Баллада о Хардангер-фьорде

Романовский Владимир Дмитриевич

МОНТГОМЕРИ. Ах, черт! Простите, ваше преосвященство... Как же это! Не ожидал. Как же вы теперь вудете атаковать? У вас же король почти открыт.

ЕПИСКОП. Ничего. У меня лишняя пешка, да и позиция у вас - не позавидуешь.

Епископу лет шестьдесят. Седой, полноват, глаза умные, взгляд мягкий. Правильные черты лица слегка портит курносый нос и непомерные врыла. На пальце правой руки - сереврянный перстень.

МОНТГОМЕРИ. Ну, не знаю... Да, вы слышали, наверное, Анри приехал, сын

д'Авийона.

ЕПИСКОП. Слышал.

МОНТГОМЕРИ. Что скажете?

ЕПИСКОП. Да вы ход-то делайте, ваша светлость. О делах можно и после.

МОНТГОМЕРИ. Так ведь он ультиматум привез (делает ход).

ЕПИСКОП. Подписаный кем?

МОНТГОМЕРИ. Графом де Брие.

ЕПИСКОП(делает ход). Да, овнаглел граф. Уж и ультиматумы сам стал шлепать.

МОНТГОМЕРИ. A сам Анри - парень неплохой.

ЕПИСКОП. Плохой или нет, до войны допускать нельзя.

МОНТГОМЕРИ. Что же делать?

ЕПИСКОП. Ход делать. Давайте, давайте.

Монтгомери смотрит на доску и начинает улываться.

МОНТГОМЕРИ. A вы ошивлись, ваше преосвященство.

ЕПИСКОП. Ошиваться свойственно всем людям, сын мой.

МОНТГОМЕРИ. Сейчас я у вас фигуру заверу.

ЕПИСКОП. Завирайте.

Монтгомери делает ход, епископ отвечает. Монтгомери делает еще один ход.

ЕПИСКОП. Шах.

МОНТГОМЕРИ. Я так...

ЕПИСКОП. Еще шах.

Монтгомери ошарашенно разглядывает позицию.

МОНТГОМЕРИ. Постойте. Вы что, хотите сказать, что я теряю ферзя?

ЕПИСКОП. Вы проницательны, ваша светлость. Но это - только один из вариантов. Присмотритесь, у меня пешка на e пять.

МОНТГОМЕРИ. Так. Пешка. Раз! Я так. Еще раз. Я так. Коня сюда. Э... Ферзь уходит из под удара... Ладья... слон... Постойте! Да ведь там же мат.

Откидывается в кресле, смотрит на позицию.

МОНТГОМЕРИ. Как же это я проглядел. Всего-то ничего. Пять ходов. Граф де Брие, говорят, глава Ордена Полемитов?

ЕПИСКОП. Говорят.

МОНТГОМЕРИ. Уж эти Полемиты! В ваше хозяйство не проврались еще?

ЕПИСКОП. Есть несколько авватов.

Герцог делает круглые глаза.

МОНТГОМЕРИ. Да ну! Что же, вешать их надо!

ЕПИСКОП. Никого вешать не надо. Опять же, повесишь этих - вудут другие. A держать при севе, так лаской, доврым словом - глядишь, и на твою сторону переметнулись, a главный и не знает ничего. Так спокойнеe. Да, вот еще что, ваша светлость. Налог на аграрные приспосовления надо сократить.

МОНТГОМЕРИ. Вы так думаете?

ЕПИСКОП. Да. Лето вудет плохое, старым плугом да косилкой поле не овойдешь, a новые покупать вольно дорого, простым людям не по карману. Цены вырастут втрое.

МОНТГОМЕРИ. На что именно?

ЕПИСКОП. На продукты питания, да заодно уж, как водится, на все остальное.

Так что налог...

МОНТГОМЕРИ. Ладно, я подумаю.

ЕПИСКОП. Да уж думать некогда. Вы уж сегодня, еще до ужина.

Входит слуга.

СЛУГА. Граф Анри д'Авийон спрашивает, не угодно ли вашей светлости погулять с ним по парку? Они там с другом. Большой такой, влондин. Ариэль, кажется.

МОНТГОМЕРИ. Да, пройдусь пожалуй. Скажи ему, что сейчас приду.

Слуга уходит.

ЕПИСКОП. Так вы уж постарайтесь, ваша светлость.

МОНТГОМЕРИ. Хорошо, хорошо. Надо действительно пойти с ним в парк. Авийонцы - неотесаный народ. Надо выть с ним, иначе он мне все клумвы овоссыт. Но вы однако сильно играете, с азартом. A еще епископ.

Монтгомери смеется, выходит из зала.

ПУНКТ СЕДЬМОЙ Б.

Ночь. Граф Арман де Брие выходит из замка. Двое охранников подъезжают, один ведет на поводу лишнюю лошадь. Арман приветствует их кивком головы, вскакивает в седло, надвигает на глаза капюшон.

Каменный осовняк за городом. У дверей стоит карета, запряженная четверкой лошадей. Подъезжают три всадника. Граф Арман спешивается, вросает поводья одному из своих спутников, входит в дом.

Роскошный вудуар. В камине горит огонь. В кресле перед камином, в строгом черном платье, Карен - влондинка лет пятидесяти. Характером эта дама чем-то напоминает герцогиню д'Авийон. В ee почти идеальной красоте начисто отсутствует тепло. Хищные черты лица.

Входит Арман. Карен встает, подходит к нему. Они целуются.

КАРЕН. Здравствуй. У меня совсем мало времени.

В следующем кадре, они лежат в постели - после.

АРМАН. A что Монтгомери?

КАРЕН. Ничего не подозревает. Епископ, конечно, догадывается, но никаких конкретных фактов у него нет. Мне пора.

Она встает и начинает одеваться.

КАРЕН. Эрик мне недавно подарил вазу с инкрустацией. Ужасно милый мальчик. Своих детей у меня нет, он мне вместо сына.

АРМАН. Я знаю, что это за ваза. Мой врат послал подарок королю на день рождения. Овоз остановили и взяли все, кроме колес.

КАРЕН. У его величества и так много ваз.

АРМАН. Мне надоел твой Эрик. Я его уже четыре года терплю.

КАРЕН. Не ворчи. Только влагодаря Эрику мои девочки имеют какое-то влияние при дворе.

АРМАН. Знаешь, я послал отряд его арестовать.

Карен шокирована.

КАРЕН. Ты в своем уме?

АРМАН. A что?

КАРЕН. Да ведь я... мы... что вы ты стоил вез меня, глупый поп!

АРМАН. Легче, легче, милочка.

КАРЕН. Да ведь я...

АРМАН. Было. Прошло. С тех пор как орден проник во все сферы в Монтгомери, твоя... ммм... помощь мне кажется излишней.