Бандит по особым поручениям
Шрифт:
– И… что мне теперь делать?
– Снять штаны и бегать.
– Хватит чушь молоть! – рассердился милиционер. – Я не спросил, как улететь на Луну! Я задал самый естественный вопрос, который на моем месте задал бы любой! Я спросил: что делать дальше?
Мартынов пожал плечами.
– Позвони начальнику, обрадуй. Баба есть? Ей брякни. Завтра утром я в твоем присутствии отошлю еще один образец отпечатков, и вторая группа экспертов, сотрудничающая с марсельским банком, проведет тест «Б». Если результаты экспертиз в обоих случаях дадут ответ, что оба образца идентичны имеющимся в банке,
Метлицкий вспыхнул, как птица Феникс.
– Ты что, не веришь мне?
– Конечно нет, – отрезал Андрей. – Я никому не верю. Тебе просто не приходит в голову, что такое десять миллионов. На всякий случай я объясню. Это: двести новых «Мерседесов» шестисотой модели, двадцать двухэтажных домов на Беверли-Хиллз, гонорар Шварценеггера за первого «Терминатора», десять миллионов пачек «Мальборо» или сто пятьдесят миллионов презервативов марки «Гусарские». Чтобы тебе было понятно – это столько, сколько нужно для того, чтобы все мужское население России семьдесят четыре раза подряд трахнуло все мужское и женское население Колумбии.
– У меня нет в голове подлости, поверь мне, Андрей Петрович…
– Ого! Ты обращаешься ко мне по имени-отчеству! Это настораживает. А насчет того, что делать… Езжай на работу и «расколи» парочку кретинов. Можешь выпить пива. Но завтра к трем часам ты должен быть на площади Труда. Кстати, ты знаешь, как найти площадь Труда?
– Знаю. – Как?
– Она в Ленинском районе.
– Ответ неверный. Нужно ширину труда умножить на длину труда. Не проспишь?
Андрей вышел из кабинета первым. А еще через пять минут они разъехались в разные стороны.
Загнав машину в один из дворов в центре города так, чтобы она не бросалась в глаза с проезжей части, Андрей распахнул дверцу настежь, закурил и погрузился в тяжкие раздумья. Он очень хорошо представлял себе, с чего начнет и как продолжит поиски Артура Малькова. Но он не предполагал, с чем ему на самом деле придется столкнуться.
– И все-таки, черт меня побери, – не столько с удовлетворением, сколько с удивлением в голосе промолвил Мартынов, – я его нашел… Не может быть, чтобы тамошние спецы ошиблись. Они тоже знают цену ошибки. Психологически им было бы выгоднее ошибиться в другую сторону.
Прокрутив в голове возможные варианты отхода, он принял решение забрать Машу из гостиницы. Если бы у нее сейчас был телефон…
– Да что такое со мной сегодня происходит? – изумился Андрей, вспомнив, что сразу после встречи с Метлицким собирался купить себе телефон и подключить телефон Маше. Раздумья рассредоточили его внимание, и Мартынов должен был признать, что ранее с ним такого не бывало. Точнее, бывало, конечно, но давным-давно, когда он еще не выработал в себе привычку думать одно, делать второе, а говорить третье, благополучно заканчивая все три мероприятия. А что происходит сегодня? Он забыл о телефонах, он потерялся сразу, едва успел прочитать сообщение о том, что тест «А» дал положительный результат. И сейчас, сидя в машине посреди незнакомого двора, он никак не может сообщить, как ему вести себя дальше.
Выплюнув сигарету, Мартынов захлопнул дверцу и включил зажигание…
Увидев клиента в третий раз за последние два дня, менеджер по продажам мобильных телефонов слегка ошалел.
– Теряете? – рискнул он прояснить ситуацию.
– Нет, – буркнул Мартынов, выкладывая на стеклянный столик доллары. – Просто у старого список абонентов забит до отказа.
Менеджер тему так и не просек. У богатых – подумалось ему – свои причуды. Менять телефон только потому, что там заполнилась записная книжка, это все равно, что менять «шестисотый», потому что у того забиты бычками пепельницы.
А теперь – в гостиницу. В фойе сидел все тот же добрый молодец из компании Гулько, и Мартынов махнул ему, как старому знакомому. Вошел в номер, велел Маше собираться и ждал ее, поглядывая в коридор. Женщину уже трудно было чем-то удивить, и она очень быстро собрала свои скромные пожитки. С сумкой в одной руке и кроликом в другой она покинула номер. Бросив ключи на кровать, американец притворил дверь и повел Машу в конец коридора.
Распахнув балконную дверь на втором этаже, он вышел на арматурную лестницу и повлек женщину за собой. Оказавшись на земле, они быстро пересекли улицу, на другой стороне которой располагался Главпочтамт, и вышли к какому-то кинотеатру.
– «Победа», – прошептала Маша, увидев знакомые места. – Мой первый жил до свадьбы неподалеку и частенько водил меня в этот кинотеатр.
– Очень приятно это слышать, – съязвил Мартынов, невольно соотнося свою личность с определением «второй». – Но я, к сожалению, на сеанс тебя не поведу. У меня, понимаешь, дела.
Она это видела. И осерчала на себя, что не вовремя предалась воспоминаниям. Она сделала это нечаянно, ей уже казалось, что между ними никогда не сможет пробежать кошка. Не сможет, потому что как это может произойти, если они живут вместе с Андреем вот уже сто лет?..
Первое время она спрашивала: «Куда мы идем?», «А что мы тут делаем?», а нынче эти вопросы уже не задавала. Ее ведет Мартынов – так нужно. Бьет кому-то лицо – это необходимо. Они убегают – ему видней. Жизнь, так нудно тянувшаяся в Ордынском, приобрела для нее новый смысл, и теперь она даже не задумывалась, сколько еще сможет жить в таком режиме. Она знала одно: этот мужчина еще ни разу не солгал ей и не бросил в трудную минуту. А трудными у него, как она уже убедилась, были все минуты жизни.
Пришла в себя она лишь в такси. Ядовито-желтая «Волга» с шашечками на борту несла их в неведомом ей направлении. По пути Мартынов несколько раз просил водителя сменить маршрут, чем вызвал сначала удивление, потом – недовольство, а через десять минут езды – уже раздражение.
– Я че, не знаю, как тебя везти?! – ярился сорокалетний водитель. – Историю любой улицы тебе рассказать могу, а ты мне дорогу показываешь!
– Сейчас направо и дворами, – спокойно указал въезд Андрей.
– Ты спятил, или как?! – окончательно потерял терпение таксист. – Если я туда въеду, я на улице Лежена в следующий раз только через четверть часа окажусь!