Бархатное убийство (сборник)
Шрифт:
– Лева, я, конечно, имею немало недостатков, но уж в административном садизме меня подозревать стоит едва ли, – тоже рассмеялся Орлов. – Понятное дело, прямо сейчас свои дела передаете другим сотрудникам главка, а сами немедленно, без раскачки, беритесь за поиски пропажи. Тут ведь не просто драгоценный камень, это историческая реликвия целого народа. Люди согласились показать его россиянам, а в наших стенах произошла вот такая скверная история. Неудобно!
Крячко упреждающе вскинул указательный палец и объявил:
– Не в наших стенах, а на суверенной территории княжества Буттулал, ибо территория
Гость, внимая разгоревшейся дискуссии, судя по всему, сразу же догадался, что эти двое мужчин, заочно аттестованные как лучшие сыщики, за поиски пропавшего сокровища браться не настроены. Он поскучнел и замер, глядя куда-то в пол. Заметив это, Гуров вдруг ощутил какую-то внутреннюю неловкость и молча тронул пальцем за плечо расходившегося приятеля. Стас, вопросительно взглянув в его сторону, а потом на сотрудника посольства, издал громкое «Гм!» и уже совсем другим тоном спросил:
– Кому передавать-то? Только чтобы никто не ныл и не брыкался. А то позапрошлый раз такой стон стоял в нашем кабинете!
– Я об этом позабочусь! – поспешил заверить Петр.
– Ладно, мы пошли к себе, – поднимаясь, обронил Гуров. – Господин Зага Ле Ашши, идемте с нами, нам придется расспросить вас об очень многом. Прошу!
…В кабинете оперов разговор о происшествии в посольстве был продолжен. Воспрянувший духом буттулалец на все том же ломаном русском рассказал, что идея выставки принадлежит ему, поэтому он несет за нее особую, и не только моральную, ответственность.
– …Я в Россия уже восьма года работать, – пояснил гость. – Мне ваш страна очень нравиться, и я хотел показать ваш люди, что и в Буттулал есть много интересный. У нас очень старинный архитектур, у нас древний монастырь со старинный библиотек, храмы и природа очень красивый. Я надеяться, что русский туристы бывать в наш страна почаще, и поэтому уговорить наш великий властитель, Хаммато Рути Ашшага – да пребудет над ним благословение богов! – организовать в Россия выставка. Я поручиться за сохранность «Небесный Лотоса» свой жизнью. Я обещать: если он пропади – я выпить яд на ступенях его дворец и умереть в страшный мука. Только тогда он согласиться.
Стас выразительно посмотрел на Гурова. «Охренеть! – читалось в его глазах. – Выходит, пока мы там, у Петра, при нем брыкались, отпихиваясь от расследования, бедолагу чуть кондрашка не хватила?..»
– Расскажите нам об этом бриллианте, – попросил Лев. – Кстати, фото этой драгоценности у вас есть?
– Да, канешная, канешная, – охотно кивнул советник, доставая из портфеля крокодиловой кожи несколько цветных снимков.
Даже с учетом того, что любой, самой высококачественный снимок едва ли способен в полной мере передать все полутона и светотени драгоценного кристалла, тем не менее опера не могли не восхититься великолепием небесных оттенков искусно ограненного бриллианта. С учетом его нестандартной формы это, безусловно, потребовало от мастера невероятной точности и отменного пространственного воображения.
– Сколько же ему лет? Какой ювелир его огранил? – поинтересовался Гуров.
– Этагой не знать никта… – развел руками гость.
По его словам, в их небольшое княжество,
Монах в точности исполнил его повеление. Он вошел в пещеру и, движимый «бьятти» – силой божественного озарения, в самом дальнем ее конце, куда не проникали даже слабые отблески дневного света, в тайнике нашел прекраснейший из камней, когда-либо виданных человеком. Пройдя по горам много-много дней, монах предстал перед князем Рамангутти и, рассказав ему о повелении Просветленного, вручил ему чудесный камень. Князь был восхищен этим даром и тут же объявил его главным символом Буттулала. Монаху в знак признательности он предложил основать в княжестве монастырь, где бы воспитывались сильные духом защитники этой земли. И монах его предложение принял. Тридцать лет возводился монастырь на каменистой возвышенности у океана, и до сих пор он в Буттулале – прекраснейшее из сооружений давней поры.
Со времен Рамангутти «Небесный Лотос» хранился в двух местах. В мирное время – во дворце князя. Там, в княжеской сокровищнице, имелся тайник, известный только самому правителю. А при нашествиях иноземцев, много раз пытавшихся покорить Буттулал, его прятали в монастыре, под которым имелись вырубленные в скале разветвленные лабиринты… Последние годы «Небесный Лотос» находился в специальном зале дворца, куда могли приходить все жители Буттулала, чтобы каждый видел свой главный символ и преисполнялся духом причастности к судьбам родной земли. Камень в выставочном зале охранялся специальной стражей, отбираемой и воспитываемой при монастыре. Кроме того, имелись и современные электронные охранные системы, многократно дублирующие друг друга.
Случались ли попытки похитить камень? Случались, и не раз. Но все похитители попадались на месте преступления и понесли заслуженное, суровое наказание. Последняя попытка кражи была отмечена восемь лет назад. Виновный, оказавшийся одним из самых успешных и неуловимых воров, был приговорен к пятнадцати годам тюрьмы. Он все еще находится в заключении, поэтому к похищению едва ли может быть причастен.
– В любом случае досье этого вора и его фото просим нам предоставить, – слушая гостя, сдержанно добавил Станислав.
– Сеготня сделать! – низко склонился тот.
– Ну, а теперь расскажите, как была организована выставка, какие на ней были экспонаты, что за публика посещала, как была организована охрана, – попросил Гуров.
По словам Зага Ле Ашши, среди экспонатов выставки было много бесценных древних реликвий, таких, как кинжал, принадлежавший князю Рамангутти, и другие образцы оружия. Золотые и серебряные сосуды из сокровищницы княжеского дворца, древние манускрипты, хранящиеся в монастырской библиотеке, образцы одеяний, которые носили правители княжества. Всего – около ста экспонатов. Ну и, разумеется, самым ценным из них был «Небесный Лотос».