Багровая судьба

Оуэнс Венди

Марко вмешивается, его голос пронизан сомнением.

— Кажется, это ужасно опасное положение для Джии.

Я обдумываю их слова, взвешивая риски и потенциальные выгоды от вовлечения Джии в наш план. Мы играем в опасную игру.

— В любом случае ее мир вот-вот рухнет, — напоминаю я Марко.

Марко медленно кивает, понимая серьезность нашей ситуации.

— Хорошо, босс.

Я делаю глубокий вдох и медленно выдыхаю, пытаясь успокоить вихрь эмоций, грозящих поглотить меня. Несколько часов назад я думал, что,

возможно, у нас с Джией может быть совместное будущее, а теперь я подумываю о том, чтобы предать ее.

Я смотрю на Еву и Марко, их лица отражают то, что они понимают всю серьезность ситуации.

— Нам нужно действовать осторожно, — твердо заявляю я. — Я позабочусь о Джии. Марко, мне нужно, чтобы ты поговорил с солдатами и выяснил, что могли совершить другие капо. Ева, ты планируешь вечеринку со всеми моими капо, чтобы объявить о помолвке. Мы воспользуемся ей как возможностью разоблачить Энтони и всех, с кем он может работать, на глазах у всех.

— Считай, что дело уже сделано, босс, — говорит он, решимость отражается в каждой морщинке на его лице.

Когда Марко уходит выполнять свое задание, Ева поворачивается ко мне и в ее глазах читается неприкрытое беспокойство.

— Ты уверен, что сумеешь вовлечь во всё это Джию? — тихо спрашивает она, — я знаю, что сама предложила это, но если ты влюблен в нее, я не жду, что ты…

— Когда я говорил, что люблю ее? — резко спрашиваю я.

Она качает головой.

— Ты уехал с ней на все выходные и был готов взять ее в жены. Я просто предположила, что, возможно, какие-то чувства уже начали развиваться.

Я обдумываю ее слова и тяжело вздыхаю, прежде чем ответить.

— Джиа может стать ключом к получению необходимых нам доказательств и раскрытию предательства Энтони перед другими капо. Если кто и может заставить его ослабить бдительность, так это она. Может быть, я начал испытывать к ней чувства, и думаю, я даже мог видеть с ней будущее, но я в нее не влюблен.

Глаза Евы загораются, когда она слышит, как я произношу эти слова, и я стараюсь не придавать слишком большого значения выражению ее лица.

Пока мы с Евой обсуждали план, я разрывался между чувством волнения и облегчения от того, что работаю над сохранением наследия моего отца с помощью Евы, но также и некоторой печалью из-за мыслей о будущем с Джией, которые у меня были. Но я знаю, что этого никогда не будет. Я не уверен, грустно ли мне из-за того, что я знаю, что потеряю Джию, или это было скорее небольшой печалью из-за того, что могло бы быть. Будущее, которое я никогда не осмеливался представить. Такое, где у меня была бы роль мужа и отца.

— Думаю, тогда нам пора начинать, — прерывает мои размышления Ева, — первое, что мне нужно — список всех, кому мне следует отправить приглашение.

Пока мы с Евой углубляемся в планирование помолвки, мой разум продолжает бурлить от противоречивых эмоций. Лицо Джии мелькает перед моими

глазами, ее очаровательная улыбка и то, как ее мелодичный смех звенит в воздухе. Часть меня не может не задаться вопросом, что было бы, если бы ситуация сложилась по-другому, и у нас действительно был бы шанс совместное будущее.

Но я отбрасываю эти мысли, напоминая себе о необходимости этого плана. Джиа может оказаться под перекрестным огнем, но ее участие имеет решающее значение в разоблачении предательства Энтони.

Единственное утешение, которое я нахожу — присутствие Евы рядом со мной. Она снова помогает мне пережить очередной темный момент моей жизни. Я не знаю, что бы я делал без нее.

Глава 20

Часы пробивают полночь, разносясь призрачным эхом в обширном поместье, которое сейчас ощущается больше крепостью, нежели домом. Мой взгляд задерживается на Еве, ее глаза слишком широко распахнуты и слишком насторожены. Я могу сказать, что она взвешивает риски, с которыми мне придется столкнуться. Этим вечером я не хочу быть один.

— Останься, — говорю я тихим голосом, стараясь, чтобы мои слова прозвучали как предложение, а не как приказ, — бывшая комната Амелии пустует. Уже поздно, и Марко… он уже уехал, и я не хочу, чтобы ты возвращалась домой без сопровождения.

Она смотрит на меня, тень улыбки трогает ее губы, что резко контрастирует с напряжением, притаившимся внутри меня.

— Если ты уверен, что это не проблема.

Я киваю, подавляя желание протянуть руку и заверить ее не с помощью одних лишь слов.

— Я предпочитаю быть уверен, что ты рядом со мной и в безопасности.

Между нами повисает молчание, слишком тяжелое от невысказанных слов, пока она не нарушает его звонким смехом, внезапным и ярким.

— Знаешь, что заставило бы меня чувствовать себя в еще большей безопасности? Ночной перекус. Есть ли шанс, что на твоей кухне найдется что-то греховно вредное для здоровья?

— Серьезно? После всего, что произошло сегодня вечером, ты действительно можешь думать о еде?

Она похлопывает себя по животу и усмехается мне.

— Я всегда думаю о еде.

Я ухмыляюсь в ответ, прежде чем повернуться и подтолкнуть ее в сторону кухни.

— Я тоже, пойдем. Думаю, Амелия припрятала где-то там свои запасы шоколада.

Пока мы идем, напряжение спадает с моих плеч, уступая место теплу, не имеющему ничего общего с температурой воздуха в пентхаусе. Гул холодильника наполняет пространство, когда я включаю свет на кухне. Тени отступают в углы, изгнанные мягким светом, окутывающим столешницу.

— У Амелии действительно был хороший вкус на шоколад, — шепчет Ева, ее голос звучит нежно в тишине просторной кухни.