Банда в законе
Шрифт:
– Нет, – Хабаров смотрел на жену, стараясь не выдать себя, – мое дело совсем другое. Не бери в голову, пойдем кататься.
Они провели в парке целый день: успели опробовать все аппараты, покатались на лодке, ели вкусный шашлык и перемазались сладкой ватой. Возвращались уставшие и довольные, Настюшка, едва устроившись на заднем сиденье, заснула.
– Хорошо провели время… – Маша смотрела на подъезд. – Дома Саша…
– Давай не будем о нем. Не хочется портить впечатление, – Хабаров закурил.
– Давай не будем. Пойдем мы… Стас?
– Да? –
– Твое дело точно закончилось? – она с тревогой посмотрела в глаза. – До конца?
– Ага, – он кивнул, – точно. Его закончили за меня… Теперь все в порядке.
– Не знаю, как сказать… – Маша задумалась. – Есть какое-то… предчувствие, что ли… Ты поосторожнее, хорошо?
– Обещаю, – Хабаров улыбнулся. – Слушай, я тут вот… – Он достал из бардачка толстую пачку долларов. – Возьми.
– Что это? – Маша отшатнулась. – Откуда?
– Честно заработанное… Не волнуйся, деньги чистые – купите, что хотите, мне не нужны.
– Не возьму! – У нее выступили слезы. – Ты что, прощаться приехал? Не пущу! – вцепилась в рукав спортивной курточки. – Стас!
– Маш, так надо… – Отвернулся, чтобы не заметила его предательскую слезинку. – Просто знай, что я люблю вас, и все. Не спрашивай – ничего не расскажу, так безопаснее. Ну что, будить не будем? Давай отнесу. – Он, не давая жене вставить ни слова, подхватил на руки дочку.
Маша кивнула, поняв, что больше ничего не добьется.
Стас занес так и не проснувшуюся Настюшку в дом, поздоровался с Сашей и уехал.
Бежевая «пятерка» двинулась за ним, ненадолго остановившись на углу дома, где прибита табличка с адресом…
Глава 60
Еще на подходе к дому Хабаров почувствовал неладное: что-то определенно было не так. Никаких объективных причин – по крайней мере на первый взгляд – для беспокойства не было: те же бабки на лавках, те же одуванчики… Но сердце стучало сильнее обычного, а разум требовал раз за разом оборачиваться, ожидая нападения.
С трудом подавив напряжение, Стас вошел в подъезд и остановился. Никаких посторонних звуков, разговоров, смеха – все спокойно! – в окна светит неяркое под вечер солнце, освещая бетонные ступени, в чьей-то квартире неразборчиво поет радио… Он начал медленно подниматься, готовый в любую минуту отразить атаку.
Но ничего. Дошел до квартиры – на всякий случай, памятуя о предыдущем нападении, поднялся еще на этаж – но и там никого, спустился, открыл дверь…
Присутствие в квартире посторонних чувствуется сразу, на подсознательном уровне. Хабаров, подавив первый порыв бежать, неторопливо закрыл дверь, положил ключи на тумбочку… дотянулся до висящей на крючке ветровки, где оставил припрятанный нож. Казалось, секунда растягивается до минуты, минута – до часа… Ситуация напоминала плохой сон: бухало в районе горла встревоженное сердце, ладонь, сжимающая
На диване сидел кавказец – среднего роста, коротко стриженный, с заметной щетиной.
– Был бы уже мертв, – в произнесенных словах сквозило равнодушие, – я бы успел выстрелить, пока ты катился.
– Ты кто такой? – Хабаров готовился к нападению, а тут… – Как сюда попал? – сказал и тут же подумал, что Прохор тоже попал… Надо менять дверь! – Говори!
– Исмаил меня зовут, – парень шмыгнул носом. – Слыхал?
– Доводилось. Бахин родственник. – Cтас, узнав, снова приготовил нож. – И чего пришел? За дружков поквитаться, что в Монзино полегли?
– Жаль, конечно, их, но нет, не за этим. – Исмаил не делал резких движений, вел себя спокойно, и Хабаров чуть-чуть расслабился. – Думаю, у нас с тобой есть общие интересы…
– Вот уж нет! Баха, дядя твой, счастливчик – если б не сдох от чужой пули, нашел бы мою, тварь!
Хабаров не понял, что произошло далее: Исмаил, не меняясь в лице, пружиной выпрыгнул вперед, выбил ногой нож и заехал ему правой в челюсть. В глазах потемнело.
– Дядя был настоящим мужчиной, не смей так говорить! – Усилившийся акцент выдавал волнение. – Не знаю, чего взбрело в голову воевать с нами, но лично тебе Баха точно ничего не сделал!
– Мужчина?! Будет мужчина ребенка кромсать на части? Будет посылать видеозапись с этими зверствами отцу? А?
– Погоди… – Исмаил казался искренне удивленным. – О чем ты говоришь? Совсем не в себе? Никто бы на такое не пошел, более того, узнав о чем-то подобном, мы бы сами этого человека отцу отправили! За кого ты нас принимаешь?
– Вон диск на плеере лежит… Посмотри, – Стас тер заметно вспухшую скулу, он, против своей воли, поверил Исмаилу. – Скажешь, за кого вас после этого принимать!
Незваный гость подошел к телевизору…
– Ну, убедился? – Через некоторое время Хабаров вернулся с кухни: не хотел еще раз смотреть страшную запись. – Что теперь скажешь?
– Сука… – процедил Исмаил сквозь зубы. – Вот сука…
– Я про то же. Баха…
– При чем тут Баха? – он вскочил. – Это Карен, ублюдок. Я поэтому и пришел!
– Что? – удивился Стас. – Какой Карен?
– Помощник Бахи. Он его «заказал» и место занял, пес. Он же, кстати, вас с Бийцевым в деревне валить собирался…
– Но ведь когда случилась перестрелка в деревне, Баха был еще жив! Значит, он послал…
– Нет, – Исмаил махнул рукой. – Тема была кареновская, он только сказал, что деньги хорошие можно срубить с нашего обидчика, Трофимова. Баха предпочитает… предпочитал не знать о делах своих людей – так безопаснее для клана. Карен обещал все рассказать, когда получит, но денег не было – вы их отбили…
– Значит, запись… – Хабаров задумался.
– Да. Ее сделал Карен, дядя ничего не знал.
– Зачем ты тогда пришел? Что нужно?