Баланс Темного
Шрифт:
…….
К охоте на марлоков мы подготовились лучше, чем в прошлый раз. Помогла и купленная бочка. По дороге к болоту мы набрали в неё камней, чтобы Мину было чем стрелять из пращи.
Травник сказал, что в детстве в обращении с пращей у него не было равных. Глядя, как он мажет третий раз подряд, я пришёл к выводу, что в детстве он соревновался исключительно со слепыми детьми. Мин попал с пятого раза. Но спасибо и на этом. Мне не нужно было месить грязь под ногами и отбиваться от прыгающих на голову марлоков. Получив даже незначительный урон — десять-двенадцать единиц, болотные твари
Знаки Митры на выносливость и скорость дали первые плоды. Отмеряя десятисекундные перерывы между подходами, я поддерживал выносливость полной, а скорости хватало, чтобы отбиваться от марлоков, которые появлялись с боку или успевали прыгнуть.
Интересно было наблюдать, как работает новый знак — «по воле случая». В постоянной драке, где приходилось делать много ударов, он срабатывал не так уж и редко, но были и свои особенности. На самом деле процент срабатывания можно было делить на полтора, потому что колющими или режущими ударами я не оглушал врага. «По воле случая» срабатывал, лишь когда я прикладывался размашистой плюхой. Зато, когда оглушение срабатывало, бой с марлоками становился даже неинтересным, болотные твари закатывали глаза и замирали в разных позах. Добивать их было так же просто, как сражался с тренировочными манекенами.
Руки травника потихоньку вспомнили как управляться с пращей и больше двух раз в одну цель, он уже не мазал. За час, работая отлаженным конвейером, мы убили тринадцать марлоков первого и второго уровней. Трупов собрали двенадцать, с одним я перестарался, случайно разрубив пополам.
Чтобы не терять время, я занялся разделкой марлоков, а Мин возился с купленным у торговца мусором. Скинув то и другое в бочку, мы вприпрыжку побежали к переправе. Всё было готово. Оставалось надеяться, что мы нагоним охотников прежде, чем они порубят тёмного орка во славу Отры.
…….
— Ты знаешь, что они будут делать, когда придут в долину Прозрения? — спросил я у Мина, кивнув Пилею.
Стражник на воротах Хандо с открытым ртом смотрел, как мы проходим мимо. Потерев глаза и убедившись, что мы — не глюки, он неуверенно помахал в ответ.
— Обряд жертвоприношения начинают на рассвете, — ответил Мин. — Жрец уходит в долину и произносит слова прославления, чтобы мать всего живого приняла тёмную энергию.
— А Отра с ним разговаривает? Со жрецом?
— В долине Прозрения Митра ощущается особенно сильно, поэтому мы водим туда детей. Побывав в долине, мы возвращаемся обновленными и полными сил, ощущаем лёгкость, успокоение и хорошо спим.
— Я не об этом! Меня не интересует, что у кого чешется! Видят ли жрецы что-то конкретное? — я поправил бочку на плече. — Войдя в озеро Костров, я увидел чёткое задание, понимаешь? Видят ли жрецы надписи в долине Прозрения?!
— Кажется, нет, — Мин пожал плечами. — Отра очень редко разговаривает с людьми и… я, кстати, хотел об этом спросить.
— О чём?
— Ты уверен, что Отра с тобой разговаривала? — спрашивая, Мин вжал голову в плечи.
— Конечно, разговаривала! Что за вопрос?!
— Может и разговаривала, я не спорю! —
— О чём ты?!
— Нуу-у-у-у, просто дикари с Оглонских островов не очень-то хорошо читают…
— И?
— Ты, случаем, не перепутал слова? Может Отра не просила освобождать тёмного орка? Ты не мог бы нарисовать палочками на земле задание, чтобы мы прочитали его вместе?
— Какое ещё задание? — я сморщил лоб.
— Ну то задание, в котором Отра простила тебя — освободить тёмного орка!
— Какого ещё тёмного орка? Где мы его найдём?
— Как где?! — травник замедлил шаг. — Ну тёмный орк, которого зовут Харт, ты же сам сказал, что мы должны…
— Я сказал не освободить орка, а перекусить коркой!
— Перекусить коркой?!
— Да! Для выполнения задания Отры нам нужно испечь хлеб и съесть его корку!
— Странно…, - травник почесал затылок. — А зачем нам бочка и отложения марлоков… Разве мать всего живого могла такое попросить?
— Могла-могла! — я похлопал Мина по плечу и улыбнулся. — А ты, кстати, кто?
— Я?! — травник ткнул в себя пальцем и остановился. — Меня зовут Мин, я же с тобой…
— Да, не тупи, ты, Мин! — я дёрнул его за куртку, чтобы поторопить. — Я умею читать! Не знаю зачем, но Отра попросила меня освободить тёмного орка, и если уж ты так сильно хочешь, то я напишу тебе это на земле, но только не сейчас. Нам нужно поторопиться!
Ещё пару минут я искоса поглядывал на Мина, прежде чем тот улыбнулся. Дошло.
…….
С горем пополам, перекидывая друг другу бочку и не останавливаясь на привалы, мы пришли к долине Прозрения. Уже стемнело, однако это не помешало мне рассмотреть мощь и красоту столько важного для людей места.
Внизу журчала небольшая речушка, и раскачивались на ветру деревья. Необычными в этой картине были бежевые каменные плиты, разбросанные по земле. В начале их было всего несколько штук, но чем дальше я уводил взгляд, тем больше их замечал. В середине долины каменные плиты упорядочивались и полностью вытесняли зелень, превращаясь в каменный пол. Каждая из плит была размером примерно два на два метра, насчитывалось их несколько сотен. Если это сделали люди без техники и инженерных знаний, то долину Прозрения можно было ставить в один ряд с нашими Египетскими пирамидами. Она напоминала огромный забетонированный канал, который заканчивался отвесной чёрной скалой.
Костёр охотников на демонов горел в полукилометре он нас, вокруг сидели три обычных силуэта и огромный орк. На вертеле крутилась тушка небольшого животного. Мы успели.
К небольшому сожалению для меня, и огромному — для выжатого, будто тряпка, Мина, отдохнуть до рассвета мы не могли — предстояло ещё много дел.
Индикатор выносливости не отображал наше настоящее состояние. Мы пролежали в засаде полчаса, и наши полоски заполнились, но я бы не сказал — что чувствовал себя бодрячком. От скопившейся усталости полоски выносливости быстро опустошались и медленно восстанавливались. Кроме того, я чувствовал усталость морально, и она мало чем отличалась от той, что испытываешь на Земле.