Барьер
Шрифт:
– Жива. Живы.
– Он легонько отодвинул меня за плечи и смешно вытер слёзы, хотя у самого была мокрая дорожка до подбородка. Мужчины не плачут? Ещё как плачут, но это крайне редко и очень искренне. Глаза блестели неподдельным счастьем, он когда-то похоронил всю семью, а сейчас обнимает живую дочь и скоро увидит взрослого сына.
– Вы не разочарованны?
– Мужчина немного нахмурился, убрал от себя мои руки, в этот момент душа ухнула куда-то вниз, но он сам сел на диван и проворно усадил к себе на колени, прижав мою голову к своей груди.
– Когда ты последний раз вот так сидела у меня на коленях, была гораздо меньше.
– Ректор мерно перебирал мои рыжие пряди.
– Стоило тебе разбить какую-нибудь вазу, или испортить какую-нибудь картину, забегала ко мне в кабинет,
– Знакомое имя резануло слух, оно было мне непривычно, но мне было слишком уютно, чтобы исправлять его.
– А твой брат. Его мы навестим на каникулах, чтобы не вызывать подозрений, у трона слишком неспокойно, чтобы раскрывать ваши личности, тётка у тебя до невозможности властолюбивая, придётся потерпеть.
– Причём тут какая-то тётка с троном, и мы, не поняла, но подняла голову выше, мне хотелось запомнить каждую чёрточку, найти похожие со мной, или Вадимом, и таки находила. Удивительно, как никто не догадался то?
– Знаешь, я, когда тебя только увидел, чуть не поседел, мало изменилась с детства, но тогда у тебя должен был быть дракон, такое шило не утаишь среди магов. Кстати, а почему в тебя нет второй ипостати? Я же чувствовал её раньше.
– Успокойтесь, всё в порядке с этой пронырой, просто не даю контроль.
– Он снова нахмурился.
– Ты быстро сойдёшь с ума, если не будешь оборачиваться и летать, это наша благодать и наказание, без неба тоскуем. А что с чешуёй? Какого цвета?
– Синяя.
– Он довольно кивнул и откинулся на спинку дивана, увлекая меня за собой.
– Значит унаследовала Хельвину магию, странно, что волосы рыжие, обычно это показатель магии огня.
– Имя отдало тупой болью в грудь, но постаралась скрыть эти эмоции, незачем омрачать сегодняшний праздник.
До самого вечера я просидела в кабинете отца. До чего же странно произносить это слово, но именно так попросил себя называть Вицеслав, когда мы наедине. Мне было без разницы на все тренировки и зубрёжку, я впитывала его ласку и заботу, словно солнце цветок, но мне было мало, хотелось заполнить все те годы, что была вдалеке от него. Пусть я многого ещё не помнила, но самое главное то узнала, остальное тоже вернётся постепенно.
Я уже и забыла, какого это, быть счастливой. Сейчас, сидя на коленях в отцовских объятиях, чувствовала себя ребёнком, которому настоящий Дед Мороз подарил подарок лично в руки. Время уже подходило к двенадцати, за этот день мы постарались наверстать упущенное время и делились прошлым, но Вицеслав больше слушал, чем говорил. Пыталась рассказать как можно больше интересных событий, связанных со мной и Вадей, сознательно опуская жёсткие моменты, либо же смягчая их, чтоб не портить такой замечательный вечер. Но всему хорошему когда-то приходит конец, прощаться именно сейчас было тяжело, иррациональный страх, что, только найдя папу, снова потеряю, грыз изнутри, но завтра трудный день, и пришла пора прощаться. Мужчина вложил мне в руку телепортационный камень, поцеловал на прощание в макушку и заставил сжать.
Тёмный коридор общежития встретил тишиной, тихонько вошла в свою комнату и наткнулась на подозрительный взгляд соседки.
– Я надеюсь, что ты просто увлеклась тренировкой, и ничем аморальным не занималась.
– Полуорчанка стояла, точно недовольный родитель, уперев руки в бока. Ей Богу, словно пришла домой позже обещанного, и сейчас получу выволочку.
– Шер, успокойся, ни в чьей койке не задержалась. Ложись, я сейчас искупаюсь и тоже лягу.
