Барабаны осени. Книга 1. О, дерзкий новый мир!
Шрифт:
— Я никогда не пробовал ничего и вполовину такого вкусного, — сонно заявил Вилли. — Никогда в жизни!
Он был раздет догола и завернут в одеяло, а его рубашка, бриджи и чулки висели на ближайшем дереве и сохли. Мальчик с довольным вздохом опрокинулся на спину и негромко рыгнул.
Джейми повесил другой стороной к огню свой мокрый плед, висевший на кустике, и подбросил в костер хороший обрубок дерева. Погода была чудесной, благодарение Господу, но после заката слегка похолодало, поднялся ночной ветер, а рубашка на его спине еще была влажной. Джейми встал поближе к огню, так, чтобы горячий воздух добрался до его кожи.
Он некоторое время стоял неподвижно, исподтишка наблюдая за мальчиком. Отбросив в сторону тщеславие и оценивая сына трезво и честно, он признал, что Вильям — красивый парень. Возможно, мальчик будет не такого мощного сложения, как он сам; и сейчас он очень худой, все ребра торчат наружу… но мускулы у него крепкие, и пропорции тела очень хороши.
Юный граф повернул голову, уставившись в огонь, и теперь Джейми мог рассматривать его, почти не таясь. Капля сосновой смолы взорвалась в костре, разбросав во все стороны искры и на мгновение очень ярко осветив лицо Вильяма золотым светом.
Джейми стоял, затаив дыхание, чувствуя, как сильно бьется его сердце, глядя на сына. Это было одно из тех странных мгновений, которые изредка случались в его жизни, но никогда не длились долго. Мгновения, которые впечатывались в его сердце и мозг, навсегда, и которые он помнил во всех подробностях.
Невозможно было объяснить, что именно отличало такие моменты от всех прочих секунд его жизни, но он сразу узнавал их, когда они приходили.
Ему приходилось видывать и куда более ужасные вещи, и куда более прекрасные, чем те, что окружали его в такие моменты, — но все это оставляло в его памяти лишь слабые воспоминания. Но эти моменты — мгновения безмолвия, так он их называл для себя, — являлись без предупреждения, чтобы навсегда врезать в его ум некие волшебные образы самых простых вещей, — и стереть это было уже невозможно. Это было немного похоже на фотографии, которые принесла ему Клэр, — на них запечатлевались разные события, и это было вещественное изображение, а не просто след в памяти.
Вот так однажды он увидел своего отца, чумазого усталого, сидящего на каменной стене коровника, и холодный шотландский ветер трепал его темные волосы. Джейми тогда вдруг сам почувствовал порыв ветра, уловил запах сухого сена и навозный дух, ощутил, как холодит его пальцы вечерний воздух, — но на сердце у него потеплело от света отцовских глаз.
Вот так он однажды увидел Клэр, и свою сестру, и Яна… короткие моменты останавливали время, вырывали из него картины и тщательно консервировали их некими алхимическими компонентами памяти, вплавляя в ум, как вплавляется в янтарь маленькая мушка. И сейчас тоже был такой момент.
Джейми будет помнить его, пока жизнь будет теплиться в его теле.
Он ощутил на лице холодный горный ветер, и услышал потрескивание волосков на собственных ногах, опаленных костром.
Он чуял роскошный запах форели, обвалянной в кукурузной муке и зажаренной в углях, и чувствовал легкий укол крошечной рыбьей косточки, застрявшей у корня языка.
И еще он слышал темную тишину леса за своей спиной, и тихий звон воды, струившейся неподалеку. И отныне и навсегда он запомнит золотистый отсвет огня на нежном и смелом лице своего сына…
— Deo gratias, — пробормотал он,
— Что?..
— Нет, ничего. — Чтобы справиться со своим лицом, он отвернулся и снял с куста наполовину просохший плед. Даже влажная, шотландская шерсть хорошо хранила тепло тела, защищая его от ночного холода.
— Тебе бы пора уже и заснуть, милорд, — сказал он, садясь на землю и закутываясь во влажноватый плед. — Завтра у нас будет длинный день.
— Мне не хочется спать, — возразил мальчик, тоже сев и с силой вонзив пальцы в волосы; пышная масса цвета ржавчины вздыбилась на его голове, как конская грива.
Джейми словно кто-то ударил прямо под ложечку; он слишком хорошо знал этот жест, поскольку жест был его собственным… И на самом-то деле он как раз собирался сделать то же самое, так что ему потребовалось немало сил, чтобы удержать руки в неподвижности.
Он сглотнул ком, поднявшийся к горлу от самого сердца, и потянулся к своему споррану. Нет. Наверняка парнишке ничего такого не могло прийти в голову… мальчики в этом возрасте не особо обращают внимания на то, что и как говорят или делают взрослые, они даже и не думают присматриваться к мелочам. И все равно это чертовский риск для всех них. Ведь достаточно было увидеть лицо Клэр, чтобы понять, насколько может поразить их сходство…
Джейми глубоко вздохнул и начал выкладывать из кожаной сумки сверточки — все необходимые для изготовления наживок материалы он завернул в лоскутки, и теперь достал их, чтобы заняться делом. Они израсходовали всех «мух», которых он изготовил заранее, и если он хочет поймать форель на завтрак, надо позаботиться о наживке прямо сейчас.
— Я могу помочь? — и Вилли, не дожидаясь разрешения, на четвереньках прополз вокруг костра и устроился рядом с Джейми. Джейми, не говоря ни слова, сунул парнишке в руки крошечную деревянную коробочку с птичьими перьями и отцепил рыболовный крючок от куска пробки.
Некоторое время они молча занимались делом, и лишь время от времени восхищались очередной поделкой, вознося похвалы друг другу, или же Джейми ронял два-три слова, давая парнишке полезный совет, либо помогал затянуть нитку. Вилли скоро утомился от работы, требующей точности и внимания, и положил на землю незаконченного Зеленого Кузнечика, чтобы начать задавать бесчисленные вопросы о рыбалке, охоте, лесах, и о краснокожих, к которым они направлялись в гости.
— Нет, — сказал Джейми, отвечая на очередной вопрос. — Я никогда не видел скальпов в этой деревне. Они вообще-то довольно добродушные ребята. Но имей в виду: стоит только задеть одного из них всерьез, и они тут же начнут мстить, без малейшей задержки. — Он сухо улыбнулся. — В этом смысле они немного напоминают мне шотландских горцев.
— Бабушка всегда говорит, что шотландцы плодятся как кр… — он захлопнул рот, в ужасе от сказанного им самим. Джейми поднял голову и посмотрел на Вилли, яростно уставившегося на незаконченную приманку, вертя ее между пальцами. Лицо мальчика отчаянно покраснело.
— Как кролики? — В голосе слышались и насмешка, и веселье. Вилли осторожно бросил в его сторону косой взгляд.
— Да, шотландские семьи бывают довольно большими, — Джейми достал из коробочки воробьиное перышко и аккуратно пристроил его к верхней части крючка. — Мы считаем детей благословением Божьим.