Барабаны осени. Книга 2. Удачный ход
Шрифт:
Он снова потер лицо, на этот раз энергичнее, заставляя развеяться адреналиновый туман, застилавший его взгляд. Что… что Джейми Фрезер делает здесь ?
Когда наконец мысли и ощущения Роджера связались воедино, он первым делом почувствовал не ярость или тревогу, а глупейший приступ радостного облегчения.
— Она тут ни при чем, — пробормотал он, и эти слова прозвучали в его собственных ушах как-то странно, как будто неправильно… ведь он так долго не говорил на английском! — О, Господи, она этого не делала,
Джейми Фрезер мог явиться сюда лишь с одной-единственной целью: спасти Роджера. А если это так, то, значит, Брианна заставила своего отца сделать это. И что бы ни послужило причиной, ввергшей Роджера в ад последних месяцев, будь то простое недоразумение или недоброжелательство, Брианна тут все равно ни при чем.
— Это не она, — снова повторил Роджер. — Она этого не делала…
Он содрогнулся всем телом — и от облегчения, и от того, что от полученного удара его слегка подташнивало.
Он-то думал, что выпотрошен и опустошен навсегда, и тут вдруг почувствовал, что в глубине его души что-то шевельнулось… маленькое, но очень надежное. Брианна. Он вернул ее себе.
Снаружи донесся новый всплеск высоких, визгливых криков; там и тут раздавалось пронзительное улюлюканье, впивавшееся в кожу Роджера, как иголки. Он снова вздрогнул, и вновь обретенная радость отступила перед иными чувствами.
Умирать в убеждении, что Брианна его любит, было бы лучше, чем без оного… но прежде всего он вообще не хотел умирать. Роджер вспомнил то, что видел на центральной поляне деревни — и в нем снова всколыхнулась ярость, от которой перехватило дыхание.
Дрожащей рукой Роджер перекрестился… этот жест был ему практически незнаком, — и прошептал:
— Во имя Отца и Сына… — но продолжить не смог. И просто сказал едва слышно: — Пожалуйста, пожалуйста, пусть все будет хорошо…
Он с трудом подполз к Джейми Фрезеру, надеясь, что тот все-таки жив. Фрезер и в самом деле был жив; кровь, перепачкавшая его лицо, вытекла из довольно глубокого пореза на виске, но когда Роджер коснулся шеи Фрезера, он сразу почувствовал ровный, сильный пульс.
В одном из горшков, стоявших под разбитым вдребезги лежаком, нашлась вода, каким-то чудом не пролившаяся. Роджер обмакнул в воду край пледа и обтер лицо Фрезера. Процедура продолжалась две-три минуты, и вот веки Джейми затрепетали.
Фрезер кашлянул, выругался, повернул голову в одну сторону, в другую… Потом его глаза распахнулись — и прежде чем Роджер успел произнести хоть слово или просто пошевелиться, Фрезер уже стоял на коленях, а его рука тянулась к маленькому кинжалу, заткнутому за подвязку чулка.
Темно-голубые глаза впились в лицо Роджера, и тот невольно поднял руку, защищаясь. Потом Фрезер моргнул, потряс головой, застонал — и тяжело сел на грязный земляной пол.
— О, это ты… — сказал он. Потом
— Клэр! — воскликнул он. — Моя жена, где она?
У Роджера отвисла челюсть.
— Клэр? Ты притащил ее с собой сюда? Ты вверг женщину во все это ?
Фрезер бросил на него крайне неодобрительный взгляд, но воздержался от каких-либо высказываний. Вытащив кинжал, он посмотрел на дверной проем. Шкура, закрывавшая вход, была опущена, увидеть что-либо снаружи было невозможно. Шум на поляне уже затихал, хотя еще были слышны отдельные голоса, что-то выкрикивавшие и как будто увещевавшие кого-то.
— Там стража, — сказал Роджер.
Фрезер мельком глянул на него и быстро встал, гибкий, как ягуар. Кровь еще слегка сочилась из раны на его виске, но, похоже, это его ничуть не беспокоило. Он бесшумно прокрался вдоль стены, скользнул к выходу и замер сбоку от него, а потом осторожно отодвинул завесу концом кинжала.
То, что он увидел на поляне, заставило его скривиться. Позволив оленьей шкуре упасть на место, он вернулся к Роджеру и сел, снова заткнув кинжал за чулок.
— Их там добрая дюжина, совсем рядом. Это вода? — он протянул руку, и Роджер молча опустил в горшок тыквенный черпак и протянул его Фрезеру. Фрезер сделал несколько жадных глотков, потом плеснул водой в лицо, а остатки вылил себе на голову.
Обтерев мокрое лицо ладонью, Фрезер снова устремил острый взгляд на Роджера.
— Уэйкфилд, значит?
— Я теперь предпочитаю свое настоящее имя, Маккензи.
Фрезер серьезно кивнул.
— Ну да, это я слышал. — У него был широкий выразительный рот… как у Брианны. Его губы на мгновение крепко сжались, потом расслабились. — Я ошибся на твой счет Маккензи, как ты уже понимаешь. И явился сюда, чтобы расставить все по местам, если получится, вот только не исключено, что у меня такой возможности не будет. — Он коротко взмахнул рукой, показывая на дверной проем. — Ну а пока что прими мои извинения. Если ты пожелаешь получить удовлетворение другого рода — я буду к твоим услугам при любом удобном случае. Но я бы попросил тебя подождать с этим, пока мы не разберемся с непосредственной угрозой.
Роджер несколько мгновений во все глаза таращился на Фрезера. Мысль о том, чтобы получить сатисфакцию за несколько месяцев мучений и неуверенности казалась такой же нелепой, как и мысль о спасении от «непосредственной угрозы». Роджер качнул головой.
— Забыто, — сказал он.
Они некоторое время сидели молча. Костер в хижине давно догорел, но дрова, которые можно было бы в него подбросить, находились снаружи; стражники вынесли из хижины все, что могло быть использовано как оружие.