Бандитка
Шрифт:
– Саторин, ты даже целоваться нормально не умеешь, всё у тебя с подвывертом, - упрекнула Фурия, облизывая губы, которые до сих пор слегка покалывали горячие иголочки.
– Зато смотри, кристаллы начали рассоединяться, - прохрипел сорентиец, уперев взгляд в грудь Фурии. Она проследила за его взглядом - действительно, между кристаллами наметилась малюсенькая трещинка.
– Получается, чтоб рассоединить их, нужно целоваться?
– Получается, - вздохнул обречённо Саторин, подставляя губы для поцелуя.
– А может...
– Трусишь?
– Сам напросился, - зло проговорила Фурия,
Губы соединились в жёстком поцелуе, горячие иглы прошили вновь, но на этот раз они только сильнее вцепились в друг друга, никто не желал сдаваться первым, отступить, проявить слабость. Казалось, что губы касаются раскалённого железа, клеймя. Пылающая боль плавила, заставляла растекаться, растворяться друг в друге. Они не заметили, когда боль отступила, но осталась нужда в этом поцелуе, соприкосновение тел и душ.
Казалось, время остановилось...
– Ма-а-ам?!
– раздался удивлённый возглас. Они не заметили приземление мини-катера.
Фурия попыталась отпрянуть от Кайраса, но он не позволил. Кристаллы мерцали пурпуром, они разделились, соединив своих владельцев. Продолжая прижимать к себе, тихо прошептал:
– Даже не думай сбежать, наш разговор не окончен.
– Руки убери, мне сейчас с дочерью поговорить нужно, - прошептала зло в ответ Фурия.
– Руки тебе не помешают, - развернул Алексис к дочери, сцепив руки на её животе.
Адриана настороженно смотрела на эту сцену.
– Ма-ам, если я не ошибаюсь, это тот самый скотина, наглец и т.д. по списку, с которым ты должна была встретиться спустя двадцать лет?
– спросила Адри, скрестив руки на груди.
– Фиолет, наша дочь такая красивая и языкастая, вся в тебя.
– Мама!?
– Не слушай его, он сам не знает, что несёт. Он не твой отец, - проговорила Фурия, больно саданув локтем в бок самозванца. Тот только хмыкнул и плотнее прижал её к себе.
– Как сказать, частичка моей крови течёт в твоих дочерях.
– Саторин, у меня к тебе всё больше вопросов, - проговорила Фурия, обернувшись.
Браслет вызова завибрировал на запястье сорентийца. Чтобы ответить, ему пришлось выпустить Фурию из рук. Чем она и воспользовалась, отойдя к дочери.
– Мам, он такой хищный, - прошептала Адри на ухо матери. Та кивнула, соглашаясь, - даже страшно... интересно, а он всегда такой наглый?
– Алексис утвердительно кивнула.
– Мам, а таких интересно укрощать?
Саторин тем временем, не спуская взгляда с женщин, провёл короткий диалог с собеседником на сорентийском. Отключил связь.
– Я так понимаю, это Адриана?
Девушка непроизвольно кивнула, а потом раскрыла рот, чтобы поинтересоваться, откуда он знает кто она.
– У тебя гонка начинается через пятнадцать минут, опаздываешь, - напомнил он.
– Уй, ё-ё-ё, мам, я же за тобой приходила, - вспомнила девушка.
– Беги, я сейчас.
Адриана вскочила в мини-катер, помахала рукой и лихо взмыла вверх.
– Хорошо летает, - прокомментировал Кайрас, отследив её полёт, - но шансов против Ариаса у неё не было. Но в этой гонке, шансы есть. Пойдём?
– Почему это? И кто этот Ариас?
– Ариас - капитан
– Ди?
– Фурия почувствовала невольный укол ревности, она все эти годы была рядом с ним. Ну и пусть, ей-то какое дело, кто был рядом с ним.
– Где она?
– В последний раз, когда её видел, она бурно беседовала с одним из твоих мужей, прости, я их не различаю. Идём, опаздываем, - он подал руку, приглашая её в свой двухместный флай, стоящий в отдалении.
– Разговаривали или пытались придушить друг друга?
– приглашением не воспользовалась. Они пошли рядом.
– Скорее, орали.
– Значит, Трэй. Кстати, как ты нашёл меня здесь?
– Фиолет, пора бы привыкнуть, я найду тебя где угодно.
– Понятно, чёртов кристалл ещё и маяк, - предположила Фурия, Саторин хитро улыбнулся, убеждая в правильности её выводов,- ты когда-нибудь отстанешь от меня?
– Нет, теперь уже точно нет. Я ждал достаточно.
– Да-а, терпения тебе не занимать, - кивнула, соглашаясь, запрыгивая в свой двухместный флайт, Саторин за ней следом.
– Эй! У тебя, вроде, свой флайт, - напомнила Фурия, кивнув на саториновский.
– Ты бываешь такой невыносимой, какая разница, полетели, хочу посмотреть, как наша дочь утрёт нос этому зазнайке.
– Наша дочь?
– Наша, наша, полетели.
– Слава Вселенной, Трай и Трэй не слышат этого, - проворчала Фурия, поднимая аппарат в небо.
Адриана обогнала этого выскочку в середине гонки, пусть он великолепно летает, но в езде на моторе ей практически не было равных, так, если случайно повезёт кому-то. Но этот гад держался плотно у неё на хвосте, глотая пыль. Последний круг, за следующим поворотом - финишная прямая. Неугомонный, пытается вырваться, обогнать, подрезать... проехав несколько метров по вертикальной стене, уходя от столкновения, она вернулась на трассу. Теперь они шли колесо в колесо. На этом повороте нужно взять левее и прибавить скорость, да-а-а, она выиграла драгоценные секунды, выскакивая из каньона напрямую, распластываясь по своему мотору, сливаясь с ним в единое целое, и понеслась к финишу.
Ариас негодовал. Бешеная баба, сделала его на этом грёбаном повороте. Он тоже слился со своей машиной, подражая ей, но время было упущено. Ему осталось глотать пыль из-под колёс её мотора.
Каз сидел в баре и напивался, сегодня его день второго рождения, это когда Фурия подарила ему тело. Настроение было швах. Несколько часов назад он разговаривал с Таниэлем, тот поздравил старого друга с Днём Клона, шутник, слизень его залижи. Рассказал о новостях. Фурию Саторин таки умыкнул, но перед этим она успела передать управление планетой этому везучему и терпеливому гаду, женившемуся на её старшей дочери. Адриане, кроме двух материков, досталась и Бандитка. Оказывается, Саторин двадцать лет назад спас Фурию от смерти, разделив с ней свою жизненную энергию, об этом рассказала Ди. Его вероломная Ди вернулась на планету, сейчас она и братья выясняют отношения, правда, Тан сказал, что это больше похоже на брачные пляски аборигенов с какой-то там планеты. Вот зачем он это сказал?