Банда 7
Шрифт:
— Между прочим, Павел Николаевич, вы мой должник.
— Понимаю.
— Я не пленку имела в виду. Теперь мне придется отстегивать Игорю из своих.
— Я готов, — Пафнутьев смущенно полез в карман.
— Чуть попозже, Павел Николаевич! — рассмеялась Оля.
Для Худолея ночь оказалась не менее напряженной. Выскользнув из пафнутьевской машины, он тут же скрылся между гаражей, которые щербатым рядом протянулись через весь
Далее происходили события не менее интересные. Время от времени из машин выходили покупатели, тут же рядом с ними оказывался тип, который вызывал в худолеевском сознании какие-то смутные воспоминания, происходила проплата услуг, машина с женщиной отъезжала, и тут же на ее место втискивалась другая. Оказывается, там, за аркой, выстроилась целая очередь и специально выделенный человек пропускал машину, едва только для нее освобождалось место. Все шло четко, отлаженно, беспрерывно, откуда-то из темноты возникали все новые женщины и заполняли просветы, которые образовывались по мере отъезда ночных красавиц.
Но вдруг наступила какая-то сумятица, Худолею так и не удалось понять, что собственно произошло, что изменилось, но за несколько секунд все женщины вдруг исчезли, машины погасили фары, наступила темнота, и когда Худолей вышел из своего укрытия, выяснилось, что двор пуст, а несколько милиционеров с дубинками, вынырнувшие из темноты, обескураженно оглядываются по сторонам.
Пройдя вдоль темной стены дома и свернув в арку, он чуть не наткнулся на двух вполголоса беседующих людей. Одного узнал по тулье — это был милиционер. Его фуражка напоминала головной убор какого-нибудь южноамериканского бананового диктатора, но что делать, такова уж была мода в начале третьего тысячелетия, больная мода. Второй был без головного убора, и Худолей, бросив взгляд в его сторону, узнал, все-таки узнал — это был распорядитель, который предлагал женщин, брал деньги и вообще вел все торжище.
— В чем дело, ведь все проплачено? — услышал Худолей роскошный баритон. Но сейчас в нем чувствовалась растерянность.
— Поступила неожиданная команда. Не переживай, наверстаешь. И потом вот еще что...
Но задерживаться Худолей не мог и вынужден был пройти мимо. Свернув за угол, он осмотрелся — где бы укрыться. Поскольку женщины разбежались, машины разъехались, то наверняка распорядитель должен был вот-вот показаться из арки, нечего ему там толкаться. Тем более что с милиционером, надо полагать, отношения уже выяснил.
Самым удобным местом Худолею показался киоск в тени. Свет уличных фонарей до него не достигал, а скат плоской крыши укрывал от дождя. Ждать пришлось недолго — распорядитель вышел из арки, постоял, оглядываясь по сторонам, и, удостоверившись, что все спокойно,
Едва она тронулась с места, Худолей выскочил на проезжую часть, пытаясь остановить какую-нибудь машину. Это оказалось делом несложным: сейчас многие выходят на ночные заработки.
Водитель «Волги», изогнувшись к правой дверце, опустил стекло. Но Худолей не стал ничего выяснять — куда, сколько, зачем. Упав на сиденье рядом с водителем, он только обронил:
— Поехали, старик.
— О деньгах говорить не будем?
— Не будем. Смотри, видишь, впереди белая «Ауди» замигала правым поворотом, видишь? Вот за ней.
— Погоня по повышенному тарифу.
— Погони не будет. Он остановится где-то здесь недалеко. А о деньгах мы договорились.
— Ну, что ж, пусть так, — водитель в белой рубашке, при галстуке, видимо, так и не переодевшись после дневной работы в какой-нибудь конторе, прибавил скорость и вскоре оказался рядом с «Ауди».
— Не надо так близко, поотстань маленько, — сказал Худолей.
— Убивать его не будешь?
— Если бы я решил кого-нибудь убить, а это вовсе не исключено, то я не стал бы ловить машину, махая руками на проезжей части.
— Тоже верно. А как бы ты поступил в таком случае?
— Должен быть напарник. Надежный и проверенный. И оружие должно отвечать тем же требованиям. Я бы не стал ждать, пока мой клиент сядет в машину. Даже стекло может изменить полет пули, это зависит от того, под каким углом пуля коснется стекла. Напарник должен сидеть в машине с заведенным мотором. Потому что если не дрогнет рука у меня, то она может дрогнуть у него, а мотор подобные вещи чувствует очень хорошо.
— И может психануть? — усмехнулся водитель.
— Да, — без улыбки кивнул Худолей. — Может психануть. И мотор, и пистолет. Указательный палец может психануть и отказаться нажимать на курок. Такие вещи случаются.
— Да ты, я смотрю, специалист! — попытался хохотнуть водитель, но не получилось, какой-то нервный смешок раздался в салоне.
— Да, — кивнул Худолей и не добавил больше ни слова. И это его коротенькое «да» оказалось сильнее самых горячих заверений в том, что он действительно специалист в рисковом деле заказных убийств.
— Перестраивается вправо, наверное, хочет остановиться.
— Значит, и мы остановимся.
«Ауди» с крайней левой полосы перешла на центральную, а метров через сто — на правую. «Волга» тоже шла по правой.
— Когда на правой полосе водитель мигает правым поворотом, это означает, что он хочет остановиться, — пояснил водитель, хотя эту очевидную вещь знает каждый водитель.
— Сколько задолжал? — спросил Худолей.
— Сто.
— За пять минут?
— Как и договаривались.