Баллада об овальном мяче
Шрифт:
Бармен, меж тем, уже успел налить кружку пенного напитка и держал её в руках:
– Тебе, как настоящему рэперу, не хватает только огромной секиры за спиной и клича: «Один! Вальхалла!»
Приятели заговорщицки захихикали. Отсмеявшись, Толик развернулся к Денису и, поглядев на рисунок и слоган на его футболке, отсалютовал изображению Уго Чавеса:
– Viva, Venezuela!
Денис, выкладывая на стойку рубли, предназначенные для оплаты пива, отсалютовал в ответ:
– Viva!
– Правильно, пива! – не сдавался бармен.
– Пива пока больше не надо, – отвечал в свою очередь
Затем, развернувшись спиной к стойке и наблюдая за тем, как клуб вздыхал и пульсировал под движения жизни и музыки, потягивая пиво, приятели вели неспешный диалог:
– Надя-то где?
– Вон со Скопой за столиком сидит, – указывал Денису бородач на барабанщицу и бек-вокалиста группы, – тоже пива решили взять.
– А Тёма?
– Так он со своими тёлочками и Настей где-то тусуется.
– Главное, чтобы не перепились до начала выступления…
– Тёлочки! Денис, ты всё про тёлочек рассуждаешь, – проорал с придыханием возникший перед приятелями длинноволосый, бородатый, с вороньей расцветкой волос мускулистый парень. Одет он был в чёрную с абстрактным принтом футболку и чёрные джинсовые штаны. На шее, зацепившись ремнём, висел зеркальный Canon.
– Здорово, Серёга, – крепко пожал руку фотографу Денис, – как ты всё слышишь в таком шуме?
– У меня идеальный слух, – смеялся в ответ фотограф, – Саш, подтверди.
– Ага, – кивал белобородый, – у него все семь нот одного тона, а так слух идеальный.
– А твоя тёлочка где? – стремился продолжить Сергей тему, обсуждаемую ребятами.
– Сказала, что будет тут. Пока не видел, – поводил Денис по пространству зала головой из одного конца в другой и ещё раз повторил: – Пока не видел.
Она возникла из сумрака подземелья, словно на его зов. Вся с белом: в белых широких штанах, в белой толстовке, в белой кепке, надетой на ровные длинные белые волосы. Вся неожиданно чужая, с холодно-чужим взглядом синих глаз из-под светло-русых дуг бровей, с кнопкой пирсинга металлического отлива, словно рана от выстрела, маячившей под тугими линиями бледно-розовых губ. «Чужая, белая, как покойница», – промелькнула мысль у Дениса в голове. Девушка шла под руку с пухлым розовощёким парнем, одетым в чёрный с белыми вставками мягкий спортивный костюм, чёрную кепку с прямым широким козырьком. На ногах удобно сидели белые кроссовки фирмы «DC». Кавалер был объёмен и невысок. «Как бочка пивная», – промелькнула ещё одна мысль у Дениса.
– Привет, – остановилась девушка в белом напротив молодого человека.
– Кира, это кто такой? – перешёл сразу же к делу Денис. – Что за упырь?
– Не надо оскорблять моего нового парня, – смело, категоричным тоном заявила она.
Вскипело. Внутри Дениса поднялась волна ненависти. Он возненавидел всё вокруг, этот клуб, эту атмосферу, этих пьяных людей, но самое главное – эту… шлюху… эту б… и её «пирожка». Он в эту самую минуту возжелал его уничтожить во что бы то ни стало. Обязательно уничтожить его. Словно раненый медведь, душа заклокотала в нём и спустя мгновенье выплеснулась наружу, на свободу, на волю.
– Эй, свинья, иди сюда!
В один прыжок молодой человек очутился возле объекта своей ненависти. Саша и Серёга парня перехватили,
4
– Автозаводский клуб, мы с тобой везде, защищай цвета чёрно-белые, тебя любим мы, ждём твоих побед и поём тебе: «Торпедо» лучше всех! – неслось с трибун старенького заводского стадиона.
Песня и скандирования разносились и над игровым полем, в прямоугольнике лилово-зелёного газона которого главный судья несколькими секундами ранее дал свисток, сообщающий о завершении футбольного матча. «Чёрно-белые» взяли три очка, и по этому поводу трибуны рукоплескали своим любимцам. Над прилегающими к территории стадиона многоэтажками нежным маревом опускался лёгкий московский вечер, сочно контрастирующий с искусственным электрическим светом, рисующим свои желтеющие круги с высоты осветительных мачт. Осень в столице брала своё как общим понижением температуры, так и порывами налетающего на город с Москвы-реки ветра. Денис зяб под покровом короткополой куртки. Он спускался по открытой лестнице с верхнего яруса, осторожно пересчитывая подошвами кроссовок бетонные ступени.
– До второй лиги докатились, – слышал он обрывки фраз, хватая их краем уха.
– А Миша Рекуданов молодец, – говорил ещё один болельщик, – из нашей болельщицкой среды вышел, а как за «Торпедо» бьётся. Гол сегодня забил.
Болельщики разразились аплодисментами, когда команда в белых футболках с литерой «Т» на груди и чёрных шортах подошла к трибуне поблагодарить за поддержку.
– Молодцы! Молодцы! – неслось над стадионом. «Молодцы», – соглашался с товарищами Денис.
Покинув яму стадиона, пройдя аппендикс парка и памятник, на пьедестале которого уверенно шагал вперёд в будущее бронзовый Эдуард Стрельцов, Денис в дружной куче болельщиков вывалился на улочку, ведущую к станции метро «Автозаводская».
«У меня зазвонил телефон». Мобильник в кармане куртки выводил трели из заставки рекламы «Нокиа»: «Та-да-да-да, та-да-да-да, та-да-да-да, там». Молодой человек нехотя достал его раскрасневшейся на холоде рукой.
– Да, Саш, привет!
– Привет, герой-любовник, – раздался в трубке голос белобородого, – как ты там переживаешь семейную драму? Пьёшь?
– Нет, на футболе был, – расплывшись в улыбке на замечания товарища, отреагировал Денис.
– А зря, я бы нажрался. Ты вот что, больше в «Релакс» не ходи, да и выступать нам там больше не дадут, если только без тебя. Тебя в чёрный список занесли.
– Я, конечно, не Тупак Шакур, но, видишь, уже где-то вне закона.
– Семимильными шагами к известности идём, товарищ, – продолжал ёрничать Сашка, – теперь давай серьёзно. Вечера, я так понимаю, у тебя стали свободны?
– Да.
– Не хочешь в регби поиграть?
– Я?! В регби?! Да я никогда и не играл.
– Нет проблем – научим.
Предложение было сколь неожиданным, столь и интересным. Чтобы особо не затягивать паузу, Денис решил всё-таки от него отмахнуться.
– У меня есть время на раздумья?