Бар на окраине

Окишева Вера Павловна

Я замерла, встретившись с настороженным взглядом начальника. Он ещё неделю назад знал, что они прилетят? Неделю назад! Он меня обманул, что только сегодня ночью узнал о приезде. Я вспомнила, как он оговорился, что сегодня не может сходить со мной в оперу, так как будет занят. Он знал, что они прилетят, тогда зачем разыгрывал передо мной этот спектакль?

– Маман, отец, позвольте представить мою избранницу. Ту, кто согласилась принять моё предложение руки и сердца, мою невесту, мадам Дерит.

Я всё ещё не могла поверить, что

попалась на обмане Галиада. Рассеянно взглянула на пожилую чету. Месье Тадар первым подошёл ко мне и галантно поцеловал руку, поздравляя меня с мудрым выбором. Мать Тадара была более сдержана.

– Надеюсь, милочка, ты понимаешь, что ваша первостепенная задача – это наследник. Я слышала о вас и вашей семье. Мне искренне вас жалко, - хотя я могла бы поспорить: никакой жалости ни в её голосе, ни во взгляде не было, - но также я наслышана о том, что от первого мужа вы не понесли.

Я усмехнулась.

– Я не кобыла и не животное, чтобы понести от мужчины. Дети – это подарок свыше. Если бог не дал, значит, такова моя судьба.

– Не стоит ссориться со мной, милочка, не советую.

– Маман, не стоит угрожать моей невесте, не советую. И в твоих же интересах завоевать её любовь.

Мадам Тадар фыркнула.

– С каких это пор свекровь подстраивается под невестку?

– С тех пор как я решил жениться, маман.

– Молодец, сынок, - радостно стал аплодировать отец Галиаду, но тот не переставал бодать мать взглядом. Я оказалась прижата к груди месье Тадара-старшего.

– Доченька, добро пожаловать в семью. А на жену мою не сердись. Она просто очень обрадовалась. Мы уж и не чаяли, что он найдёт свою половинку. Всё выбирает, всё нос воротит. И от родовитых, и от простых. А тут ты! Да такая красавица.

– Льюним, хватит её тискать, - возмутилась мать Галиада. – Ты старый для неё.

Я, поражённая до глубины души, не понимала, что вокруг меня происходит. Мать Галиада из фурии превратилась в ревнивую жёнку. Торговку! Куда же пропал весь налёт порядочности, который она так любила демонстрировать на балах? Раньше я искренне боялась её строгого взгляда, и только месье Тадар располагал к себе, смягчая впечатление о своей жене, как сейчас.

Галиад приблизился ко мне, заглядывая в глаза.

– Что опять случилось? – тихо уточнил он. Я рассмеялась.

– Да в принципе ничего. Ты опять меня обманул.

– Когда?

Галиад натурально удивился, вот только беспокойство в глазах никуда не пропало, поселившись там, стоило ему заметить меня в дверях столовой.

– Ты сказал, что не знал об их прилёте, а, оказывается, не просто знал, а должен был встретить.

– Я знал о прилёте, а вот о причине нет, - невозмутимо отозвался Галиад, обнимая меня, пресекая попытки вырваться. – Отец вчера сказал по секрету, что маман хотела проверить слухи.

– Галиад, пора завтракать! – резковато позвала его мать.

– Не слушай тех, кто хочет тебе привить чувство вины,

они хотят управлять тобой, запомни, - шепнул Тадар, склоняясь к самым губам. – Мы на Палуте, здесь можно быть кем хочешь. Здесь ты сама решаешь кто ты. И ты уже решила, как и я для себя. Так что не бойся, твой хозяин с тобой.

Поцелуй начальника был резким, захватывающим дух. Не знала, что и так можно сводить с ума, одними лишь прикосновениями губ, яростным проникновением языка. Ноги ослабли, и я оказалась лежащей на его руках, потрясённо глядя ему в глаза.

Галиад улыбался. Он знал, в каком я состоянии, не мог не догадываться, отчего я так тяжело дышу, почему мои щеки алеют. Лёгкий поцелуй в нос, и меня начальник, как искусный танцор, поднимает на руке, разворачивает к родителям и ведёт к столу, накрытому на четыре персоны. Я отчётливо чувствовала его горячую ладонь на бедре. Слишком интимный жест, собственнический и откровенный, как вызов, брошенный матери.

Та манерно вздохнула, чопорно отвернулась и, позвонив в колокольчик, стала ждать слуг. Меня же Галиад усадил подле себя, напротив своего отца.

Месье Тадар хитро подмигивал, и мне становилось легче на душе. Я помнила, как он располагал к себе на балах. Помог напуганной юной мадмуазель, для которой это был первый выход в свет, поднять платок и шепнуть в каком направлении балкон. Тесный корсет стянул тогда мою талию так, что я чуть в обморок не упала. А он, кажется, меня не вспомнил.

Завтрак проходил в напряжённой атмосфере. Маман хоть и молчала, больше одёргивая мужа, который всё сманивал сына выпить для аппетита аперитивчика. Мне кусок в горло не лез. Галиад то и дело сжимал мою ладонь, шепча на ухо, чтобы я не стеснялась. Я же даже не думала стесняться. Просто настроения не было, как и аппетита.

– На какой день назначили свадьбу?
– неожиданно в лоб спросила мадам Тадар.

Я обернулась к начальнику, улыбнувшись. Он затеял этот спектакль, ему и выкручиваться.

– Через месяц, - невозмутимо отозвался тот.

Я удивлённо замерла, как к стулу приросла.

– Так скоро? – решила напомнить Галиаду, чтобы не заигрывался. Мы же договаривались о помолвке, а не о свадьбе.

– Не вижу смысла тянуть. Я и так долго тебя уламывал на помолвку.

Я вырвала свою ладонь. Да что там долго! Даже часа не прошло, как я сдалась.

– Милая, давай не начинай. Ничего страшного нет в том, что твой бывший муж сволочь и подонок, ты же не знала, да и свадьбу организовывали твои родители. Выбрали тебе мужа, заставили выйти замуж.

– Я наелась, - твёрдо произнесла.

Слушать плохое о своих родителях я не собиралась. Какие-никакие, но это мои родители. И они были добрыми людьми.

– Силия, сядь! – рявкнул Галиад, а я вздрогнула, испуганно глядя на затихших родителей. Они тоже не ожидали от сына такого.

– Сядь, милая, пожалуйста,- уже мягче и с улыбкой попросил Тадар.