Балканская звезда графа Игнатьева
Шрифт:
Мир покидали не только творческие деятели. Практически одновременно с Некрасовым умер итальянский король Виктор-Эммануил, первый монарх объединенной Италии, напыщенный толстяк с завитыми усами. На пышном балдахине, укрывавшем тело усопшего монарха, топорщились его тараканьи усы.
Не стало старого интригана, римского папы Пия IX. Папа-иезуит открыто выражал сочувствие туркам, вырезавшим болгар, а своим землякам-итальянцам, мечтавшим освободиться от вековой австрийской оккупации, объяснял, что оккупанты также его «духовные дети», как и прочие католики. А посему, будьте благоразумны, молитесь и терпите! Именно при нем швейцарская гвардия – те самые потешные великанские солдатики в средневековом
Папа не откликнулся. Papa vere mortus est!
Самой старой женщиной на свете в то время считалась испанка Евлалия Перец, чей возраст исчислялся 140 годами, проживающая в Калифорнии. В 1771 году, когда в ее деревне построили первую церковь, у нее уже был муж и трое детей.
Человечество собиралось полететь. Некий англичанин изобрел новую воздухоплавательную машину, отдаленно напоминающую современный дельтаплан. Она состояла из рамки, прикрепленной к поясу воздухоплавателя, шара в виде подушки, наполненного газом, и пары полукрыльев, приводимых в движение пружинами, сделанными из легкой материи. Для управления этим снарядом был приделан руль или хвост из папье-маше. Считалось, что для успешного осуществления проекта летательной машины, необходимо «дать человеческому телу точку опоры в воздухе, чтобы оно поднималось, так сказать, само собою, и мускульная сила сберегалась для управления снарядом и движением вперед».
Людей интересовали не только облака, но и тайны морских морей. Английское адмиралтейство вознамерилось определить глубину Индийского океана, и для этих целей строила на верфи в Индии особый пароход.
Американский физик Дреперт громогласно заявлял, что открыл на солнце кислород методом сравнения фотографий солнечного спектра и накаленного кислорода. Негативы показали «совпадение светлых линий кислородного спектра с блестящими линиями на спектре солнце». Дреперт надеялся открыть на солнце и другие тела, присутствие которых до сих пор было неизвестным.
В Германии сравнивали крепость дерева и чугуна и опытным путем доказывали крепость первого, а в Америки отдельные чудаки пытались использовать бумажную прессованную массу для выделки паровозных колес и строительных материалов (прессованная бумага). Только в 1878 году американцы планировали открыть в Вашингтоне национальный университет и музей, а в России, ушедшей далеко вперед в сфере науки и образования, отмечали 125-летие со дня открытия одного из первых морских училищ.
В Москве зимой 1878 года стояли сильные морозы, поэтому во избежание обморожений рекомендовалось… «прикладывать к больному месту жеваный горох»; через полчаса от гороха оставалась одна шелуха, и тогда его заменяли новым.
В моде была аристократическая бледность и активные толки о спиритизме и загробном мире. Действие «Рафаэлевой воды» сулило дамам «сейчас же явить натуральную белизну лица, шеи и рук». Чудодейственный раствор, судя по рекламным объявлениям, всего за 1 руб. 25 коп. был способен избавить всех жаждущих от желтизны, морщин, прыщей, веснушек и загара, который был совсем не в моде. С «Рафаэлевой водой» конкурировало другое средство, также гарантирующее кожу с «белизной и прозрачностью» – вода «Лис де Нинон».
Для православных, протестантов, католиков, грузин, армяно-григориан, евреев-раввинистов, евреев-караимов и магометан поступил в продажу Всеобщий календарь на 1878 год в красной обложке с таблицей часов и 14 портретами главнейших русских деятелей и военачальников русско-турецкой войны с картой театра войны.
Аналогичным образом предприимчивые книготорговцы и издатели распространяли «Иллюстрированную хронику войны».
Художник Айвазовский представил свою персональную выставку, изображающую важнейшие подвиги русского флота, в том числе и во время последней русско-турецкой войны, а в Санкт-Петербурге устроили спектакль в пользу раненых гренадеров, отличившихся при натиске войск Осман-паши под Плевной, собрав более 1300 руб.
А эта новость, набранная петитом, шла в самом конце и как бы между прочим. Война на Балканах, в горах и на неровной местности кровью вносила коррективы в действующее оружие. Армейскую винтовку Бердана со скользящим затвором решили приноровить к стрельбе, впервые при этом используя прорезь на пятке поднятого прицела. Целясь на расстоянии на 500 шагов, опытные стрелки безошибочно попадали в головной убор, на 400 – в верхнюю часть туловища, на 300 – в живот, на 200 – в колена и на 100 – в ноги. Все пули ложились точно в цель. Прицел, применённый 20 сентября в боях под Большими Ягнами и при отражении кавалерийских атак и 6 ноября под Карсом, окончательно убедил русское армейское руководство в пользе и удобстве этого технического приспособления.
Русские войска шли на Константинополь. Они шли вперед, прокладывая дорогу среди заносов, вырубая лестницы во льду, спуская орудия от одного дерева к другому, победив главного врага – природу и считавшиеся непроходимыми в это время года Балканы.
И удивительное совпадение. С 8 января 1878 года солнце вступило в знак Водолея, считающийся у астрологов покровителем России.
Оставим за кадром все эти знаменательные и не очень события и вновь вернемся на Балканы.
С неба, обитого толстым войлоком облаков, медленно сыпались снежные хлопья. Глубокую тишину утра нарушало прерывистое дыхание всадников и ритмичный, дробный топот копыт по промерзшему грунту. Игнатьев, с сопровождающими его казаками, гнали лошадей верст пять, не останавливаясь, так, что мерзлый пар валил с усталых животных. Миновав мост через дымную морозно-мутную реку Тунджу, они взяли курс на Эски-Загору. Оттуда Игнатьев планировал добраться по железной дороге до Адрианополя, в окрестностях которого собралась вся русская армия.
Через некоторое время казаки перевели лошадей на шаг. От мерного покачивания Игнатьеву, плотно закутанному в башлык, казалось, что даже звенящий в его ушах снег стал вроде бы теплее…
Авторское отступление первое: «Вере, Царю, Отечеству»
Все началось много лет назад с поездки в ненастный февральский день, в метель, через снежные заносы и непроглядь, в самый центр Украины – на Винничину. Здесь, на древней земле Надросья – истоке реки Рось, чье название дало имя союзу славянских племен, а позже целому народу и стране, находится небольшое село Круподеринцы. Вместе с группой российских и болгарских дипломатов и журналистов мы приехали в эту глушь издалека, чтобы поклониться праху выдающегося российского дипломата XIX века графа Николая Игнатьева, человека, в судьбе которого неразлучно соединена Россия и Болгария. В заиндевевшей от мороза крипте храма я стоял в раздумьях у могилы героя своей будущей книги. Надгробие, помимо обычных указаний на год рождения и смерти, по краям венчали две лаконичные надписи: «Пекин 1860» и «Сан-Стефано 1878».