Bad Romance
Шрифт:
— Обойдешься! Я ее с собой забираю, — ух, аж от сердца отлегло. А ведь должно бы наоборот — насторожить. Куда забирает, зачем и так далее, но нет, ничего подобного… Мрак просто, что с головой творится?
Что они обсуждали дальше, я не слушала, попытавшись расслабиться и наслаждаться почти полным отсутствием болевых ощущений.
Глава 7
В машину меня загрузили уже так осторожно, что я чуть не прослезилась. Кто бы меня еще с такой нежностью на руках носил? Эх, несправедлива жизнь! Хотела бы
К тому же мой спутник больше не злился, не делал мне едких замечаний, не возмущался, что также добавляло очков в его копилку.
Мы вернулись в город и подъехали к дому, который я рассмотрела внимательно, в отличие от жилища хирурга: это была новая высотка, довольно необычной архитектуры. В нашем городе такая, наверняка, одна, ну, может, пара, не больше. С собственной подземной парковкой, со всякими карточками вместо ключей. Крутотень, одним словом. А вот то, что в квартире оказалось два этажа меня огорчило: я начала переживать, что мужик меня так долго на руках таскает, а я, пусть и не совсем корова, но и не Дюймовочка, это точно. Как бы не надорвался, бедняга!.. Вот до чего дошло: я его уже жалею.
Меня сгрузили на огромную кровать в довольно просторной спальне. Интерьер был как по мне, так слишком лаконичным. И сочетание черного и белого без единого яркого пятна меня немного смутило. Ну, да мне-то что? Главное, чтобы хозяину нравилось.
— Хочешь есть? — ласково поинтересовался тот. Я только озадаченно помотала головой. — Пить? — тут я закивала. Что со мной? Дар речи потеряла? Хотя потеряешь тут, наблюдая, как инопланетяне подменили человека прямо у тебя на глазах, а ты и не заметила. Только злым он мне больше нравился: когда чудовище злое — это понятно и правильно, а когда оно начинает тебе о коленку головой нежно тереться, это, знаете ли, настораживает. Так и ждешь, когда же цапнет.
Не цапнул. Принес воды, налил в стакан, помог подняться и напоил. Все страньше и страньше, как говаривала Алиса. Аккуратно стянул с меня кроссовки и джинсы, накрыл невесомым пуховым одеялом. Потом принес пакет с лекарствами и… швабру. Да-да, деревянную такую швабру, я похожих давно не видела, в интерьер она совсем не вписывалась.
— Ты что, пол мыть собрался? — спросила я.
— Нет, я собрался проявлять чудеса изобретательности! — сообщил хозяин квартиры и водрузил деревяху за моей спиной. Я ничего не могла рассмотреть пока к катетеру, предусмотрительно вставленному Димоном в мою вену, не потянулась трубочка.
— Это ты капельницу из швабры сооружал? — поразилась я воображению мужика, сама бы в жизни не сообразила.
— Да, жаль — идея не моя, а то запатентовал бы.
— Ну, на этом ты вряд ли бы заработал миллион, — охладила я его пыл и поморщилась
— Сейчас пройдет, там обезболивающее и снотворное, только не засыпай, пока не закончится.
— Почему? — удивилась я. Капает себе и капает, мне не мешает.
— Не знаю, почему, а рекомендации врача надо выполнять без обсуждения! — поведали мне очень строго.
— Что это ты делаешь? — настороженно спросила я, наблюдая, как мужик неспешно расстегивает пуговицы на рубашке.
— Раздеваюсь, — совершенно не смутился тот. — Ты же не думаешь, что я сплю в одежде?
— Ты собрался спать… здесь?! — голос меня подвел, сорвавшись на дурацкий трусливый писк.
— Это — моя спальня. Так почему я должен идти куда-то еще? К тому же, кнопки вызова у меня не имеется. Что будешь делать, если что-то понадобится? К примеру, в туалет. Кстати, нет желания? Не подумал раньше…
— Нет, нет, — заторопилась я. Не очень хотелось, чтобы посторонние мужики меня в туалет провожали. Кстати, о мужиках! — Слушай, у нас с тобой столь бурное развитие отношений, а я даже не знаю твоего имени. Может, представишься?
Он поржал, стягивая джинсы и нахально залезая ко мне под одеяло.
— До чего же распустились нынешние девушки! С незнакомыми мужчинами в постель заваливаются. А ведь были времена… Ладно, ладно, не делай обиженную мордочку. Я — Олег. Как же ты меня раньше называла?
— Никак, — удивилась я вопросу. — Зачем мне тебя называть?
— Ты же должна была меня ругать, посылать проклятия, жаловаться подругам, наконец. Брюнет, к примеру, или еще как-нибудь.
— Нееет. Я старалась тебя не рассматривать, чтобы не помнить, так что я и не знала, брюнет ты или блондин, — теперь уже внимательно разглядывая собеседника сообщила я. Он, кстати, против разглядывания не был, наоборот, приподнялся надо мной, подставив руку под голову. — Я тебя звала просто «мужик».
— Знаешь, это даже оскорбительно! — заявил он, подумав. — Нет, я на это точно не согласен, лучше уж зови Олегом. В крайнем случае, «милый».
— Вот я и думаю, что это ты такой милый? Был нормальной скотиной, а тут как подменили…
— Так я с теми, кто нормально ведет себя по отношению ко мне всегда нормальный.
— Интересно, когда я успела тебе напакостить при первой встрече?! — возмутилась я.
— Это… ошибка была. Я приехал сегодня… вернее, вчера, чтобы прощения попросить. Неудачное стечение обстоятельств: я был пьяный, злой, ты выглядела, как…
— Попросить прощения?! И что бы я ответила по твоему мнению?
— Послала бы, наверное… Но, возможно, тебе было бы легче…
— То есть, ты не о себе заботился, а обо мне? — так я и поверила! — С чего ты взял, что мне тяжело было? Плевала я на тебя!
— Ну и хорошо. Знаешь, я даже рад, что ты где-то умудрилась огнестрел нарыть. Иначе меня бы уже послала, я бы пошел, и мы бы никогда больше не встретились.
— Прекрасная перспектива. Все больше убеждаюсь, какая же я дура. Счастье было так возможно.