Баллады, Власов Александр Иванович

Баллады

2014 г.

5.00 + -

рейтинг книги

Шрифт:

* * *

Франческа

К отрадному направила ФранческаЖелания и помыслы свои.За музыкой торжественного блескаДаруют ей тепло другой семьи.Хвала судьбе! Но после брачной ночиЗастлала взор ей горькая слеза:Не синие сияли рядом очи —Жгли чёрные, как уголья, глаза.Несчастная Франческа невзлюбилаЗаконного супруга своего:Подобием эфирного светилаНа гибель ей лучился брат его.Немилого окрестности призвали —И близко с ней сошёлся дорогой.О страсти их, игравшей без вуали,Доложено хозяину слугой.Взбесившийся домой вернулся тайно.Пред ним её светёлка заперта.Ломился тот и злился чрезвычайно,Мгновения страшней не знала та.Железный крюк у двери незаметнойЛюбимого за плащ остановил,А грешница душе старозаветнойМеж тем открыть успела с дрожью жил.Угодного жене библиофилаПреследовал убийца с быстротой,Франческа же легко опередилаСтрадавшего природной хромотой.В сумятице под яростную шпагуМеж братьями подставила себя.Клинок исторг из нежной плоти влагу,Нечаянно красавицу губя.Скорей клинок окрасившийся вынув,И нужную пронзил убийца грудь.Остывшие

тела в крови покинув,Отправился верхом обратно в путь.Особого рыдания достойныхОдной свели могилой на заре.Фонтан умолк устами струй спокойных,Акация поблёкла во дворе.

Элейна

Стремительно летели хлопья снегаНа первые, но пышные цветы,Когда пришлось искать ему ночлегаСредь города старинной красоты.Приветствовали все клинок и сбрую,Уверенно предвидя, что вот-вотЯвлением ЭлейнумолодуюПоправит им отважныйЛанселот.Упадку сил её подвергла феяДо той малоразборчивой черты,Пока смельчак, ярчайший меч имея,Своими не возьмёт её персты.Недавно был у ней смельчак изрядный,Но он, увы, не вылечил её,Задетую десницей беспощаднойЗа всё очарование своё.Смутился Ланселот: едва ль успешноПоможет он Элейнев терему,Но сделает отзывчиво, конечно,Что в обществе больной велят ему.Узрел он из окна внизу под башнейПо-вешнему дымящие костры,Нашёл её в открытости домашней,Ладони взял у ней, как у сестры.Мучения покинули больную.Служанки принесли нарядов ей.Красавица в часовню расписнуюПошла превознести Царя царей.С отцом Элейны гость остался вместе.Хозяин умолял его почтиПомочь оздоровившейся невестеНаследника родне произвести.На то не соглашался гость, однако:С единой связь у воина крепка.Пролётные станицы, клича всяко,В тумане к ней влекли издалека.Придворные ж искусностью келейнойНочное совершили волшебство:Возлечь его заставили с ЭлейнойПо вере, что она – любовь его.Когда чуть свет узнал он об ошибке,Затмился, но поклялся богом ейК её теплу, к её младенцу в зыбкеВернуться не единожды поздней.

Маргарита

Супруг её кутилой оказался.Навек её румянец умирал.И в этой мгле Тучков ей повстречался,Поистине прекрасный генерал.Узнала мать о горечи дочерней,Позволила развод устроить ей.Не виделось истице буйства терний,Не чудилось ответчика дурней.Тучкову же на лестные подходыПоследовал из отчих уст отказ:«Уважим испытательные годы,Скощённые безумно в прошлый раз».Изводится горячкой Маргарита.В чужой дали теряется Тучков.Одно, другое лето пережито…Четвёртое дарует им альков.А дальние – ничто, по ней, просторы,Не любит отпускать его она.Внимания не стоят уговоры —Повсюду с ним отрадная жена.Терпеть ей суждено поля сражений,Нести бойцам израненным уход.А гром артиллерийских исступленийЛишал её покоя в свой черёд.И как-то раз она во мраке ночиПроснулась от ужаснейшего сна:Кровавую читали надпись очиНад ширью, где царила тишина.«Бородино? – Тучков ответил, – ЭтоВ Италии найти скорей всего».Провидела ж она рубеж и лето,Где воинской земле предаст его.

