок и малолеток, а всех подряд. Он — красавчик, спортсмен, умник, юморист, добряк и так далее. Даже свое прозвище парень получил не за заячью фамилию, длинные уши или выпирающие зубы, ничем подобным он не обладает. Одна из поклонниц всем сообщала, что Славик милый, как плюшевый зайка. Прозвище прижилось, тем более, что оно нравилось обладателю, что, как я заметила, случается довольно редко. Я тоже была в него влюблена долго (если примерно полгода можно считать долгим сроком) и безответно, и считала свою влюбленность наказанием за то, что творится с Митей. Между мной и Славкой все было наоборот: это я потеряла голову от любви, но старательно изображала искреннюю дружбу. А он, на самом деле был искренним другом.
— Каким еще транспортом? — удивился парень. — А, этот монстр… я случайно рядом встал. Привет, сестренка, я жутко соскучился!
— Так ты появился специально, чтобы меня навестить, — удивилась я, — а почему не позвонил?
— Не совсем… но, думаю, цель моего появления тебя обрадует… Я восстановился в универе!
— Вау!!! Быть этого не может! Как тебе удалось?!
— Я же талантливый, сама знаешь. Осталось сдать четыре экзамена, но до занятий я уже допущен, а главное — получил полную индульгенцию у ректора. Так что больше я не являюсь персоной нон-грата.