Бакалавр 4
Шрифт:
То, что мир тесен, мне было известно, но не настолько же. Когда к своему законному месту подошел, то на соседнем уже знакомый Юры сидел. Коллега его по промыслу в районах.
— О, Бакалавр, привет! В Москву? — он вежливо поздоровался и почти глупость спросил.
Если поезд в столицу едет, то не в Пермь же я направляюсь.
— В её, родимую, — Юрину знакомому отвечаю.
— Я тоже. В библиотеках столичных надо покопаться. — на меня внимательно смотрит — как я прореагирую.
Нормальная у меня реакция. В архивах
Только верхнюю одежду на крючок повесил, как две попутчицы у нас со знакомым Юры появились. Молоденькие, и очень даже ничего.
Василий, так знакомого Юры звали, сразу хвост распушил. За девицами стал ухаживать. Чемоданы их на третьих полках разместил, пальто девушкам помог повесить. Чаем предложил угостить, а может дамы, чего покрепче желают?
Дамы от всего отказались — дома только что ужинали. Им фигуры надо беречь — на ночь они не кушают.
Вагон тронулся, колесики на стыках застучали…
Под эти звуки вскоре и разговор завязался. Девушки студентками оказались. В столичных высших учебных заведениях с наукой бьются, справки об уме хотят получить. Ну, так Василий о дипломах выразился.
— Вы чем занимаетесь? — одна из попутчиц к дамскому угоднику с вопросом обратилась.
— Заброшенные деревни исследую. Знаете ли вы, милые девушки, что наша родная Кировская область в СССР одно из первых мест занимала по оттоку сельского населения в города? — с умным видом Васька девицам начал по ушам ездить.
Те, понятное дело, не знали. Откуда? Совсем в другой области знаний они образование получали.
— Ой, как интересно! Вы, получается, этнограф? — девицы глаза вытаращили. Никогда они живого этнографа не видели.
Ваське, что этнограф, что филателист. Без особой разницы.
— Ну, где-то так… — почти соглашается, тумана немного напускает.
— С Вами, наверное, всякие истории случаются? — вторая из девиц этнографу уже начала глазки строить.
Со мной они разговора не ведут. Я себя как бухгалтера обозначил. Правильно, какая нормальная особа с бухгалтером будет общаться? Ну, если только, экономист…
— Бывает, бывает, происходят различные невероятные происшествия… — у Васьки даже голос изменился, загадочным каким-то стал. — Может, всё же чаем себя побалуем?
Девицы стойкими оказались. Отвергли предложение о чае.
— Так вот, как я уже говорил, Кировская область занимает одно из первых мест по оттоку населения из села в город. Тут и индустриализация виновата, и коллективизация свой вклад внесла, — как настоящий этнограф, с умным видом начал Василий.
Девицы после этих его слов немного заскучали. Как будто на лекцию попали, а на ней — какое веселье?
— Вы нам что-то страшненькое расскажите. Случалось, наверное, с Вами
Тот не совсем на голову скорбен был. Сообразил, что перегнул палку — сильно умным, начал себя показывать. Будь проще, и люди потянутся к тебе — не зря так сказано.
— Поехали мы как-то с этнографической экспедицией в дальнюю заброшенную деревню. — на ходу переобулся Васька. — Дорога в неё даже заросла, на машине до самого места не добраться. Оставили в селе транспорт и пешим ходом двинулись. Идём, идём, дождик стал накрапывать, сыростью какой-то потянуло…
Девицы попками своими поерзали, поудобнее устроились и Ваську слушают.
— Темнеть начало. Что-то долго деревни нет, а уже должна бы она появится… Вдруг. Что такое? — Васька глазами всех, ему внимающих, обвел. — На дереве, что перед нами, кукла большущим гвоздём прибита. Откуда она тут, посреди леса взялась? Давно здесь жителей нет, и народ тут не особо ходит. Ну, так нам в селе сказали. Плохие около той деревни места. Всякое нехорошее случается.
Девицы друг к дружке ближе придвинулись. Одна другую даже за руку взяла.
— Подошли ближе. Смотрим — у куклы глаза вытыканы, а так всё остальное целое. Платьице даже на месте, — замогильным голосом продолжает Васька. — Удивились мы этому и дальше двинулись.
— Ой, а я бы уже обратно побежала, — прошептала первая девица.
Вторая головой согласно закивала. Рядышком с первой она бы тоже уже неслась подальше от этой страшной куклы.
— Идём, значит, дальше… Вторая такая кукла нам встречается. Потом третья. Все старыми ржавыми гвоздями прибиты и без глаз. Только куклы тут уже не новые, от дождей и снегов вид потеряли, одежда их выцвела и лохмотьями болтается… — добавляет и добавляет страха храбрый и отважный этнограф.
Девицы уж чуть не повизгивают. Образное у лиц женского пола мышление. Во всех красках представляют они и поздний вечер в лесу, и чавкающую под ногами воду, клочки тумана на ветках кустов… Кукол этих, страхолюдин, безглазых.
— На полянку вышли. Посреди её пень стоит, а вокруг него на колах, в землю вбитых, опять же куклы развешаны. Тут уж совсем не целые — у какой голова отпала, у какой рук нет или безногая… — продолжает рассказывать Васька.
Мне про кукол совсем не интересно слушать.
— Пошёл я спать, — тёплой компании говорю.
Васька мне только рукой махнул, а девицы даже головы не повернули…
Так и не знаю теперь, чем эта история про кукол закончилась.
Глава 5
Глава 5 Ещё один Васькин рассказ
Среди ночи проснулся. Поезд где-то стоял. Станция, видно, маленькая — крохотный домик-вокзал с плохо читаемым названием этого забытого всеми места. На столбе в шаре лампочка еле светит, а вокруг её снежинки вьются.