– Девушка показала мне увесистый кулак, погасила со своей стороны кристалл и обиженно засопела, повернувшись носом к стенке. Так и подмывало поделиться с ней своей радостью, но папа просил повременить с этим, значит, оставим всё как есть. Взяла пижаму и поспешила встать под горячие струи воды. Хотелось петь и кричать от радости, но соседи не поймут, в этом состоянии подконтрольная мне стихия подчинялась особенно охотно, движением одного пальца рисовала узоры из воды, причудливая арка переливалась в свете ламп, обдавая меня искрами, потом собрала вокруг себя кокон и погрузилась в него с головой. Ощущения, словно нырнула с головой в горячее море. Ничем не замутнённый восторг, казалось, вполне реально разнесёт всю комнату. Аккуратно опустилась на ноги и позволила своей любимице медленно стечь в сток, чтоб не затопило всю комнату.
С того дня у меня появилась дополнительная причина пройти в турнире как можно дальше, чтоб Вицеслав гордился мной, усиленные тренировки, более продуманные атаки с Хариканом, отработка заклинаний почти до пустого резерва. Но даже так у нас с отцом появился свой обычай, хотя бы двадцать минут в день я проводила в его кабинете, нам приходилось практически заново узнавать друг друга. Новые воспоминания, после снятия очередного слоя блока, вызывали настоящую ненависть к той, что меня родила, даже благодарность за появление на свет стёрлась. Каждый день менял меня, уверенность в своих силах росла, но Шерри почему-то крутила у виска, утверждая, что таким образом свалюсь от истощения, и ведь не объяснишь ей всех причин, не поймёт. Лейксан смирился с моей загруженностью, но не оставил попыток наладить общение, каждый вечер находила на подушке очередное послание, наскребала остатки сил, писала ответ и отправляла. Этот мир дал мне уверенность в будущем, отца, возлюбленного, но к новому году организм не выдержал подобных нагрузок, и на отработке щита в лекционной банально упала в обморок.
Мирное тиканье часов стало причиной пробуждения, открыла глаза и схватилась за голову, такое ощущение, будто там завелись кузнецы, и они методично колотили по височным долям. Вместо просьбы прекратить это, вырвался мученический хрип, на который тут же прибежал заботливый паренёк в синей форме.
– Арри, ну наконец-то вы проснулись. Давайте, помогу вам сесть.
– Он придержал меня за спину и устроил позади подушки. Жалобно схватилась за голову и уставилась на лекаря с просьбой о помощи в глазах, на что он очень правильно отреагировал и вскоре голубые нити лечебного заклинания убрали головные боли, после чего мне в руки всучили стакан с водой.
– Что произошло?
– Парнишка осуждающе покачал головой.
– У вас сильное физическое и магическое истощение, удивлён, как вы раньше сознание не потеряли.
– Ну, придётся признать, Шерри всё-таки была права, придётся немного поуменьшить рвение.
– Мы вводили вас в принудительный сон на три дня, чтоб организм без вмешательства восполнил потерянное. Не спорю, подобные нагрузки здорово увеличивают резерв, но велик шанс перегореть, надо бы и попридержать коней. С этого дня на неделю вам прописан покой, постарайтесь не магичить и на время прекратить все силовые нагрузки, занятия всё равно сегодня закончились, отдыхайте и набирайтесь сил.
– Нет, я подозревала, что придётся передохнуть, но не столько же? Что мне делать всё это время? Стук в дверь прервал гнетущее размышление о том, чем занять себя на каникулах.
– Войдите.
– Гость не заставил себя ждать, Лейксан уверенно зашёл в палату, и вид его, скажем так, потрёпанный. Трехдневная щетина, взъерошенный ёжик волос, мятая в некоторых местах одежда, такое ощущение, словно он был в запое. Мужчина подошёл к кровати, поставил стул для посетителей поближе и в упор уставился на моё лицо.
– Здравствуй, София, как себя чувствуешь?
– Неуверенно сглотнула и сжала в руках одеяло.
– Вроде неплохо, а ты как?
– Он улыбнулся, но эта улыбка не тронула глаз.
– Сойдёт. Скажи, а какого угхара ты свалилась от истощения прямо посреди кабинета? В твоей очаровательной головке хоть раз промелькнула мысль, что подобной выходкой можно заставить нервничать других людей? Да весь преподавательский состав ректор чуть за двери академии не выставил, за непрофессионализм!
– Вот тебе и на, он такой злой, из-за того, что за меня переживал, или из-за папиной взбучки?
– Или хотя бы подумала о том, что я буду чувствовать, приходя к тебе в палату и видя еле дышащее тело?
– Он очень резко приблизился к моему лицу, алый глаз напротив алого. Его настроение немного пугало, таким я его ещё ни разу не видела. Язвительный, увлечённый, улыбающийся, нежный.. Но не злой.