Фея

По берегу ручья лесной тропинкойНа лошади приблизилась она.Под венчиком и никнущей косынкойСтруился рой кудрей светлее льна.Наездница негромко напевала.Бубенчики звенели по пути.Лютниста стать её околдовала.Почтительно помог он ей сойти.Под деревом ему сказала фея:«На лютне мне немного поиграй!»Мелодия звучала, грустью вея,Но трогала чарующе, как май.«Что надобно тебе за эти звуки?Сокровищ я немало расточу!»Со страстью взяв её ладони в руки,Шепнул он: «Я любви твоей хочу».«В угодники и в узы навсегда яВозьму тебя запрошенной ценой,Но, далее струной по мне страдая,Не встретишься ты более со мной».Дано дивить избыточно химерам.Увидел он, утратив эмпирей,Что белое на фее стало серымИ несколько развился рой кудрей.Сиявшие зарёй поблёкли щёки,Безумие во взоре залегло,Но дали знать отдельные намёки,Что сердце в нём и точно расцвело.

Россетти

Натурщицей добыв её случайно,Трудился с ней Россетти допоздна.По первой же работе чрезвычайноХудожнику понравилась она.Совместные для них отрадны сети,Но долгого на тверди счастья нет,И некогда в сени своей РоссеттиБезжизненной нашёл Элизабет.О ней не забывать ему в сиротстве,По памяти писать её порой.Но слышит он о странном её сходствеС Агнессой, чудотворицей святой.В экстазе та написана когда-тоБолонцемАнджольери на холсте.Россетти вдаль отправился крылатоК усиленно влекущей красоте.Хранители пред ним открыли двери.Приблизился приезжий к полотну.Глядит – и впрямь Агнесса АнджольериПохожа на покойную жену!Но видит он ещё неподалёкуВ музейной полумгле портрет его.Расшириться сильней случилось оку:Узнай себя, Россетти, самого!

Дженет

Окраинами шла порой без цели,Восторженно любя лесной предел.Ей нежно колокольчики синели,Шиповник ей повсюду густо рдел.И чашечку шиповника такогоКрасавица невинно сорвала.Вдруг юноша, взирающий сурово,С укорами возник из-за ствола.Но далее смягчился с явной краской,Сорвал и сам ей прелести лесной.Польщённая ж исполнилась опаской,Цветок его отбросила долой.Ведь юный страж урочища глухогоСлужил, увы, холодной госпоже,Смеющейся над чувствами живого,Прельщающей, держа настороже.Когда-то жизнь его осиротела,Питание большое дав уму.До прежних яств ему не стало дела,Совсем иной открылся мир ему.Владеют им избыточные чарыБезогненной, но властной госпожи —И нет ему по той причине пары,Зато сполна в туманной жизни лжи.Мечтает он о жизни сущей, новой,Безбрачному

нельзя существовать.И вот уже помочь ему готовойОткрыто, как его расколдовать.У берега речного сонной ночьюПослышались опушкой бубенцы.Дрожа, Дженет увидела воочьюКоней с людьми, имевшими венцы.Властительной красой дышали лица,Плескался рой покровов и кудрей,Вела царей великая царица,А младший был отрадней свиты всей.Сообщница к нему стрелой скользнула.В объятья взят искавший той судьбы.Владычица поводья натянула,Скакун её поднялся на дыбы.В отступника зрачки вперила фея,Назначила кошачий вид ему.Когтистого, однако, котофеяНе бросила невеста никому.В орла затем ужасно обратилаВладычица вассала своего,Но в неженке нашлась от неба силаНе выпустить из плена рук его.Опасный змей пронзил ейсердце взглядом —И худшего Дженет уберегла.Желанный друг опять явился рядом,А всадников из виду стёрла мгла.

Голубка

Начальником едва терпимой зоныБыл ярый женолюб из выпивох.Отучишься чинить ему препоны —Режимный быт окажется неплох.О новенькой спросил оторопелоКонвойный въявь из редкого числа:«За что ж её на проклятое дело?» —«На милое за деньги не пошла».Потом об их анархии разгульнойХозяину, как должно, донесли,И молнии под сенью караульнойВернули в ум отпавших от земли.Пришлось уйти сержанту в рядовые,Пришлось узнать отвратный карцер ей.Но, руша все преграды роковые,Влеклись они к отдушине своей.Простился друг её с её кошмаром,Однако не подался на вокзал —Устроился в котельной кочегаром,У лагеря голубку поджидал.И вот, его завидев у дороги,Под ивами в искристой белизне,К нему без ощутительной тревогиБежит она по снежной пелене.Своё вскричал охранник ей сначала,Своё вослед исполнил автомат —И девушка не много пробежала:В урок одна случилась из утрат.

