Бар «Дракон»
Шрифт:
— Бояться? Вас? Что ж, выйдем!
Устроившись на подоконнике, все трое некоторое время молчали. Дмитрий закурил «Лаки страйк». Наконец, Капитан вздохнул и несколько грубее, чем следовало бы, произнес:
— Мы тут пришли тебя поблагодарить… Что вытянул нас из этого камушка.
— Бусинки. — Автоматически поправил Дмитрий.
— Ну да! Уж не знаю, выпутались бы мы сами…
— Пожалуйста, — холодно ответил Дмитрий. — Еще что?
— Короче, мы тут прикинули, — Капитан импровизировал на ходу, — Мы ж только четверо там и побывали… И, как бы это сказать, короче, ты прости нас, что гнались, что мочкануть хотели…
— Ну да, работа такая.
— Ты молодец, с хода фишку рубишь! — Виновато улыбнулся Капитан. — Мы, это… Ты не подумай, что мы, там, в кенты набиваемся, там, туда-сюда… Короче, предложение такое: в баньке попариться.
— Нет, я…
— Погоди, ты сразу концы не руби, дослушай. — Капитан по-дружески пожал Дмитрию плечо. — Расклад такой. Сперва девочки, парилка, закусон. А потом… В общем, можешь показать, как лучше с мечом управляться?
Дмитрий хотел было очередной раз отказаться, но язык его почему-то ответил совершенно другое:
— Могу, конечно.
— Вот, ништяк! — Боцман похлопал его по свободному плечу.
— Но мне… — попытался дать отступного Дмитрий.
— О бабках не беспокойся! Все будет оплачено. Мы ж у тебя в долгу! — Дмитрия теперь хлопали по обеим плечам. И он сдался:
— Только не сегодня. В натуре, шеф работой завалил.
— Тогда в субботу. — Предложил Капитан.
На этот день у Дмитрия особых планов не было, и он кивнул.
— Слово? — спросил Боцман.
— Слово!
— Слово рыцаря короны нерушимо! — Капитан поднял вверх указательный палец.
— Значит, в шесть вечера в заведении у Андрея. Помнишь такого?
— Такого ублюдка трудно забыть… — криво ухмыльнулся Дмитрий, вспомнив, как лебезил его должник перед бандитами. Предложение было действительно заманчивое. В подпольном борделе расслабиться хотелось давно, но всякий раз что-то мешало. А сейчас…
Сейчас почему-то внутренний голос требовал держаться подальше от бани с девочками. Может, потому что Алмис в «Аквариуме» была такой миленькой, такой… Кстати, где она сейчас? Где все? Нифнир их, небось, к своим кришнаитам потащил, горох жрать. И яблоки. Дракон-вегетарианец. Тьфу, лучше уж на этого черного бандюка работать, чем на золотисто-зеленого основателя всех и всяческих сект. Но раз уж с волками жить, то и волчиц — того…
В общем, данное обещание придется сдержать. Тем более, чем плоха баня?
Дмитрий всем телом чувствовал: чем-то эта баня определенно плоха.
VII. ТРОЯНСКИЕ КОБЫЛЫ
ГЛАВА 1
Бьек! Моча Тромпа и сорок три лишних хромосомы!
Алмис осталась одна. Ее бросили. Дурак-папаша споткнулся о тело того психа, который выбил стекло. Теперь псих стонал и мазал всех своей кровью. Местные девки суетились вокруг него, кажется — вызвали скорую. А папаша — дурак! Дурак, каких мало! Споткнулся, собственную дочку упустил. Тут его подхватил жирный трус Илион и затащил в кабину. Эти уроды, Теофил с Добужином, похожие на двух гомиков, были уже там — забились на лежанку, прижавшись друг к дружке. А водила с пестрой рожей как даст по газам — «Колхиду» словно ветром сдуло. И чего они все испугались? Наверное, было, чего. Если верить рыцарю, водила — дракон, он зря бояться не будет… А можно ли верить рыцарю? Рыцарь исчез.
Ну, он хоть сделал все, что мог — заорал «Караул!» и смылся. А Алмис осталась совсем одна. Может, вернуться в буфет и присоединиться к какой-нибудь компании? Мужики внутри продолжали спокойно пить. Девки обхаживали пьяное сумасшедшее тело. Нет, лучше в парадняк. Здесь центр, парадняки должны быть теплые…
Приняв это решение, Алмис неожиданно для себя направилась прямиком в буфет. Тюлень хлопотал у стойки. Улыбка, наконец, сползла с его лица, а из глаз исчез подозрительный блеск.
— Слышь, здесь тачка есть?
— Сколько угодно, — отозвался Тюлень и поставил перед Алмис большую чашку горячего чая, — тебе туда ликерчика влить?
— Я без денег совсем…
— Да ладно, — Тюлень обреченно поморщился, — Бультерьер стекло разгрохал, стол перевернул, тут мне еще до того посуды побили — я, в общем, знатно на бабки влетел. Если ребята не покроют расходы, так уже не важно, сколько ты чаю выпьешь. А покроют, так с верхом — значит, опять не важно. Пей.
— Тогда влей «Бенедиктина», только настоящего…
От чая с мятным ликером прошла дрожь в ногах, голова заработала четче.
— Так ты говоришь, есть тачка? — Снова спросила Алмис.
— Так я говорю, сколько угодно. Куда хочешь, туда и отвезут. Только к Таксисту не садись, он приставать начнет. А остальные, вроде, без проблем мужики…
— Я имела в виду компьютер. С модемом.
— А… Нету, — Тюлень удивленно развел руками, — ты что, и дня без этого не можешь?
— Могу, — Алмис допила свой чай, попросила еще. Бармен поставил музыку — тихую и бесцветную. «Фоновая музыка» — у говорящих обезьян это, вроде, называется именно так.
— Какой завтра день недели? — Спросила Алмис.
— Суббота.
— Хорошо… Во сколько ты закрываешься?
— В шесть утра.
— Хорошо… Хорошо… А у тебя здесь койка есть? Ну, комнатка с койкой. Я бы выспалась до шести, и чтобы никто ко мне не лез…
Тюлень, казалось, абсолютно не удивился такой наглости.
— Есть, — просто ответил он, — только без белья. Матрац на полу. Еще чайку?
— Лучше водки. И повеселее что-нибудь поставь, а то я никак в себя не прийду.
— «Чердак офицера» сойдет?
— Хоть подвал атсана, лишь бы не эту муть.
Утром Алмис проснулась почти свежая. Кругом громоздились картонные ящики с бутылками, за дверью раздавались деловые голоса. Поправив одежду и пригладив волосы пятерней, Алмис вышла в зал. Рабочие ставили новую стеклянную дверь на месте разбитой, Тюлень, все так же у стойки, сокрушенно подсчитывал что-то на калькуляторе.
— Ага, сама проснулась, — сказал он, не прерывая рассчетов, — это славно. Утреннего пива?