Бал для убийцы
Шрифт:
Рита нахмурилась и замолчала, переваривая информацию.
— Но Лика была одета Домино, ты же знаешь.
— Никто и не говорит о Лике, — убежденно сказала Майя.
— Тогда что тебе нужно от нее?
— Чтобы она рассказала то, что видела. Я почти уверена, ты не позволяешь ей это сделать, даже знаю почему… Ты думаешь, это ее шприц разбился возле двери музея?
Рита неожиданно всхлипнула.
— Я выбросила эту гадость, выбросила! Как только увидела!
— Ты о чем? — не поняла Майя.
— Сама знаешь. — Рита швырнула многострадальный половник в мойку и заговорила горячо, словно в исступлении: — Я даже к врачу не решалась обратиться. Открой раздел объявлений в любой паршивой газетенке: «Быстрое качественное излечение! Полный отказ от, мать ее, зависимости! Анонимность гарантируется!» Черта с два анонимность. Те, кому надо, пронюхают в два счета. А для Севушки это смерть, пойми ты. Он мне никогда не простит… Для него ведь карьера — смысл всей жизни! Нет, я не могу…
Майя прикрыла глаза, сжала пальцами виски — и ее осенило.
— Ты хочешь сказать, Лика принимает наркотики?
— Я уже говорила тебе: я выбросила…
— И поэтому вы оба испугались, — пробормотала Майя. — Вы оба — ты и Сева, когда речь зашла о шприце. Вы решили…
Рита отвернулась, смахнув слезу с уголка глаза. Майя выждала ровно секунду: столько понадобилось сыщицкому азарту, чтобы на обе лопатки уложить боязнь выдать тайну следствия («А, наплевать. В конце концов, никаких подписок о неразглашении с меня не брали»).
— Чита, в шприце был не наркотик.
— А что тогда? — сухо спросила Рита, не поверив.
— Горючая смесь: бензин плюс еще какая-то гадость. Ее впрыснули через замочную скважину… Послушай, позволь мне поговорить с Ликой, пусть она скажет только мне, — умоляюще проговорила Майя. — Мне одной. Историю с наркотиками можно опустить. Но если она поднималась на третий этаж во время маскарада, то должна была видеть убийцу.
— А ты не боишься? — неожиданно спросила Рита.
— Чего именно?
— Что ты построила слишком сложную версию. Наркотики, трость как часть маскарадного наряда… Вдруг на самом деле все обстоит проще? И преступником действительно окажется Роман?
Глава 7
Новый охранник на входе был плотный, похожий на кубик, с черным коротким «ежиком» на голове, перебитым носом и сексуальной ямочкой на подбородке. Единственное, что роднило его с женоподобным Эдиком, — это та же пятнистая униформа с фирменной нашивкой на нагрудном кармане (оскаленная морда кого-то из семейства кошачьих на фоне стилизованного щита и надписи «Эгида» в красивом полукруге из лавровых листьев), кобура на поясе и квадратик рации.
— Привет, — сказал он Майе, заинтересованно пройдясь взглядом по ее фигуре сверху вниз и опять вверх. — Что вы хотели?
— Я жду одного мальчика.
— А я вам не подойду?
— Увы.
— Жаль, — охранник непритворно вздохнул. — Вы-то как раз, наоборот, в моем вкусе. И в каком же классе этот счастливчик?
— В третьем.
Он посмотрел на часы.
— Урок заканчивается через двадцать минут. Придется подождать… А вы мама?
— Что? Ах, да… В некотором смысле.
Жаль, он не пропустит ее наверх — Майю как магнитом тянуло подняться по каменным ступеням и вновь, из какого-то извращенного наслаждения, ощутить атмосферу того вечера (свежеокрашенные деревянные перила, ряд широких окон, освещающих пятна крови на полу…). Не выдумывай, одернула она себя, пятна давно замыли, убрали осколки стекла и опечатали двери в сгоревший музей и ни в чем не повинный кабинет истории…
Она присела на банкетку под плакатной Снегурочкой, сняла шапочку, тряхнув волосами, и вдруг услышала:
— А вы кто? Папа?
— Папа, папа, — отозвался знакомый голос.
Она повернула голову и в очередной раз подумала, что мир тесен, словно пригородный автобус. Артур, ее бывший тренер, бывший любовник (звучит пошло, но верно), чемпион мира и окрестностей, второй дан айкидо, приветливо улыбнулся, блеснув влажными очками, и присел рядом.
— Вы кого-то ждете? — опять встрял бдительный охранник.
— Сына. Он учится в третьем «Б».
— Так вы муж и жена, что ли?
— В некотором смысле.
Майя вдруг рассмеялась и хлопнула себя по лбу.
— Как же я не сообразила! Гриша Кузнецов — твой сын?
— Да, — невозмутимо отозвался Артур. — А Лера — моя дочь.
— Я и забыла, что ты тоже Кузнецов. Вернее, не сопоставила: слишком распространенная фамилия.
Понятно, почему маленький гном показался ей тогда знакомым: те же, только немного уменьшенные черты лица, тот же поворот головы и манера удивленно поднимать правую бровь…
— Он точная твоя копия.
— Ага, — он фыркнул. — И буквы пишет так же коряво, и даже ошибки сажает те же. А ты похорошела.
— Ну уж!
— Правда. И новые очки тебе очень идут. Как тебя угораздило вляпаться в историю с убийством?
Майя пожала плечами:
— Вот так… Оказалась в плохое время и в плохом месте.
— Надеюсь, тебя не подозревают?
— А тебе известны подробности?
— Следователь просветил. Он очень ненавязчиво расспрашивал о тебе…
— И что?
— Я попытался втолковать ему, что коли охраннику размозжили череп десятком ударов, то это сделала уж точно не ты.
— Почему? — заинтересованно спросила она.
— Ты, дорогая моя, нанесла бы один-единственный удар. Вот сюда. — Он торжествующе ткнул себе указательным пальцем в середину лба. — Техника мэн-учи, если помнишь. Этого оказалось бы более чем достаточно.
Такая мысль не приходила ей в голову. Она с некоторым удивление посмотрела на собственные ладони и подумала: я помню. По крайней мере, вспомнила бы при случае (к примеру, если бы Эдик прижал ее к темной стеночке), и руки, послушные наработанному рефлексу, сделали бы все сами…