Балкон напротив
Шрифт:
В последний раз, в подарок от мужчины я получила гель для интимной гигиены. Его, от чистого сердца и с далеко идущими планами, подарил мне бывший ухажер. Наши отношения не продлились долго, но виной тому был вовсе не его неуместный подарок.
Глава 17
Через пару дней на работу, наконец-то, вышла Софочка. Сокращенно все называли ее Софа, делая ударение на первый слог. Маленькая, хрупкая, с кудрями каштановых волос и большими карими глазами. Она будто попала сюда из другого времени! Я представляла
Все знали, что Софочку в ряды офисных тружениц привела за ручку мама. Она трудилась в финансовом отделе уже много лет. Но Софа не захотела работать под маминым присмотром, и выбрала смежный департамент.
Она беззаботно дефилировала по коридору, и тонкие щиколотки, обернутые хлястиками модных туфель, мелькали, заставляя мужские сердца биться сильнее. Если коллеги покупали одежду, чтобы ходить на работу. То Софа ходила на работу, чтобы покупать одежду. Обеспеченные родители передали любовно взращенный «цветочек» в руки будущего супруга, обеспеченного и надежного. Правда, супругом он пока еще не был. Но, судя по всему, дело шло к свадьбе.
Несмотря на отсутствие интереса к работе, Софа была любимицей нашего коллектива. Никто и не думал ей завидовать, по крайней мере, открыто! Софья всегда выглядела «с иголочки». И любила наряжать не только себя, но и коллег.
— Ленка, тебе пойдет! — она извлекла из сумки кусочек какой-то воздушной материи, оказавшейся шелковой туникой. — Мне длинновата. Край бы подшить, но весь шик уйдет.
Спереди ткань ниспадала мелкой гофром, а сзади у этой невесомой вещицы была прозрачная спинка. Увидев это, я отрицательно покачала головой.
— Нет, ты что! Почти голая!
Софочка закатила глаза:
— Где же тут голая? Спереди закрыт до самой шеи.
— Ленка, наша стесняшка! — подала голос Ритка.
Она была на голову выше Софьи, и гордилась своими длинными ногами. Ритка пощупала ткань, растянула тунику вширь и приложила к груди.
— Неа, будет в обтяг! — с досадой она вернула одежку Софье.
— Марин, — обратилась та к коллеге.
Маринка сидела, отвернувшись к монитору.
— У меня денег нема, — отозвалась она, — джинсы хочу с вышивкой.
— Ну вас, — сказала Софья и сложила тунику обратно в пакет, — предложу девчонкам из финансов.
И, оглядев нас, поинтересовалась:
— Какие новости? — потом, присев на стул, сама себе ответила, — Дайте угадаю! Маринка опять разводится с мужем. Ритка изобретает рецепт очередной вкусняшки. А Ленка…
Тут она обратила взгляд в мою сторону, и почему-то запнулась, как будто увидела впервые.
— А Ленка какая-то странная!
— В смысле? — не поняла я.
— Нууу, — протянула Софья, — какая-то другая!
На ее слова все повернулись. Даже Маринка отвлеклась от выполнения важного задания, и уставилась на меня.
— А что с ней?
Я испуганно оглядела свою одежду, в поисках оплошностей. Расстегнутой ширинки, надетой шиворот-навыворот кофты, или еще чего посерьезнее. Но, на первый взгляд,
— Да ну вас! — раздраженно махнула я рукой, и крутанулась на стуле.
— Нет, и правда! — сказала Рита и «припарковалась» к моему столику.
— Чего тебе? — бросила я через плечо.
— Ленка влюбилась! — сделала открытие она, и всплеснула руками. Будто обнаружила в пустой коробке последнюю, забытую конфетку.
— Чего еще? — непонимающе фыркнула я.
— Точно! — подхватила Софочка. И только Маринка осталась сидеть, глядя на меня и силясь отыскать следы «влюбленности».
— У тебя глаза горят, — толкнула меня в плечо Ритка, — а я думаю, чего это Ленка у нас такая придурошная стала, хихикает все время, ногти грызет.
— Я не грызу! — я растерянно посмотрела на свой маникюр.
— Ну-ка говори! — заговорчески прошептала мне в ухо Ритка.
— Отстань! — дернула я плечом. — Некогда мне с вами болтать. Мне еще накладные подписывать.
Я схватила документы со стола. И умчалась в сторону приемной.
«А ведь и вправду», — подумала я. В последнее время я вела себя несвойственно. Стала плохо спать, но при этом чувствовала себя бодрой! Перестала поддакивать маме в обсуждении «кобелиной» мужской природы. Снова начала красить ногти на ногах, и даже прикупила две новых кофточки с ярким цветочным принтом.
Наша переписка с Олегом длилась уже около месяца. Почти каждый день с утра я, озираясь по сторонам, оставляла свое письмо в дупле старой ивы. А вечером перед сном забирала предназначенный только мне одной ответ. Иногда случались перебои! Однажды я проспала на работу, в другой раз Олег, заработавшись, уснул раньше времени.
Мне казалось, будто мы живем в разных концах Земли. Или существуем в параллельных мирах. «Может быть, старая ива — это проводник в другой мир, или замаскированная машина времени?». В любом случае, казалось невероятным, что мы жили всего в нескольких шагах друг от друга. Но до сих пор не встречались! Он каждый день смотрел в мои окна, сочиняя очередное послание. А я каждый вечер, лежа на диване под светом ночника, писала ему ответ.
Иногда мы одновременно выходили на балкон и устраивали игру в «гляделки». В такие моменты мне хотелось вычислить его квартиру и, наконец, постучать в его дверь. Как бы сказала Верка: «сколько можно сиськи мять»! Но, с другой стороны, мне не хотелось прерывать эту любовную игру. Мы будто оттягивали самый волнующий момент, продлевали «прелюдию», перед тем, как приступить к главному блюду. В то же время я боялась, что это «главное» в итоге перестанет быть таковым.
Его письма я бережно складывала в обувную коробку и надежно прятала на верхней полке платяного шкафа. Не слишком глубоко, чтобы можно было в любой момент бесшумно извлечь свой тайник. Но ближе к зимней обуви, которая точно не понадобится в ближайшее время. Иногда я доставала коробку и перечитывала самые первые послания, воскрешая в памяти эмоции.