Бард 3
Шрифт:
– И прежде чем я отпущу вас, преисполненных знаний, выслушайте важное объявление, составленное самим ректором. Морозов, передадите Ментариэль лично, раз она не смогла посетить мое занятие по состоянию здоровья.
Обычно в таких ситуациях всегда раздаются смешки, однако сейчас студенты сидели с гордо выпрямленными спинами и равнодушными лицами. Хотя кто знает, чего им стоило сохранять спокойствие… Баба Яга соблюдала репутацию главной грымзы Академии и выгоняла из аудитории за гораздо меньшие провинности. А паре неудачников уже отказала в приеме экзамена.
– Московская Академия чародейства и волшебства с гордостью сообщает об успешной зачистке
Что-то мне совсем не нравились расплывчатые формулировки. Это что там за твари захватили полигон, что лучшие маги Империи три года не могли их оттуда выбить? Почему «достаточно безопасно»? Это как приемлемый уровень потерь? Хотел бы я посмотреть на глупца, который решит сунуть голову в пекло! Для студентов старших курсов, может, и хорошая идея, но первокурсникам там делать точно нечего.
– Всем успешно прошедшим практику будет даровано освобождение от сдачи годового экзамена по любому предмету на выбор, – Баба Яга зло усмехнулась. – Все прекрасно понимают, почему Иван Романович доверил мне сообщить о первом походе. Но! Не обольщайтесь. Легкой прогулки не будет ни здесь, ни там. Вы лишь выбираете предпочтительный способ умереть.
На этой «позитивной» ноте нас отпустили. Слова Бабы Яги глубоко засели в голове. Я уже бывал в Пустошах и выжил. На моем счету лякуш пятидесятого уровня (нужно наконец продать его сердце, или выяснить, что с ним вообще можно сделать), успешное отражение нападения роя бидрил и победа на Московской подпольной арене. Могут ли первокурсники могут похвастаться подобным? С Мин в легендарном доспехе, мультиклассовой Белкой, подкачавшейся Уной, хорошо знакомой с магией Ирой и огнестрелом мне точно нечего опасаться. Тем более можно сменить надоевшую обстановку учебных аудиторий на прогулку на природе и получить экзамен автоматом у Бабы Яги для нас всех! Крайне заманчивая идея!
Скуратова совсем не удивилась, когда я записал нас с девчонками в «лист претендентов». К нам присоединился и Вяземский. Мне показалось, что он не горел особым желанием, но так как его сестра тоже принимала участие в этом походе, он решился. Уна быстро оценила список до нас и с довольным видом шепнула, что мы – единственные первокурсники. В основном в свои силы верили "двойки" и "тройки"». Симонову я тоже внес в этот список. Надеюсь, она не обидится на подобное самоуправство, но никто не мешает ей отказаться.
Столовая, краткая передышка между занятиями. Честно говоря, после обеда очень хотелось свалить назад на виллу, но я не мог себе этого позволить. Мне нравилось предоставленное жилье и будет глупо потерять его из-за прогула. Нужно будет нарисовать ее план и отправить Сергею Игнатьичу, чтобы мне в Неряхино такую построили. Будет летний домик после завоевания Нижнего Новгорода. Да и вообще, стоит позвонить старику – пусть порадуется успехам воспитанника…
Мне нравилось учиться, хотя пребывание в Академии проходило не без осложнений. Когда мы пошли сдавать подносы, на пути неожиданно вырос Потемкин. Похоже, он надеялся, что увлеченный разговором с присоединившейся к нам Ирой я не замечу и влечу в него, опрокину еду и буду униженно извиняться… Не дождался! Уна вовремя
– Эй, Морозов! – не растерялся верзила. – Разговор есть!
Я неторопливо развернулся и смерил мажорчика взглядом сверху вниз.
– Нам не о чем разговаривать.
Стоявшие за ним четверо «подпевал» изобразили прямо-таки театральную сценку. На мой взгляд, его свита переигрывала. Кто в наше время будет так подчеркнуто вздыхать в ужасе, да еще и хором?
– Ты что, совсем оборзел, князек мелкий? – ненадолго его спокойствия хватило. Сразу покраснел, болезный. Не привык отказы получать. – Быстро подошел сюда, не то пожалеешь! Знаешь, кто мой отец?!
– Отца твоего я здесь не вижу, а на тебя я вообще плевать хотел, – бросив поднос в общую кучу, я ушел, не обращая внимания на возмущенное верещание этого козла, что он скажет отцу и тот поставит меня на место. Видимо, у самого Потемкина была кишка тонка разбираться лично. Звучало откровенно жалко, мне как-то не верилось, что сам Министр финансов снизойдет с пьедестала, чтобы организовать мне какие-то проблемы. Так что я почти сразу забыл о произошедшем.
Мне нравился четверг: помимо элементарной алхимии, которая была банальной химией школьного уровня, в расписании числилось сразу два интересных предмета – физкультура и танцы. Громова гоняла нас до седьмого пота, и мне нравилось выкладываться на все сто. К тому же, девчонки потом помогали мне как следует расслабиться, что тоже сильно улучшало день.
Танцы же удовлетворяли мое чувство прекрасного. Пары постоянно менялись, и ко мне попеременно прижимались своими горячими телами все однокурсницы. И даже студентки постарше попадались, выбравшие предмет в качестве факультатива! Харизма барда и уже неплохо заработанная репутация делали своего дело. Я прочно занял место в женских сплетнях и постоянно удостаивался то слишком тесного контакта, то осторожного поглаживания ягодиц, а то и вовсе щипков. Пока что прекрасные дамы не заходили дальше осторожных намеков. Но, как говорил один мудрец: «Только дайте мне немного времени, и я трахну весь курс! А потом и старшаками займусь!». Периодически на меня накатывали такие мысли… под одобрительное мысленное хмыканье Уны.
На виллу мы возвращались в приподнятом настроении. Распрощавшись с Алексеем, я пересек порог родного дома и встретился взглядами с Ментариэль, о которой успел благополучно забыть. В затылке сразу засвербело. Очень хотелось не париться и отложить все мысли на потом, глядишь – само рассосется. Но вряд ли это было бы правильно. Надо сразу расставить все точки над «и».
Тяжело вздохнув, я устроился напротив эльфийки. Она наверняка просидела за столом весь день, нервно сцарапывая лак с ногтей. Рядом стояла тарелка с нетронутой кашей и миска со свежими овощами.
– Простите, господин, новая госпожа не говорила, что любит есть. Я пыталась что-то приготовить…
– Расслабься, у нее просто аппетита нет. Лучше накрой нам в столовой, я скоро подойду.
Белка хотела было остаться на разборки, но Уна чуть ли не силком вытолкнула темную эльфийку, а Ира жестом установила защиту от прослушки. Мы остались с герцогиней наедине.
– Прежде чем ты начнешь унижать и насиловать меня, я хочу высказаться, – тусклым голосом начала эльфийка. Ничего себе она высокого обо мне мнения! Хотя, чего это я? Наверняка, в Америке подобное поведение среди светлой знати – норма. – Я признаю твою победу и власть и готова подчиниться. Нижайше прошу о милости к недостойной.