Бандиты семидесятых. 1970-1979
Шрифт:
1. Утверждение обвиняемой о том, что она не совершала преступления, не соответствуют действительности.
2. Заявление ее о том, что в интересующий следствие период она якобы болела – ложное, а представленный больничный лист является фиктивным документом. Его сфабриковала подруга обвиняемой, работающая врачом. В действительности обвиняемая в период мнимой болезни ездила вместе с любовником отдыхать на юг.
3. Крупная сумма похищенных денег была потрачена обвиняемой для покупки мебели, которую она подарила родственникам.
Скажем прямо, когда следователи прочитали эти выводы Мессинга, они не сильно поверили в их правдоподобность. У них просто в голове не укладывалось, как это возможно, общаясь с преступником несколько
По следам иконной мафии
В советские годы в большом ходу в преступной среде были кражи икон с последующей их перепродажей иностранцам (в преступном мире таких специалистов называли клюквенниками). Как пел Владимир Высоцкий: «И веру в Господа от нас увозят потихоньку». Эта деятельность началась еще в 60-х годах, когда на Западе внезапно проснулся интерес к русской иконописи. С этого момента иностранцы специально приезжали в СССР, чтобы здесь выйти на людей, которые могли бы раздобыть для них предметы церковной утвари, в том числе и древние иконы. Естественно, советские правоохранительные органы не взирали на это безучастно и по мере сил и возможностей боролись с этой контрабандой. Один из таких случаев был зафиксирован в июне 1974 года во Львове. Там сотрудники КГБ арестовали известного столичного спекулянта иконами Мороза.
Взяли Мороза на вокзале, так сказать, с поличным: в сумке арестованного были обнаружены 27 икон, которые он приобрел у здешнего священника, выложив за них 15 тысяч рублей. Деньги по тем временам немалые. Однако сам Мороз заработал бы с этого куда больше, поскольку заказ на иконы ему поступил от одного иностранца, который посулил за них 50 тысяч рублей.
Своим черным бизнесом Мороз начал заниматься в конце 60-х с началом иконного бума на Западе. Он начал разъезжать по глубинке и практически за бесценок скупать у тамошних жителей старинную утварь, в том числе и иконы. Затем выгодно продавал их иностранцам. Причем так преуспел на этом поприще, что в начале 70-х в одной из западноевропейских газет о нем появилась восторженная статья. Видимо, тогда на него и обратил внимание КГБ. Но до поры до времени почему-то не трогал. Последним крупным делом Мороза перед поездкой во Львов была продажа одному латиноамериканскому дипломату семи икон. Причем Мороз их выкупил весной 73-го у московского коллекционера за 2700 рублей, а дипломат ему отвалил в два с половиной раза больше – 6600 рублей. А вообще за несколько лет сотрудничества с этим дипломатом Мороз поимел от него в общей сложности 150 тысяч рублей. Все эти факты были учтены на суде, в результате чего спекулянт-иконник получил в наказание максимальный тюремный срок.
Антитеррор
После того как в начале 70-х в Советском Союзе участились случаи терроризма (например, захваты воздушных судов), советские власти всерьез озаботились этой проблемой. Был принят ряд мер, в частности появились спецподразделения в структуре МВД по предотвращению угонов и нейтрализации террористов. Однако случай в ноябре 73-го , когда группа молодых людей захватила в Москве самолет, чтобы улететь в Америку, а спецслужбы оказались не слишком подготовлены к ликвидации последствий этого захвата, стало ясно, что принимаемые меры по борьбе с терроризмом недостаточны. Вот тогда у руководства КГБ СССР и созрела идея создать у себя антитеррористическое подразделение, которое по своей «крутизне» переплюнуло бы не только эмвэдэшные, но и зарубежные аналоги вроде израильского «Ямам», французской «Группы вмешательства национальной жандармерии» и западногерманской ГСГ.
29 июля 1974 года Андропов вызвал к себе начальника 7-го управления Алексея Бесчастных и дал ему задание в кратчайшие сроки подобрать надежных людей, способных стать «коммандос». Дескать, на Западе есть, а мы что же – лыком шиты?
– Первый главк (внешняя разведка. – Ф.Р. ) вам поможет: кое-какие необходимые материалы подбросит, – размешивая в чашке с чаем сахар, говорил Андропов.
– Командира тоже они подбросят? – поинтересовался Бесчастных.
– Нет, командира возьмешь в другом месте. У тех же пограничников. К примеру, Бубенин чем не командир? Парень обстрелянный, как-никак Даманский прошел (имелись в виду бои с китайцами за остров Даманский в марте 1969 года . – Ф.Р. ).
– А название отряду какое дадим?
– Название? – переспросил Андропов. – Пусть будет негромкое, например группа «А». (Позднее группу антитеррора станут называть «Альфа». – Ф.Р. )
Стоит отметить, что от момента создания «Альфы» до ее первого задания пройдет несколько лет. И не потому что в самой группе были какие-то проблемы, а по причине отсутствия серьезной работы для ее бойцов – терроризм в Советском Союзе в 70-х годах по-прежнему был диковинкой.
Как погиб самый молодой начальник РУВД Москвы
В начале 70-х в столичной милиции был проведен уникальный эксперимент: три московских РУВД возглавили молодые (каждому было чуть больше тридцати лет) и перспективные офицеры милиции (одним приказом по МВД СССР им было досрочно присвоено звание полковника милиции): Геннадий Данков (Москворецкое РУВД), Николай Шаранков (Ворошиловское РУВД) и Лев Львов (Черемушкинское РУВД). Увы, служба последнего длилась недолго и была прервана в результате трагических обстоятельств.
Вечером в пятницу, 2 августа 1974 года , на пульт дежурного ГУВД Москвы поступило тревожное сообщение: в одной из квартир дома по Херсонской улице вооруженный огнестрельным оружием преступник захватил заложников и грозится их убить. К месту происшествия тут же выехал сам начальник Черемушкинского РУВД Лев Львов (благо от улицы Кржижановского, где располагалось РУВД, до места происшествия было рукой подать).
По приезде на Херсонскую стало известно, что в роли террориста выступал уже хорошо известный местным милиционерам дебошир – некто Жуков. Будучи большим любителем «зеленого змия», этот почти двухметровый бугай чуть ли не каждый день бил смертным боем свою жену и несовершеннолетнего сына Виктора. Милиция давно бы засадила дебошира за решетку, если бы его жена написала соответствующее заявление. Но та этого не делала: то ли со страху, то ли по доброте душевной. В итоге Жуков обнаглел окончательно.
В тот злополучный день 2 августа Жуков пришел домой, как всегда, навеселе. Чуть ли не с порога набросился на жену, которая, по его мнению, плохо его встретила. Хотел было избить и сына, но того, к счастью, не оказалось дома – гулял с друзьями. Тогда Жуков вновь принялся избивать жену. В какой-то миг женщина сумела вырваться из рук благоверного и бросилась к двери. Но Жуков успел перехватить ее в коридоре и швырнул обратно в комнату. А затем в его пьяном мозгу что-то перемкнуло. Он схватил со стены охотничью двустволку и пальнул в потолок. Жена закричала не своим голосом. Весь этот шум, естественно, услышали соседи, которые, может быть, и не обратили бы на него внимания (за долгие годы уже привыкли к жуковским выходкам), если бы не выстрел. Такого в этой квартире еще не происходило. Короче, последовал звонок по «02».