Бархат
Шрифт:
Но посмотрела на подругу и поняла, что ничего говорить не стоит, истерики не будет.
А в приемную уже входил Ларс. Было слышно, как Магнус кивнул ему:
— Там…
Ларс почти влетел в комнату, остановился, оглядывая подруг:
— Что случилось? Я прямо с самолета.
Машинально Фрида отметила, что на его сумке и впрямь наклейка посадочного талона.
Линн подняла на мужа глаза, заставившие его замереть на месте, и молча протянула листы.
— Что это? — Ларс распечатку взял, но смотрел на жену.
— Это дневник твоей любовницы, выложенный в Сети, Ларс.
— Кого?!
— Карин Персон.
Он уже пробегал взглядом строчку за строчкой, желваки ходили ходуном. Остановился, не дочитав, вскинул глаза на Линн.
— Подожди здесь, только телефон не выключай, прошу тебя. И на звонок ответь. Фрида, не отпускай ее, пожалуйста!
Ларс выскочил из комнаты так, словно боялся опоздать на самолет обратно…
Дорожная сумка с наклейкой осталась стоять на стуле возле двери.
В редакцию летел пулей, благо все рядом, но по пути успел позвонить:
— Алан, твои сотрудники еще не разошлись?
Редактор был удивлен:
— Нет, Ларс, а что случилось?
— А Карин?
— Тоже на месте. Да что произошло, почему у тебя такой голос?
— Задержи всех, я сейчас приеду, слышишь?
— Хорошо…
Вообще-то никто не уходил с работы, пока они не закончили новый номер, чтобы за вечер сам редактор успел все доделать и отдать в печать. Номер еще не был готов, и все трудились голова к голове.
— Эй, никому не уходить, это всех касается! Ларс сейчас приедет.
Алан почему-то не стал говорить Карин отдельно. Красотка и без того липнет к Ларсу, словно скотч. Уже хотел сделать замечание, что это добром не кончится… Вообще, она красивая стерва, стройная и под плетью хорошо держится, но навязчивая.
Ларс буквально ворвался в редакцию, гаркнул на всю их большую комнату:
— Карин!
Та смутилась:
— Да, Ларс?
Обернулись все, из своего закутка выскочил Алан, замер с каким-то текстом в руках. Ларс швырнул на стол перед Карин распечатку:
— Что это?!
Алан решил, что красотка из самоуверенности написала что-то не то по поводу работы фонда, хотел успокоить, мол, эта статья не сдана в набор, все можно исправить, но Карин, только глянув на листы, почему-то пошла красными пятнами.
— Ларс, я объясню, пойдем поговорим…
— Объясняй здесь.
— Это просто сексуальные фантазии одинокой женщины… — она почти заикалась, было видно, что просто не знает, что сказать. Такой Карин не видели не только коллеги, но и Алан.
— Это твой дневник в блоге! И твои фантазии обо мне с упоминанием моего имени! — Казалось, еще чуть, и Ларс просто отхлещет Карин этими же листами по лицу.
— Я сейчас удалю, — потерявшая всю свою уверенность красотка быстро защелкала клавишами и затеребила мышь, — вот… вот уже
— Объяснишь. Вот это, — он что-то быстро написал на листе бумаги, — телефон моей жены. Ты сейчас позвонишь ей и все объяснишь. Расскажешь о своих сексуальных фантазиях и о том, как было в действительности.
Алан не выдержал, взял принесенные Ларсом листы со стола Карин и стал читать.
— Ах ты ж дрянь!
Но Карин уже начала приходить в себя, в глазах появилась легкая насмешка:
— Ларс, ты так боишься гнева своей супруги? Хорошо, я позвоню вечером и извинюсь.
Ларс навис над сидящей девушкой:
— Слушай меня внимательно и запоминай. Ты сейчас же, отсюда, у всех на виду позвонишь Линн и расскажешь правду.
— А если твоя ревнивая жена мне не поверит или не захочет разговаривать? — В голосе красотки появились истеричные нотки, она уже поняла, что Ларс не шутит и дело может обернуться плохо.
— Я бы тоже не поверил. Это твои проблемы, сумела облить меня грязью, сумей и отмыть. Но это не все. С завтрашнего дня ты здесь не работаешь, и в завтрашнем номере у вас появится статья о твоей непорядочности и лживости.
Карин усмехнулась, он не рискнет вытаскивать на свет всю грязь, которую она вылила. Уничтожила записи? Ничего, их не так трудно восстановить. Жаль, не успели широко разойтись, всего пара десятков человек прочитали.
— И последнее… — Ларс выпрямился, нависая уже над всей редакцией, в которой стояла тишина. Он остыл, гнев больше не бурлил, стал холодным и от того более страшным, — если ты сегодня не сделаешь то, что я сказал, завтра мы встретимся в суде, и поверь, я не пожалею денег на адвоката, который посадит тебя за ложь и оскорбление надолго.
Он круто развернулся, чтобы выйти. Карин поняла, что несостоявшийся любовник не шутит.
— Ларс, но если она не станет со мной разговаривать?!
Не оборачиваясь, он резко бросил:
— Значит, стой до утра перед Линн на коленях!
Входная дверь грохнула, словно выстрелили из пушки.
Тяжелое молчание висело еще некоторое время, все не только не разговаривали, но и не шевелились. Первым опомнился Алан:
— Карин, ты последняя дура! И он будет прав, если посадит тебя за такое. Звони Линн!
— А статья? — осторожно поинтересовался кто-то.
— Я поговорю с Ларсом сам. Звони, Карин.
Линн не обращала внимания на звонивший телефон, разговаривать с Ларсом не хотелось совсем. И домой вернуться тоже не могла, бабушка сразу все поймет. Невольно прошептала:
— За что мне такое?
— Линн, возьми трубку. Ларс просил, чтобы ты ответила.
— Не хочу, Фрида.
— Это какой-то незнакомый номер, стационарный, не мобильный.
— Возьми сама.
Фрида действительно ответила: