Бандагал (сборник)
Шрифт:
Они проспорили целое утро, стоя у перил Виллы Альдобрандини, под белым палящим солнцем. Повсюду, на деревьях и перильцах, красовались навязчивые объявления:
Избегайте длительных прогулок, не стойте подолгу под деревьями.
Сырость — общественный враг Номер Один.
— Скажи, — настаивал Нико, показывая на объявления. — Может нормальный человек без конца сносить все это? У меня лопнуло терпение.
Они спорили уже часа два, и Дорис почувствовала, что больше не в силах возражать, доказывать, что
Горизонт заволокла блекло-голубая дымка, скрывшая море, стену гор и оставшийся где-то далеко позади город. В дубовой роще слышались птичьи трели, неустанное воркованье, шепот листьев… Дорис промолчала. Она обняла Нико и положила голову ему на плечо. Ей больше не хотелось спорить, разбираться, кто прав, кто виноват. Греться бы вот так в лучах солнца и медленно, бездумно спускаться вниз по узкой тропинке в туфовой скале, ступая по вязкой черной земле. Когда они снова сели в машину, ей вдруг без всякой причины захотелось плакать. Сомнения, страхи улетели прочь, рассыпались как непрочный карточный домик, осталась лишь легкая щемящая боль.
— А радио работает?
— Что за вопрос! Здесь все новое, только что с завода.
Нико повернул рычажок, и кабину залила волна звуков. Дорис откинулась на сиденье, закрыла глаза и незаметно задремала, убаюканная мелодичной музыкой, равномерным гудением мотора, легкими толчками на поворотах. Казалось, Нико ведет машину в полной синхронности с невидимым оркестром. Дорис приоткрыла веки — Нико хитро ей подмигнул. Она попыталась ответить ему тем же, но губы расплылись в глупой, детской улыбке. Нико расемеялея.
— Неплохо жмет, а? — сказал он, взглянув на показатель скорости. — А ведь это только обкатка. Подожди, через месяц я всех буду обставлять.
Минут через пять они подъехали к пригородному поселку. На дверях бара висела кукла. Покачивая головой, она протягивала огромную руку к огненной надписи:
Крон!
Тонизирующий напиток без тонизирующих веществ.
— А я закажу двойной черный кофе. И пусть все агенты ВМО лопнут от злости.
Потом Нико зашел в лавку, пропахшую специями и перцем, купил свежий крестьянский хлеб, пакетик маслин, кусок жареной телятины и банку маринованных огурцов.
— Поехали. Я хочу поесть в беседке, где нет этих идиотских плакатов.
Левакар снова помчался по асфальтовой ленте и свернул на дорогу, ведущую в Гроттаферрату. Навстречу бежали виллы, зеленые, пастельные, цвета охры. Машина миновала селение и понеслась по направлению к аббатству дельи Ортодосси. Наконец Нико затормозил у домика с облупившимися стенами и маленькими окнами. На окнах — решетки из побуревшегр железа, металлическая ручка приоткрытой двери проржавела и еле держалась на столь же ржавых гвоздях.
В прихожей никого не было. В погребе сплошными рядами стояли фьяски, дамиджана [3] , валялись воронки, пластмассовые трубки.
Нико громко позвал хозяина. С лестницы, ведущей вниз, кто-то откликнулся невнятным хриплым голосом. Нико залюбовался подвешенными на черных крюках к потолку «косами» чеснока и гирляндами красного перца, обвивавшего стены.
— Потрясающе! — воскликнул Нико. — Нет, ты только посмотри на этот старый в разводьях стол! Тебе не хочется его погладить, а, Дорис?
3
Дамиджана — большая оплетенная бутыль. — Прим. перев.
Неся на плечах бочонок, появился хозяин. Втроем они вынесли столик в увитую лозой беседку.
Нико раскупорил бутыль. Потом стал нюхать стол.
— Он пахнет вином. Вернее, винной бочкой. Дорис, понюхай, сама убедишься, какой у него приятный запах.
Чтобы доставить ему удовольствие, Дорис понюхала стол и объявила, что он действительно пахнет вином и бочонком.
— Многие до сих пор считают крестьян глупцами и невеждами. Между тем только они и живут как люди, знают, что едят и что пьют, — разглагольствовал Нико, уминая куски жареной телятины. — А мы, горожане, живем среди шума и вони. Как в тюрьме. Ты не замечала, что все мы живем в огромной тюрьме?
Дорис покорно молчала, давая ему выговориться. Она по опыту знала, что достаточно не возражать, и его полемический задор вскоре угаснет сам по себе. Так оно и случилось.
— Послушай, Дорис, что будем делать дальше? Хочешь, поедем к озеру или за ягодами? Хотя нет, лучше всего отправиться в Тусколо. Там замечательный лес. И к тому же это совсем близко.
Он уговаривал Дорис выпить еще стаканчик. Дорис отнекивалась, со смехом отодвигала стакан. Она не привыкла к вину, у нее и так кружилась голова.
Издали хозяин делал им какие-то знаки. Но Дорис слегка опьянела и поняла, какая ум грозит опасность, лишь в тот момент, когда инспектор ВМО вырос у Нико за плечами.
— К нам пожаловали гости, — процедила она сквозь зубы.
Нико допил вино, вытер рот тыльной стороной руки и неторопливо повернул голову — амарантовый комбинезон, фуражка с термометром, водомером и реактивами. С виду весьма ретивый чинуша.
— Прошу прощения. — Инспектор ВМО был предельно вежлив. — Чистая формальность, синьоры. Этот левакар?..
— Мой.
— Совершенно новый, не так ли?
— Да, только вчера куплен.
— Очевидно, вы и водительские права получили совсем недавно?
— Ваша правда. И пока что вожу машину очень плохо.
— Отлично. Искренность — весьма похвальное качество, но-нарушение, и крайне серьезное, налицо. Вам, как новичку, следовало бы придерживаться строжайшей самодисциплины. — Инспектор показал на стакан и бутыль с вином. — Вы представляете несомненную опасность для пешеходов даже в нормальном состоянии. Возбуждающие напитки вам абсолютно противопоказаны. Вам и вашей девушке.