Багорт. Том 1

Суворова Анастасия Романовна

Под надписью было схематичное изображение, оно, судя по всему, должно было наглядно отображать трехчастность мира. В центре большого круга был высечен круг поменьше, а в его центре еще один. Из этого маленького внутреннего круга уходили лучи наружу, а от внешнего – внутрь. Эти лучи и символизировали стремление друг к другу всех частей вселенной. На самой поверхности центрального круга по четырем сторонам имелись совсем уж крошечные окружности, от них тоже отходили лучи: один врастал в центральный круг, два устремлялись к внешнему. Это, по-видимому, были четыре континента и все живые твари, что их населяли, – решила тогда Дея.

В ее прежнем мире, может и

оспорили бы этот постулат, но здесь, он воспринимался столь естественно и казался таким безошибочным, что нельзя было сомневаться в том, что он верен.

Та убийственная, совершенная простота и ясность, с какой разъяснялись и упорядочивались столь сложные и необъяснимые механизмы, поразила тогда Дею. Она каким-то пятым чувством уяснила, что миропонимание багортцев непоколебимо и верно в своей незатейливости. Вообще первое, что изумило Дею в Багорте, – это то, как гармонично сочетались наука и очаровательная первобытность в их жизненном укладе.

Текст, который прочла девушка вторым, стал сводом законов Багорта. Его тоже когда-то давно вырезали на небольшой дощечке, и заключал он в себе лишь три пункта:

1. Тот, кто стремиться познать законы вселенной и открывает для себя ее тайны, должен использовать эти знание благоразумно.

2. Ни одно живое существо, наделенное разумом, не вправе пытаться переделать, либо совершенствовать Храм, дарованный Источником. Совершенствовать дозволяется лишь себя самого.

3. Долг каждого жителя Багорта – содержать Храм в чистоте. Разумно использовать дары Хоры. Не брать сверх меры. В Храме каждому предусмотрено место: зверю, рыбе, птице и человеку. Силиться там, где уже созданы все условия, и развиваться в тех местах, где для этого все предусмотрено.

Внизу была приписка:

«Нарушая законы вселенной, мы порождаем бесов, способных усыпить душу и отравить разум».

А вот об этом она уже слышала от Яна. Помниться он рассказывал, что молодой столичный ученый предполагал, что они выходят из некоей темени.

Позже Дея поняла, что багортцы и впрямь четко следуют всем трем законам. Наукой они хоть и занимаются, но исключительно в познавательных и, может, еще в медицинских целях. Потому и походил Мрамгор на средневековый город, в котором правда была практически повсеместная грамотность. А когда она внимательно изучила карту, то увидела, что и третий пункт соблюден с поразительной прилежностью. Все пять крупных городов (хотя, конечно, по меркам Земли, их вряд ли можно было назвать крупными) находились на каменных плато. Замки создали первые Волхвы, пришедшие на Хору еще в незапамятные времена. Их защищала какая-то древняя магия, понимание которой утратилось после великой битвы (о битве этой Дея пока еще ничего не знала). Так или иначе, выходило, что самой природой были определены места для устроительства пяти больших городов: четырех на границах Багорта и одного в центре. Все города соединялись между собой трактами, проложенными таким образом, чтобы не приходилось вырубать леса. Багорт был богат реками, озерами и растительностью. Многочисленные поселения континента и раскидывались вблизи лесов и водоемов.

Но таилась в этом всем некая странность. Сравнив карту Багорта с картами остальных трех континентов, Дея пришла к выводу, что ее новый дом самый отсталый в вопросе градостроительства. Серварг и Ихор находились примерно на одном уровне. Треть площади в них занимали крупные города, с десяток городов поменьше распространились на вторую треть, остальную территорию занимали села и деревни. В Лонгвине же сел было немного: он скорее походил на мегаполис

местного разлива. Больше половины его площади покрывали плотные застройки, где практически отсутствовала растительность. «Ну прямо как современные города на Земле», – подумала Дея, рассматривая красочную, старательно начертанную карту. Помимо больших городов было также множество маленьких. Совсем никем не заселенным оставался разве что прибрежный район, где по кромке моря раскинулись бухты, прячущиеся под навесными скалами (к карте прилагались изящные зарисовки). Степи за морем тоже не были обжиты, и это показалось Деи странным. Такой крупный и развитый континент, а земли у моря не тронуты. Загадка.

Загадкой, впрочем, был и сам Багорт. Выходило, что развитие на Хоре было неравномерным, как и на Земле. Но как умудрился Багорт так сильно отстать от других континентов, и было ли это намеренным? Сам свод законов зеленого континента не позволил бы ему пойти по пути развития Лонгвина. Но почему же тогда Багорт не стал еще его колонией?

На Земле более слабые народы всегда попадали под влияние сильных. Выходило, что сознательно консервируя технический и научный прогресс, Багорт за счет магии остается самым сильным континентом на Хоре.

Деи ужасно хотелось воочию узреть все это утопическое великолепие, но Вайес строго-настрого запретил выходить за территорию замка. И, в конце концов, она стала привыкать к своей сказочной клетке, в особенности к той ее части, где трудились сборщики урожая.

Замковый сад был столь огромен, что в нем можно было заблудиться. Ей нравилось сидеть у водопада и наблюдать за резвящейся ребятней, ухаживать за розовыми кустами и собирать урожай. Прежде она даже не подозревала, что где-то могут существовать такие сады. В ее другой жизни многие годы она ограничивалась убогоньким газончиком с метр в ширину: с одной его стороны была чугунная оградка, с другой – ненавистные серые стены интерната.

Только когда в их интернате появился новый директор, им изредка, но стали устраивать походы за город. Так она и побывала на острове Койонсаари, образ которого прочно засел в ее памяти.

В общем и целом, она была вынуждена признать, что изменения в их с Яном жизни во всем были хороши. Жили они в отдельных комнатах с собственными уборными, располагающимися в лучшем замке, который она когда-либо видела (особенно если учесть, что предыдущие были только на картинках). Грязные, засаленные стены, потрескавшийся потолок и незакрывающееся окно в спальне для девочек, сейчас казались ей кошмаром.

Помимо сада Деи полюбилась и библиотека замка, она насчитывала тысячи томов, существовавших, как правило, в единственном экземпляре, потому как все они были рукописными. В огромном зале со сводчатым потолком, возвышающимся на добрых пятнадцать саженей, всегда было прохладно. Дея считала, что умеренная температура поддерживалась для того, чтобы каллиграфов, старательно переписывающих огромные фолианты, не клонило в сон. А Ян утверждал, что просто шесть каминов не справлялись с отоплением такого огромного помещения.

Но жители Мрамгора были, судя по всему, довольно любознательны, потому как, несмотря на прохладу, с утра до позднего вечера библиотека полнилась народом. Длинные лестницы на колесиках беспрестанно катались от одного стеллажа к другому, металлические перья скрипели, пергамент шуршал, и только периодические чихания и сморкания разбавляли эту канцелярскую идиллию. А идиллию Деи омрачал тот факт, что их появление в этом сказочном раю было тщательно спланировано, но кем и для чего, по-прежнему оставалось загадкой.