Елена

Под моросью глухого небосклона,При скудости имевшихся людейГеологи набрали самогона:За выпивкой простои веселей.Вожак, едва мутящийся во взгляде,Был умницей, жене благодаря.Для всех она готовила в отряде,Единственно к нему душой горя.Но тут его попутало спиртное:Докажет он округе всё равно,Что подлинно волнение речноеОсиливать ему в челне дано.Друзья скорей супругу разбудили,С умом его старались удержать.Отринул он оковы тех усилий,До Волги смог успешно добежать.От берега Сергей в челне свободномОтбился лишь – и слился с ярой тьмой.Жена в беде, при ливне непогодном,Одна звала назад его, домой.Могла ль она подумать о покое?О помощи молила рыбака —Но в разуме на мыканье такоеНе ринется никто наверняка.Подёрнуло зарёй гнездо печали,И силой в дом Елену увели.Вожак исчез, а лодку разыскалиПустой, полузатопленной вдали.Похожая на бьющуюся птицуВ бреду звала сокровище своё.Свезли б её в районную больницу,Да раньше вдруг иссякла жизнь её.Отправлено скупое погребенье.Друзья в тоске, в слезах. А через деньУ места, где мелькнуло злоключенье,Бесплотная во мгле возникла тень.Унылое рыдание звучало,Погибшему несли свой зов устаПри ветре, вновь игравшем одичалоНад Волгой, близ отвесного хребта.Случается большая буря ночью —Крушится тень о сгинувшей любви.Лишь издали сквозит она воочью —Не двигайся навстречу, не зови.Застрявшему в деревне многобеднойТоварищу узнать её легко —Но выцвести на зов Елене бледной,Промозглостью пронзая глубоко.

Ланселот

Один из удальцов, имея рану,Лишался чувств и жизни в терему.Но знахарка, не склонная к обману,Сказала, что должно помочь ему.Задеть его со благостью целебнойБулатом и куском от полотна,Добытыми в часовне непотребной,Что «Гиблой» меж людьми наречена.Пролить елей на гаснущие взглядыРешился вмиг отважный Ланселот.И вот он у часовенной оградыКоню травой насытиться даёт.Увидел он обшарпанные стены.Вещали с них известные щиты —Немало же друзей сошло со сцены!Подёрнула печаль его черты.Струила свет единая лампада,Грустили васильки в часовне той.Душа меж тем отысканному рада.Спешит он из обители пустой.Но, кажется, в руках ослабла силаПред женщиной с колечками кудрей.Клинок она вернуть ей попросила.Скрепясь, отказом он ответил ей.«Сдержался ты не зря – во сне б отселеНе вспомнил о Гвинерве дорогой.Однако поцелуй хоть еле-елеК отъезду своему уста другой!Не хочешь? И ликуй, поскольку сзадиМогучую красу повергла б я.Теперь узнай: тебя лишь только радиЧасовня тут устроена моя.Роскошество безжизненного телаАлкала в прошлом я доверить ей,Голубить и лобзать его хотелаНазло замужней пассии твоей.Земная жизнь – избыточная чаша,А в ней всего одна тебе мила!» —«Сударыня, чужда мне правда ваша,Прощайте!» – проронил он из седла.

Клава

Коммерции покорствуя до ночи,Заутра раз явился дорогой.Промолвил он учительнице в очи,Что следует ему уйти к другой.На ложе сна хотела смерти Клава.Без пищи провела немало дней.Подумала с известной долей права,Что ветреник ещё вернётся к ней.Соперница насмешкой подчеркнулаНичтожество потупившей глаза.Но горечь их её вдруг отшатнула,Смутила вдруг их истая гроза.А сын её, с отцом особо схожий,Невинными глазами тихо цвёл.Однажды, в день обманчиво погожий,Малыш, увы, с рыбалки не пришёл.Округа вся прочёсана напрасно.Мелькнуло дней не меньше тридцати.И труп его, что выглядел ужасно,Река предуготовила найти.Пришли тогда к учительнице Клаве,Но вырвались из дома неспроста:Себя самостоятельной расправеНад лесенкой подвергла в петле та.Рассыпались оливковые прядиПо синему, зловещему лицу.Вполне раскрыл обрывок из тетрадиСобытия почтенному чтецу.«…Кого-нибудь извёл и сын его бы,Как он одну предательством извёл.А всё-таки не ведала б я злобы,Хватайся муж ещё за мой подол».

1 2 3 4