Бальтазар. Специалист по магической безопасности
Шрифт:
– Идиот! – взорвалась Лекса. – Кретин! Дебил! Имбецил! Гребаный алкаш!
Я даже возражать не стал. Демонесса бродила по кругу и сыпала проклятиями на мою бедную голову. Где-то я с нею даже был согласен.
– Впрочем, ладно, – очень быстро остыла она, видя, что я совершенно не сопротивляюсь экзекуции. – Надо подумать, как извлечь из этого выгоду. Зови сюда этого упыряку, будем разбираться.
Я кивнул и вышел из номера.
– Джахи? – Я громко постучал в дверь напротив. Она тут же отошла в сторону, будто вампир
– Мэтр, – слегка поклонился он.
– Идем со мной, – сказал я, показывая рукой на дверь и пропуская его вперед.
Он закрыл свой номер и, повернувшись ко мне спиной, зашел в мой.
– Чигару и неф? – спокойно произнес он, увидев Лексу и Кати. – Мэтр, вы умеете удивлять.
Его глаза расширились, когда он увидел кинжал, лежащий на столе, и правая рука предательски дернулась, словно он собирался схватить его.
– Тэк, – Лекса повисла в воздухе перед Джахи. – Ну что, давай посмотрим, из какого ты теста. Сядь сюда. – Она указала на пол возле стола.
Вампир покосился на меня, я кивнул, подтверждая приказ Александры. Тогда он аккуратно сел на пятки возле стола.
Я обратил внимание, что ран на лице уже не было.
– Назовись, – коротко приказала Демонесса.
– Джахи Сефу, вне клана, – ответил вампир, бесстрастно глядя сквозь Лексу.
– Бывший клан?
– Омари.
Лекса удивленно выгнула бровь:
– Хм, бывший ранг?
– Седьмой Клык великого клана Омари.
– Ого. – Демонесса выгнула вторую бровь. – Седьмой – это весьма неплохо.
– Тебе это о чем-то говорит? – удивился я.
– Ага, – кивнула Лекса. – Я в прошлом весьма тесно сотрудничала с египетскими вампирами.
– Боюсь даже спрашивать, в чем именно, – пробормотал я.
– Они верят, – продолжила демонесса, – что их создал Сет, бог-змей, у аватары которого было девять клыков. В воинской иерархии вампиров каждый из них может, в зависимости от своего возраста, претендовать на один из клыков. Девятый клык – самый слабый, за него сражаются неонаты, которым не более десяти лет от «рождения». Восьмой клык – до двадцати лет; седьмой – тридцати и так далее, плюс десять лет на каждый клык. Таким образом, наш вампир сильнейший из своего поколения, и ему от двадцати до тридцати лет.
– А как же Рожденные, которым по десять лет, сражаются с Усыновленными, которым также по десять лет, но плюс возраст человека? – удивился я. – У них что, одинаковые силы?
– Нет, конечно, – хмыкнула Лекса. – У каждого клана свои «девять клыков».
– И как выглядит этот «седьмой клык»? – спросил я у Джахи.
Он не ответил, но его глаза метнулись к обсидиановому кинжалу.
Черт побери, еще не хватало. То есть Патриарх мне так спокойно оставил клановую реликвию?
– И что, пока ты не вернешь себе этот кинжал, ты не сможешь «вернуть долг чести»? – спросил я у вампира. – А если не сможешь, то за артефактом
– Там все проще и сложнее, – ответила мне Лекса вместо него. – Когда ты получаешь клык – точней, его символ, – он остается с тобой навсегда, как трофей твоего достижения. Например, один мой знакомый Второй Клык – всегда таскался с копьем с обсидиановым наконечником, а другой, тоже Второй Клык, только из другого клана, – с обсидиановой саблей. То есть «клык» – это всего лишь символ. Насколько я понимаю, для клана он не представляет особой важности, но если один из Клыков потеряет такой вот символ – это считается позором и утерей чести.
– Круто, – кивнул я. – Хорошо, что я не вампир.
– Это ты еще их брачных обычаев не слышал, – сказала демонесса. – Когда один из…
– Стоп! – перебил я ее. – Обойдусь без подробностей.
Лекса ухмыльнулась от уха до уха.
– Ладно, вернемся к нашим баранам, – сказала она. – Джахи Сефу, что ты скажешь в свое оправдание?
– А меня в чем-то обвиняют?
– Кроме полного отсутствия вкуса в одежде? – окинула Лекса его оценивающим взглядом. – В попытке убийства твоего нового мэтра.
Джахи вопросительно посмотрел на меня, но я пожал плечами – дескать, сам не понимаю.
– Или ты будешь отрицать, что планируешь убить Бальтазара после того, как твой «долг» будет выплачен?
Вампир вздрогнул и перевел взгляд на демонессу.
– Не буду, – глухо произнес он.
Проклятье, я совсем теряю хватку! Я, конечно, не собирался доверять ему, но о том, что он может уже сейчас планировать мое убийство, – я не думал.
– Вот и отличненько, – довольно потерла руки Лекса.
– Что ты собираешься делать? – спросил я ее.
– Я уже давно-о знаю эту братию, – ответила демонесса и добавила мысленно: – Обездвижь его, быстро!
Я быстро вытянул руку в привычном жесте, однако вампир успел среагировать и, кажется, попытался прыгнуть с места, но почему-то не на меня, а в обратную сторону. Воздушные потоки сковали его тело, и он замер практически в той же позе, в которой и сидел.
– Так, так, та-а-ак, – протянула Лекса с довольной улыбкой на лице. – Теперь собственной кровью нарисуй ему ключ жизни на лице.
Глаза Джахи расширились – он понял, что хочет сделать демонесса.
Зато я не имел ни малейшего представления.
Прокусив себе палец, я подошел к обездвиженному кровососу и нарисовал у него на щеке анкх, отошел, критически оглядел свое творение, затем жестом заправского художника удлинил поперечную перекладину креста.
– Теперь смотри, – Лекса принялась чертить светящимися линиями в воздухе ритуальную октограмму слегка необычного вида. – Силовые потоки сюда энергии смерти, сюда и сюда. Получившийся узел жестко завязываешь на центр египетского креста энергией жизни.