Барбара и летние собаки
Шрифт:
— Смотри, сейчас погода теплая и приятная, — объяснил черный пес. — Но когда наступает зима, тогда в горах становится очень холодно. У некоторых из нас редкая шерсть, а у некоторых должны родиться щенки. Как было бы здорово, если бы в пещере горело такое Маленькое Солнце, как в домах у людей. Но это могут сделать только люди.
— А, вы думаете про огонь! — догадалась Барбара. — Костер сделать очень просто, для этого нужны только сухие листья и спички. Дома-то мне их трогать не разрешают, но здесь я могу вам в любое время зажечь костер. Дайте мне только спичечный коробок и немного сухих дров, таких, как вот эта ветка!
Барбара
— Не торопись, Рекс, — сказал Нильс. — Прежде всего надо вылечить ногу ребенка, а зажечь солнце успеем — зима еще за горами…
— Два! Пойдем вместе с нами в пещеру! — приказал Рекс. — А ты, маленькая девочка, обопрись о мою и Нильса спины и ничего не бойся. Ни одна лесная собака не попадет в пещеру, не сможет побеспокоить тебя.
Рекс дружески повилял хвостом, и Барбара заметила, что огоньки в его глазах совершенно не были злыми: они были добрыми и грустными. Барбара, прыгая между двумя собаками на одной ноге, дошла до спрятавшейся в кустах пещеры. Пещера была каменной и совершенно пустой, только в одном углу девочка заметила какой-то смятый красно-пестрый кусок ткани. Рекс помотал головой в ту сторону:
— Ава, распрями одеяло! Положим на него ребенка.
— И добавил, глядя в сторону Барбары: — Мы нашли это тряпье на одной поляне. Несколько дней мы ждали, вдруг какой-то человек случайно забыл его и придет за ним. Но никто не пришел, и мы решили притащить его в пещеру — ведь щенкам иногда приятно на нем поваляться. А теперь ты ложись на него и доверься Аве — она у нас замечательный доктор.
Барбара легла на одеяло, от него шел крепкий запах псины. Коричневый пудель, шерсть которого, наверное, никогда не стригли, подошел к ней и завилял хвостом:
— Ты меня не боишься?
Барбара погладила пуделя:
— А почему такая красивая собака живет без хозяина?
— Ах, хорошо, что я вообще еще живу, — хмыкнула Ава, внимательно обнюхивая стопу Барбары. — Да… Запах боли довольно сильный, но, к счастью, кость не сломана. Ты, наверное, вывихнула эху лапу. А разве Нильс сразу, после того как ты вывихнула ногу, не полизал ее?
— Да Нильс не видел, как я упала. Нильс пришел позднее, когда было уже темно и я спала.
— Так-так, — сказала Ава задумчиво. — Теперь ты должна спокойно полежать день или два, люди тебе уже сделали бы одну вещь со смешным названием, если я не ошибаюсь, то это — компресс. А у нас здесь нет ни бинтов, ни шерстяных носков, которые помогают людям согревать ноги детей…
— Из твоей шерсти получились бы хорошие теплые носки, если тебя подстричь, — предположила Барбара.
— О, да, из моей шерсти вязали даже кофты, конечно, наполовину с овечьей шерстью, — засмеялась Ава.
— Моя хозяйка называла их «кофты против кошек». У меня была в свое время довольно хорошая собачья жизнь, а не такая, как у большинства из нашей стаи. Но подожди! Мне пришла в голову хорошая мысль: сделаем тебе живой компресс! Куди, Сирка и Рекс не подходят для компресса, а вот — мои мальчики, у которых теплая толстая шерсть, они запросто подержат твою больную лапу в тепле. Чана! — позвала собака-доктор.
Через мгновение маленькая коричнево-белая пестрая шавка свернулась вокруг ступни Барбары. Барбара пошевелила пальцами, нет, было все еще больно.
— Ну, это так быстро не подействует, — сказала Ава.
— Но мы попробуем всей кампанией постоянно держать твою ногу в тепле, так что потерпи. Я пойду, посмотрю, может, найдем тебе что-то съедобное. Манная каша и кисель здесь не растут, но мы что-нибудь придумаем.
Барбара осталась в темноватой пещере наедине с собачкой-компрессом.
— Тебе очень скучно вот так тихо лежать? — спросила девочка у Чапы.
— Ох, нет, — прошептал щенок. — Я никогда раньше не находился рядом с человеком, а сейчас у меня какое-то особенно хорошее чувство. Такое чувство, будто я обсасываю мозговую косточку на солнышке, и хочется, чтобы это состояние продолжалось еще долго… Хотя мама говорила, что правильное место собаки — возле человека, но тому, что это так приятно, этому я никогда не верил!
— Ты что — здесь родился? — удивилась Барбара.
— Да, здесь! Мой отец был белый шпиц по имени Трезор. Он погиб, сражаясь с лесными собаками тогда, когда у нас с братом еще и глаз не было. Говорят, что отец не любил людей, он был летней собакой, как многие из нашей стаи. А мама когда-то давно жила в семье врача, и она говорит, что кто не любит людей, тот просто не встречался с правильными людьми. Теперь я ей верю.
— Здесь говорят о странных породах собак, о которых я раньше никогда не слышала: лесные собаки и летние собаки… Лесные собаки злые, это я знаю, а вот что это за летние собаки?
— Неужели ты не знаешь? — удивился Чапа. — Летними собаками называют тех собак, которые провели у людей только одно лето. Ну, у нас их много, например, Рик и Малыш, Терри и Бой, Султан и… А моя мама, Нильс, Сирка и Морковкин, да и вожак стаи Рекс — они все бывшие домашние собаки. Люди их называют бродячими собаками…
— Да, так их называют, — подтвердила Барбара с грустью. — Если у собаки нет хозяина, то она бродячая собака. Потому что она бродит везде, правда?
Чапа немного помолчал, а потом спросил робко:
— А вот скажи, это правда, что бродячих собак… загрызают до смерти?
— Кто их укусит, — ухмыльнулась Барбара с горечью.
— Да, но ничего хорошего с ними не делают — это точно.
— Скажи, а эти собаки бродяжничают нарочно?
— Давай поговорим об этом в другой раз, хорошо? Я страшно устала и хотела бы немного поспать, — сказала Барбара и притворилась, что зевает.
6
Барбара закрыла глаза, она действительно устала, но сон все не шел и не шел. Она не в первый раз притворилась спящей: дома она так часто закрывала глаза в кровати, а сквозь ресницы следила, как папа-мама проверяли, спит ли ребенок на самом деле. Когда дверь за родителями закрывалась, Барбара опять зажигала лампу и доставала из-под подушки книгу. Если уже папу-маму удавалось обмануть, то что говорить о маленьком щенке смешанных кровей? Ведь не могла же Барбара признаться рожденной в горной пещере дворняжке, что ей стыдно за людей, которые живут в больших уютных домах, делают сложные работы и читают умные книги, но допускают, чтобы собаки — их самые верные друзья — голодали, замерзали и бродяжничали.