Баллада об овальном мяче

Бураков Иван

– Жаль, что я лишь музыкант, – поэтично вздыхал чернявый Сергей, сидя на трибуне по левую руку от Дениса, – будь я писателем, я бы роман про это написал.

– Да ты и не музыкант, – осаживал наш герой своего товарища, – ты фотограф.

Настроение Дениса не отображало состояния радуги. Услышав о своём отсутствии в составе, он поспешил сменить мажор на минор. Теперь Серёге доставалось под горячую руку.

– Дэн, не мешай мне, – огрызался на молодого человека Сергей, – я музыкант. Музыкант! И поэтому напишу про регби балладу.

– Балладу? Сомнительно.

И как ты её назовёшь?

– Балладу-то? Да хотя бы «Баллада о регби».

– «О регби»? Звучит скучновато.

– Тогда придумывай сам.

Над поверхностью поля взмыл в коридоре Сашка Здоров, выбрасываемый сильными руками его белобородого тёзки и «рыжего» Артёма. «Дыня» оказалась подхвачена длинными верхними конечностями Александра и затем переправлена ими в спешном порядке Игорю, ведущему игру «девяткой» – на позиции разыгрывающего. Денис взглядом проводил игровой снаряд по раскрывшемуся вееру, вслед за развитием «станкиновской» атаки, а затем изрёк:

– Об овальном мяче.

– Чего? – переспросил музыкант-фотограф.

– Я бы назвал её «Баллада об овальном мяче».

– Ну ты даёшь! А почему об овальном мяче? В регби же более литературные образы есть: смелость, отвага, мастерство, в конце концов. Мяч же – это просто игровой снаряд. Нет, Дэн, твоя версия ещё более скучна, чем моя.

– Ты послушай, – перебил товарища молодой человек, – видишь, как мяч прыгает от одного игрока к другому? Посмотри, как он отскакивает от земли. Так сразу и не скажешь, куда в следующий раз прилетит. А травмы? Вроде ты подготовлен, что делать, знаешь, но одно мгновение – не так встал, не так захватил, – и вот уже можешь оказаться на больничной койке. Это как шанс, здесь повезло, там не очень, и всё это происходит вокруг мяча. Есть книга «Борьба за огонь», а это тоже борьба, но только за мяч. Овальный мяч – это жизнь, поэтому баллада о нём, о жизни то есть.

– Тю, туфта, – засвистел на товарища Сергей, – моё название всё равно лучше.

– Ты чего там сидишь сиднем?! – вторгся в бурную дискуссию ребят голос Романа.

Тренер призывно махал Денису рукой от подола трибун. Пару широких шагов, «Удачи!», брошенное в спину фотографом, мысль шальная и промелькнувшая в голове стремительной пулей: «Неужели на поле?» Денис сидел в запасе и, как бы это ни было парадоксально, но, болея за свою команду, надеялся, что кто-то из фланговых получит травму. Да-да, надеялся.

«Как это низко», – сейчас скажут одни.

«Это не по-регбийному», – поддержат другие.

Но и первые, и вторые прекрасно знают, как же дико хочется играть. Выйти на поле, схватить крепко-накрепко, как любовь всей своей жизни, этот до странности овальный мяч и не расставаться с ним, пока смерть… хотя какая там смерть! Пока попытка не разлучит вас.

Денис был весь в предвкушении выхода на поле, но счастливый билет опять прошёл мимо.

– Ты чего там прохлаждаешься? – накинулся на нашего героя Рома. – Разминайся! Во второй половине свежие силы в ход, видимо, пойдут. Будем усиливать. Не сиди.

Роман ошибался. Во второй половине

Денис вышел на поле лишь для того, чтобы вынести вместе с ещё одним запасным «станкиновцем» получившего травму спины игрока университета Ломоносова. Тот, лежа у кромки поля, с интересом смотрел на товарищей, прикрывая рукой глаза от слепящего солнца. После внимательного изучения своих случайных лечащих врачей травмированный задал неожиданный, с одной стороны, и простой, с другой стороны, вопрос:

– Играть хотите?

– Да, – тут же эмоционально отозвался Денис.

– Посмотрите на меня. Не нужно вам туда, парни, – с наигранным превосходством бывалого морского волка проговорил травмированный «ломоносовец».

«Эх, приятель, – потекла в голове нашего героя неспешная мысль, – знал бы ты, о чём я думаю. Не надо! Это тебе не надо, а мне надо бы, да не пускают».

«Ломоносовцы» были не теми противниками, которые могли всерьёз соперничать со «станкиновцами». Веер МГТУ раскрывался раз за разом. Маркин отдавал мяч Яну, тот отправлял его дальше Паше, а затем «дыня» уходила совсем в край. Схватка сдвигала, проламывала защитные порядки соперника. На острие «дуры» выделялся Илюха Горностай – студент старшего курса. Он был опытнее и значительно крупней как своих товарищей по команде, так и соперников.

– Это игрок молодёжной сборной Московской области, – говорил про него капитан, когда представлял Горностая.

Илья как на тренировках, так и на поле с успехом подтверждал данное представление своими действиями. Сегодня его активно поддерживали Кирилл Костин – перебежчик из секции бокса, коротко стриженный, покрытый колобкообразными мускулами, обладающий недюжинной выносливостью; и два «брата-акробата» – Максим да Влад. Макс на правах «младшенького» был крупным, мощным, имел лишний жирок на животе и по бокам.

– Это его спасательный круг, – шутили над ним товарищи по команде.

Влад, как старший брат, был сух, мелок объёмами, однако Рома его тоже использовал в схватке – за Влада были его резкость и скрытая сила.

«Ломоносовцы» сопротивлялись достойно. «Дружина Маркина» за всю игру смогла занести лишь три попытки, а капитан – добавить всего одну реализацию. Финальный свисток зафиксировал победу «станкиновцев» 17:0.

– Кто там дальше? – интересовался «веерный» Пашка у капитана.

– А дальше опять ваши любимые «дипломаты». В гости к ним поедем, – отвечал Святослав, – игра за первое место будет. Кто победит, тот в финале сыграет. Кто проиграет – тот лох.

– Победим, – уверенно убеждал басом Горностай.

– Они нас тут недавно по полной смяли, – вставил своё слово Артём.

– Ничего. Это потому, что меня не было, – смеялся Горностай. – сомнём, – излучал он уверенность.

– Свят, – продолжал разговор с капитаном «веерный» Пашка, утирая рукой разбитый нос, – можно я своего друга на ближайшую тренировку приведу? Он боксом занимается. Тоже хочет попробовать.

Пашка и Святослав, как два брата-близнеца, маршировали с поля с расквашенными в капусту носами.