Банда в законе
Шрифт:
– Забирай своего друга и вали, пока не лег рядом. Нет у меня сегодня настроения в твои игры играть. – Слишком много событий для одного дня: с Прохором Хабаров решил повременить. – Бегом ушел!
– Я вообще-то по делу. – Будто не слыша последних слов, незваный гость вернулся в комнату и устроился на диване. – Как ты тут живешь? Ни кресел, ни техники, бардак…
– Ты решил проверить мое терпение? – Хабаров угрожающе надвинулся. – Ну так оно только что кончилось!
– Не кипятись, – Прохор демонстративно поднял руки. – Пожалуй, я действительно переборщил с эффектным появлением. Не хотел. Мир?
– Что тебе
– Помощь, – гость наигранно вздохнул. – Никогда бы не подумал, что буду обращаться с такими словами к «мусорам»…
– Вспомнил, значит, – Хабаров улыбнулся. – А я так и не смог, хотя определенно что-то знакомое есть…
– Три года назад, дело Алтуфьева. Я проходил свидетелем.
– А-а! – Стас вспомнил. – Ты вроде как видел убийство, но не говорил об этом.
– Точно. Не говорил, потому что сотрудничать с вашим братом западло. – Прохор хотел сплюнуть, но вовремя вспомнил, где находится. – Однако сейчас и ты не мент, и я к тебе как частное лицо пришел…
– Говори.
– Последнее время Трофимов уделял тебе много внимания… Думаю, нанял для какого-то дела, мне не известного. Я прав? – он посмотрел на Хабарова. – Хотя, уверен, ты не скажешь…
Стас согласно кивнул.
– Ну да мне и не интересно. Ваши дела, как ты, наверное, знаешь, уже не актуальны – Трофимова почти что нет… Но кое-что – чем владел Михал Саныч – мне очень даже нужно, и я не понимаю, куда оно делось. Может, ты знаешь?
– И что же?
– Папка: толстенькая такая, обычная, как в советских госучреждениях… – Прохор отслеживал реакцию на слова. – Внутри, помимо бумажек, диски лежат, квитанции банковские… много всякого добра. Не видал?
– Нет, – Хабаров пожал плечами, – почему ты думаешь, что должен был?
– Скорее надеялся, чем думал… – Собеседник недовольно поморщился. – Значит, дело плохо.
– Что за папка-то, можешь толком сказать? – Стас, конечно, помнил, но решил проверить: Трофимов мог не все рассказать…
Прохор чуть помолчал.
– В ней большая-пребольшая бомба. Трофимов всегда был умнее других – начиная с 90-х он собирал компромат на всех, кто цеплялся, а тогда соглашались на сотрудничество все без исключения – время накопления капитала… Собирал просто так, для страховки, – он никогда не пускал документы в дело, но если бы понадобилось… Многие тогдашние мелкие деляги нынче большие шишки, кто где – в правительстве, милиции, некоторых учреждениях закрытого типа – короче, везде.
– И?.. – Хабаров не понимал, куда он клонит. – Я тут при чем?
– Ни при чем. – Прохор вытащил из кармана пачку «Кента». – Папка эта таинственным образом исчезла: неделю назад была, а теперь нету.
– Думаешь, она у меня?
– Вряд ли. – Он закурил. – Трофимов не доверял ментам, тем более честным. Просто я подумал, что раз ты крутился рядом всю неделю, возможно, два эти события – то, что делал ты, и пропажа документов – связаны между собой. Хранился весь материал дома, в секретном сейфе, – посторонних там не бывает…
– А тебе зачем эта папка? – Хабаров тоже закурил. – Хочешь вступить в гонку за наследством?
– Ого! Осведомлен – вооружен, похвально. Да, именно так. Без этих документов мне даже соваться не стоит – разорвут! – а с ними и воевать не придется: разошлю пару
– Нет. Не думаю, что мое дело и твое могут быть связаны… разные темы.
– Остается только поверить на слово… – он цинично улыбался. – Просто хочу, чтобы ты знал: если найдешь документики, принеси мне – будешь на «Мерседесах» кататься, икорку лопать, девок мять на курортах… Не обижу. – Он встал. – Эта папка бесценна, поэтому получишь… – Прохор задумался. – получишь триста тысяч долларов. Наличными. Идет?
Стас кивнул.
– Отлично. Тогда бывай. Эй, воин! – Прохор похлопал по голове очнувшегося парня. – Кстати, я не просил его пинаться… – Он с улыбкой посмотрел на Хабарова. – Контуженный. Не понял, что мы на разговор приехали.
Закрыв дверь, Стас вернулся на диван и крепко задумался. Как так вышло, что за четыре дня безработный бывший мент взял работу на полмиллиона долларов, провалил ее, но получил пять фальшивых миллионов, которые никому теперь не вернуть, плюс к этому предлагают еще триста «кусков»… Его били, похищали, вламывались в квартиру, у него на глазах умерла молодая женщина, неплохой знакомый, невинный ребенок, враги падали от его очередей… И над всем этим хаосом стоял Баха, которого следовало найти и убрать как можно быстрее – пока он не нашел и не убрал Хабарова.
Как же сейчас, в эту минуту, Стас жалел, что не стал телефонным продавцом!
Глава 57
Жора Боец считал величайшим достижением в жизни годы, проведенные в спецназе. Ему нравилось абсолютно все: учеба военному искусству захватывала, долгие походы тренировали выносливость, холодная тяжесть автомата придавала уверенности в собственных силах… Из таких, как он, часто вырастают профессиональные военные, для которых вся жизнь – непрекращающийся бой, в котором они находят свою – очень специфическую – радость бытия.
Возможно, стал бы Жора доблестным защитником Отечества, не перехвати его Карен после очередной командировки. Много ли надо, чтобы убедить молодого парня в преимуществах мирного… ну, почти мирного существования? Девочки, роскошные иномарки, возможность ни в чем себе не отказывать, заходя в магазин; взамен же только то, что умеешь лучше всего – стрелять. Жора согласился.
С тех пор минуло три года и пять «заказов» – ни одной осечки, никаких следов. Его пытались переманить, предлагали большие деньги, покровительство, но Жора не кусал руку, которая кормит, – продолжал работать на Карена.
И вот теперь шестой «заказ»…
Место подготовил с вечера – чердак жилого дома выметен, винтовка в парусиновом коврике спрятана между досками перекрытий, пути отхода проверены. Точку выбирал сам – кафе стояло в тупичке, к нему вела асфальтированная, метров семьдесят, дорога, а прямо перед ней – пятиэтажка. Расстояние приличное, но позволяло стрелять лежа под нормальным углом: ближе получалось только стоя, сверху вниз.
Жора – в светлой ветровке и синих джинсах – легко поднялся на пятый этаж, прислушался и поднялся по приставной лестнице. Полутьма, щебень негромко шуршит под подошвами, внизу, в квартире, неразборчиво бормочет телевизор… Все казалось спокойным – он осторожно вытащил «СВД», постелил коврик перед широким чердачным окном и лег. Часы показывали 10.14.