Багряные зори
Шрифт:
— Да.
— Исполняйте.
Вернер поднял телефонную трубку:
— Обер-фельдфебель Кольгас? Через пятнадцать минут пришлите ко мне ефрейтора Рейзиха… Да-да, снайпера Рейзиха из второй роты.
Потом взял дневник и записал:
«Когда наши войска вновь заняли Житомир, настроение у всех заметно поднялось. Фюрер приказал развернуть наступление и любой ценой взять Киев. Зимний поход на столицу Украины — наша последняя надежда. Но русские спутали нам все карты. Войска Первого и Второго Украинских фронтов пытаются сомкнуть кольцо окружения. В мешке может оказаться
Вернер пододвинул зеркальце и принялся разглядывать свое лицо так, словно видел его впервые.
В дверь кто-то осторожно постучал.
— Войдите! — недовольно буркнул Вернер и отложил зеркало.
— Ефрейтор Рейзих прибыл по вашему приказанию, герр гауптман, — вытянувшись по стойке «смирно», доложил сухощавый снайпер.
Вернер встал, внимательно оглядел Рейзиха и спросил:
— Снайперская винтовка у вас в порядке?
— Так точно, герр гауптман, в порядке. Бьет без промаха.
— Вам поручается очень важное и ответственное задание. Выполнять его будете вдвоем. У вас есть надежный товарищ?
— Да, герр гауптман, снайпер Вилли Хоппе. Почти полгода мы с ним вместе охотимся на советских офицеров.
— Сегодня в полночь на участке роты лейтенанта Клинга, метров сто левее разрушенного железнодорожного моста, будет обеспечен переход через линию фронта мальчишке лет тринадцати. Вам следует залечь возле железнодорожной насыпи, пропустить его на правый берег реки, и ни в коем случае не дальше… — Вернер искоса посмотрел в зеркальце и сказал: — Русские должны подобрать его тело.
— Итак, его надо убить?
— Ефрейтор, никогда не употребляйте подобных слов. Нужно, чтобы те, к кому идет он, получили его мертвым. Повторяю: не раненым, а мертвым. Надеюсь, вы все поняли?
— Так точно, герр гауптман.
— Можете идти.
Вернер еще раз посмотрел в зеркальце. Чудесно! Все шло по плану, который разработал он — гауптман вермахта Вернер.
МАСКА СОРВАНА!
Володю мучили сомнения. Кто этот необычный немецкий капитан? Если враг, то почему он, как тот палач Шифке, не пытается узнать у Володи, где находится штаб? Ни одного вопроса не услышал он от него о том, что видел в расположении советских войск, о чем разговаривал с советским командиром, какое получил от него задание и как его выполнил.
Странно… Но сведения, которые ему передал немецкий офицер, очень важные. Танки… Володя слышит беспрерывный шум моторов именно там, где говорил гауптман. Об этом обязательно узнают наши. И фашисты за все получат по заслугам. О, как Володя ненавидит их!..
Немцы… В Германии родился Маркс, Энгельс был немец. А Тельман? Великий Эрнст Тельман, чьи пламенные выступления стали началом к сочинению Володи о солидарности международного рабочего класса. Нет, не так просто во всем разобраться. Не каждый немец фашист… А может, и гауптман такой же?.. Но как узнать? С кем посоветоваться? С темнотой, что медленно окружает сарай?..
И вдруг в голове возникает неожиданная мысль: неужели у гауптмана нет другой возможности, чтобы передать советскому командованию секретные данные?
И тут же находит ответ: а если их надо передать срочно?
По-видимому, так: срочно!
Тогда почему гауптман предложил записать все на лист бумаги? Я и так запомнил бы и рассказал там, за рекой.
Нет, правильно сделал гауптман. А если несчастный случай?
Война.
Все будет хорошо. Разве ему впервые переходить линию фронта? Утром старший лейтенант Воронин внимательно посмотрит в глаза, положит на плечо руку, как когда-то делал отец, и ласково скажет: «Как дела, разведчик? А ну докладывай». Володя молча достанет лист, положит ему на стол и все по порядку расскажет.
Закололо в груди. Володя перевернулся на другой бок, зашелестела солома.
А мысли-воспоминания роились в голове, как волны; набегают одна за другой, проплывают прямо перед ним, совсем как на экране. Экран… Белое полотно в сельском клубе. Там шел фильм «Болотные солдаты». О немцах, боровшихся за коммунизм. О немцах-коммунистах. А если гауптман коммунист? Может, он вовсе и не немец?..
В голове, точно в ветряной мельнице, промелькнет мысль и исчезнет, за ней вторая, третья… Будто крылья мельницы.
Вот промелькнула самая мучительная — как там без меня мать? Разрешат ли на минуту зайти домой, хотя бы увидеть ее…
Возле двери время от времени слышно поскрипывание снега под сапогами часового. Из щелей тянет холодом, гуляет ветер по каморке, тешится пламенем маленького каганца. И язычок дрожит, качается из стороны в сторону; только удивляться приходится, какая сила его заставляет держаться, раз он до сих пор не погас.
Услышал — отомкнули замок, кто-то с тихим стоном упал возле Володи. Володя поднялся на локоть. На лице нового арестанта запекшаяся кровь, дышит тяжело, в груди что-то хрипит, клокочет, на губах, вместе с выдохом, появляется розовая пена.
— Кто вы? — спрашивает Володя.
Вопрос лишний — мальчуган сразу догадался. Такие маскировочные халаты, ватные куртки он видел на советских разведчиках по ту сторону реки.
— Меня раненого захватили немцы… — пересохшими губами прошептал разведчик.
— Над вами издевались, били?
— Допрашивали. Гауптман Вернер злобствовал. Страшный человек… Не человек — зверь.
— Не может быть! — невольно вырвалось у Володи.
— Что не может быть? — спросил недоверчиво раненый.
— Чтоб бил вас гауптман. Это же наш немец! — решительно возразил ему Володя.
— Какой там наш! — по-прежнему ничего не понимает разведчик.
Володя наклонился к самому уху разведчика и, волнуясь, проглатывая концы слов, подробно рассказал сначала о себе, потом о задании Вернера.
Через минуту разведчик спросил:
— Где тот лист?
— У меня.
— Дай сюда.
Володя неторопливо достал вчетверо сложенный лист бумаги и протянул его разведчику.
— Подай мне огонь, — попросил он. Володя приблизил каганец…