Баллада о королеве драконов
Шрифт:
– Неужели? – переспросил охранник позади него и выставил вперед странный жезл. Камень на нем светился красным исключительно над тарелками. Рядом с Лотосом и мной он оставался спокойного серого цвета. – От заключенных излучения нет, – констатировал мужчина за Афолиаром.
– Эта девка тоже колдовала, от ее тарелки фонит магией! – рявкнула блондинка, дерзко указав на мой суп, который я так и не успела съесть.
– Тебя никто не спрашивал. Знай свое место, Шейна, – ответил мой надзиратель. Но в его голосе не чувствовалось того презрения, которым он щедро награждал меня с Лотом. Неужели даже охрана опасается «черных»? –
Черноволосая девушка поправила очки и, хмыкнув себе под нос, схватила блондинку под локоть, потащив прочь.
– Магический флер слишком слабый. Они использовали печати. Мы не узнаем, кто из них это сделал. Накажем обоих, и дело с концом, – махнул рукой надзиратель за Афолиаром.
– Нет, это была моя магия, – выпалила я на одном дыхании. – У меня третий уровень, а у Лота – первый. Он бы не смог скрыть свою… тиаре.
Охранники посмотрели на меня с нескрываемым удивлением.
– Сколько, говоришь, ты тут пробыла? Двое суток? Значит, полевые учения проходить не могла… – последнюю фразу мужчина позади меня произнес с задумчивостью. Лотос еле заметно качал головой, опустив взгляд в пол. – Действительно, вряд ли с первым уровнем такое возможно, – резюмировал надзиратель, окинув нас неприятным взглядом темно-карих глаз. И вдруг схватил меня за подбородок, заставив запрокинуть голову. Позади раздался смешок другого охранника. А я как-то вдруг поняла, что кроме нас в столовой уже никого нет. – Ты не так проста, да, девочка?
– Оставь ее, Сид, – уже вполне серьезно сказал другой надзиратель, – третий уровень – это не шутка. Она может попасть в «кости».
– А разве я что-то сделал? – широко раскрыв глаза и придав взгляду наивности, спросил Сид и тряхнул короткой кудрявой шевелюрой. Очень короткой. А я вдруг поняла, что меня практически раздражает его стрижка.
«Только у пса может быть настолько короткая шерсть…» – всплыла в голове непрошеная мысль. Странно, раньше мне было все равно.
– В «кости» попадают единицы, – медленно проговорил Сид, наклоняясь к моему лицу. Я почувствовала резкий, терпкий запах его тела. Похожий на смесь старого сыра, пота и высохшего хмеля. – У нас будут с тобой проблемы, а, детка?
На последний вопрос я, очевидно, должна была ответить.
– Сид! – чуть громче сказал второй охранник, и Сид вдруг выпрямился, отпустив мое лицо.
– Все в порядке, Лэш. Так что, Амелия Фати? Это будет повторяться? Нам стоит следить за тобой внимательнее?
– Нет, – с трудом выговорила я. Мне было не совсем ясно, что вообще происходит, но я чувствовала странное желание убежать, и побыстрее. – Больше этого не повторится.
– Я тоже так думаю, детка. И очень на тебя рассчитываю, – Сид схватил меня за правую руку и вытянул ее вперед, коснувшись металлического браслета на запястье. А затем провел пальцами по ладони, будто погладив. Я вздрогнула, ощутив прилив отвращения. – Колдовать вне полевых тренировок запрещено. Нарушишь запрет, и будешь лишена магии.
Он говорил мягко, будто успокаивал ребенка. Но мне его голос начал напоминать урчание шакала, вылизывающего падаль. Сид вновь поднял руку к браслету, крепко схватил его и поднес к металлу серый камень жезла. В то же мгновение браслет нагрелся, неприятно обжигая кожу, и по всему его диаметру зажглась рубиново-красная цепь.
– Это первое предупреждение, – ядовито промурлыкал Сид. – Когда их станет три, ты будешь молиться, чтобы магию тебе никогда не возвращали.
И они оба просто ушли.
– Ну и зачем? – спокойно спросил Лот, приподняв светлые брови. В его вопросительном взгляде было что-то тяжелое.
– Потому что это правда, – спокойно ответила я, разглядывая алую цепь. – Спасибо тебе за благородство, но все это произошло из-за меня. И засекли именно меня. И в случае чего, я вполне способна провести пару дней в одиночной камере и без магии.
Лотос покачал головой, передернув худыми, но широкими плечами.
– Ты не знаешь, о чем говоришь. Эргастул – не просто одиночная камера. Говорят, это нечто совершенно ужасное. Впрочем, сам я там не был.
– Ну вот и не стоит об этом говорить. В конце концов, у меня всего один браслет, – я показала на горящее запястье. – А надо – три.
– Пойдем, скоро звонок. Мы должны отметиться в своих камерах, а то прозвучит сирена, – сказал Лот, предпочитая не развивать тему. – Какое у тебя крыло?
– Правое, этаж второй.
– Воровка, значит, – одними губами улыбнулся Лот.
А я оказалась перед выбором: говорить ли новому знакомому, что обвиняюсь в попытке убийства? Или нет?
Пауза затянулась.
– Можешь не отвечать.
Мы быстро покинули столовую и подошли к своему зданию. Все это время мы не проронили ни звука, предаваясь своим мыслям. Я боялась, что он не поверит в мою историю, и потому не рассказывала. А имела ли я право задавать вопросы, не отвечая на них сама?
– Здесь мы разойдемся, – сказал Лот. – Тебе наверх.
– Да, спасибо, – промямлила я. И, когда он уже собрался уходить, воскликнула: – Увидимся на прогулке?
И на бледном лице появилась слабая улыбка, на этот раз осветившая и глаза.
– Конечно.
А я вернулась в свою камеру, где меня уже поджидала Изарель.
Глава 8. Надзиратель Сид
Наступила ночь. Моя первая ночь в камере Чертога. Я долго не могла уснуть. Ворочалась на жесткой кровати, застеленной бельем самого низкого качества. Как дочь богатого особничего, я к подобному не привыкла. Но меня заботило не это. Я глядела в серый каменный потолок и думала о будущем и прошлом.
Браслеты слились с телом и стали почти незаметны. Бинты, стягивающие грудь, я сняла. Вечером в камеру заходил медик, проверял что-то под ними. Но я была абсолютно здорова, и кожа под повязкой оказалась чиста. Врач ушел от меня хмурый и удивленный. Похоже, он ожидал увидеть там что-то иное, но мне не доложил. Зачем меня перевязывали, осталось непонятным.
Происшествие на холме в мой первый день я старалась не вспоминать. Слишком страшно. Я до сих пор видела перед собой лицо той ужасной девушки.
Живое лицо, расчерченное полосами мертвой кожи, с наполовину иссохшими губами и глазами, горящими кровавым огнем.
А еще я видела перед собой лицо коменданта. Этот мужчина прочно засел у меня в голове, это точно. Я уже была склонна согласиться с Изарель, что здесь замешана какая-то магия. Но, с другой стороны, глава Чертога Ночи был действительно очень привлекательным мужчиной. В нем чувствовалась внутренняя сила, в каждом плавном движении проскальзывала грация тигра, охотника. Хотелось находиться с ним рядом, почувствовать, каково это, быть жертвой хищника.