Банда вампиров
Шрифт:
И они завязали, или, как ещё говорится в криминальном мире, легли на дно, но ненадолго, а лишь на пару месяцев, живя весь этот период застоя за счёт родителей или бабушки с дедушкой.
Расцвет же банды пришёлся уже на самый конец девяностых. Наступала новая эпоха, когда в Литве вовсю развернулась контрабандная деятельность, построенная на коррупции. Братва лихо и новаторски взялась за этот вид преступности и добилась довольно неплохих и заметных результатов. Навели мосты, обзавелись связями в столичных преступных кругах, стараясь по старинке держать слово и не допускать перебоев в поставках товара широкого потребления, а именно контрабандного табака и спирта.
Ребята наконец обзавелись
– Сдыхлики, дрыщи, – орал он на тех, кто поднимал меньше его, всячески стараясь их пристыдить.
Чем ещё ужасно восхищался Эдик, так это своей неимоверно твёрдой и шитой-перешитой черепной коробкой. Бывало, напьётся до чёртиков и давай, неизвестно зачем, бить об эту самую коробку пустые пивные бокалы и бутылки из-под водки. Результат этой нелепой демонстрации силы всякий раз был очевиден и предсказуем: больница, залитый кровью салон авто и одежда, слёзы матери-старушки, которая своей поседевшей от горя головой никак не могла понять, и в кого сынок такой дурак. Но по-матерински продолжала любить его не за твёрдый череп, а за родную кровушку, что текла в его жилах.
Апогея своей деятельности ОПГ достигла в 2000 году, когда (в это трудно поверить) Стаська с его гениальным умом и навыками крепкого хозяйственника сумел организовать и реализовать проект по прокладке ни много ни мало спиртовой трубы из Республики Беларусь в Литовскую Республику! Трубы, из которой, стоило только повернуть обычный питьевой кран, шумной струёй тёк самый настоящий качественный белорусский спирт. Спирт, который, кстати, был очень востребован на нашем литовском рынке. Вместе со спиртом из трубы в общак банды бурным потоком потекли и денежки от компаньонов по бизнесу из самой столицы.
Эти временные успехи настолько вскружили головы членов группировки и помутили им рассудок, что они наивно начали полагать, что так будет всегда, а они хозяева жизни и положения. Частенько за рюмкой охмелевший босс поговаривал об открытии второй, а то и третьей трубы. Орал, что всех купит и накажет, не углубляясь, правда, в детали и имена.
Но судьба-злодейка и в это, казалось бы, сверхприбыльное и продуманное до мелочей дело внесла свои коррективы, в очередной раз поставив группировку на грань банкротства и развала. И снова здесь отличился Игорёня, который, ведомый желанием славы, на приобретённую заграничную видеокамеру наснимал короткометражных роликов, где и запечатлел, видимо, для будущих поколений, тот самый знаменитый краник с трубой да и весь процесс добычи, транспортировки и реализации сигарет с алкоголем. Процессом съёмки увлеклась и вся банда. А случилось это прекрасным осенним днём, когда ничто беды не предвещало. Братки как раз дегустировали поставляемый спирт с целью проверки, а не подгоняет ли часом белорусский батька фуфло. Оказалось, нет, спирт был удивительно качественный и разил наповал, как обух топора, опущенный на голову. Морозик в процессе распивания горячительного перед камерой разбил о свою голову аж три пустые бутылки из-под водки, всё время орал как дикий, матерился и страшно закатывал глаза. До конца съёмок он не дотянул: у него начался микроприступ эпилепсии, в уголках рта показалась пена, а потом он и вовсе куда-то пропал из кадра.
А вот Игорь и Стаська оторвались по полной. Кривясь и корча рожи, как мартышки перед зеркалом, они тоже ужасно матерились, несли какую-то несуразицу и небылицу, передавали приветы всем: погранцам, ментам поганым, зачем-то батьке Лукашенко, каким-то Топору, Кирпичу и Кабану. Затем классика жанра: маме с папой. Продемонстрировали на камеру невесть откуда добытый, весь ржавый и нерабочий газовый пистолет, знаменитые биту и кастет Мороза. Пару часов спустя, опустошив все свои пробники, они тихо и мирно уснули на контрольной приграничной полосе в заведённом автомобильчике, который тихо и мирно пыхтел, испуская из выхлопной трубы клубы чёрного дыма, а в салоне из кассетного магнитофона доносилась негромкая мелодия русского шансона.
Естественно, тут их и задержала та самая полиция, которой они недавно так пламенно передавали приветы и желали здравствовать. Камера была конфискована в качестве вещдока и приобщена к делу, ну и, разумеется, раскрыла все карты следователю, который давно уже охотился за бандой и был наслышан о её похождениях и о кране со спиртом. После задержания всех членов ОПГ, кроме Морозика, которого увезла скорая помощь зашивать в трёх местах разбитую голову, по санкции прокурора закрыли в обезьянник с местными маргиналами и алиментщиками.
На утро протрезвев, Стаська поступил, как говорится, по понятиям и взял всю вину на себя, дабы не усугублять положение дел и освободить ребят от уголовной ответственности. Он как мог выгораживал Игорёню, ну а Мороза с зашитой головой вообще пытался представить пострадавшим свидетелем, который якобы собирал грибы неподалёку от места преступления (в ноябре месяце), затем каким-то странным образом напился до беспамятства, упал аж пять раз, разбил голову о камень; заметив стоявший поблизости автомобиль, прилёг в него отдохнуть и уснул, ну а эти изверги полицейские дубинами его разбудили, наставив тумаков и ссадин. Ну чем не пострадавший?
В итоге после недлительного расследования этих двоих сделали свидетелями по делу банды Вампиров. (Да-да, наконец они определили свой статус и придумали официальное название, правда, почему Вампиры, вразумительно объяснить не смогли. «Это круто», – лишь пожимал плечами загнанный в угол босс, отвечая на этот вопрос во время допроса.) С Игорем, правда, адвокату пришлось повозиться – слишком уж он известная птица и фигурант многих уголовных дел, но заплатили кому надо, и его в конце концов отпустили под подписку о невыезде.
А сам Станислав категорически отказался сотрудничать со следствием, обозвав их сучьей кодлой и купленными тварями, за что был нещадно бит.
Спустя месяц после описываемых событий босса под усиленным конвоем с мигалками этапировали в столичную тюрьму по решению местного судьи, который, не получив на лапу положенного вознаграждения, с контрабандистом не церемонился, а лишь вовремя продлевал его арест.
Напомню, дело приобрело нешуточный резонанс в республиканских масштабах, про Стаську и его банду заговорила вся страна, газеты запестрели их именами и кличками. Журналисты описывали краткую историю банды, рисуя её лидера эдаким смышлёным, новаторским контрабандистом 21-го века. Это обстоятельство льстило Стаське, слава, как снежный ком, обрушилась на его голову, и он купался в её лучах. Неведомое ему доселе ощущение величия распирало его изнутри, не давая покоя ни днём, ни ночью, а дремавший мозг начал вдруг много думать, потребляя огромное количество энергии, в связи с этим он похудел, осунулся, стал замкнутым и неразговорчивым.