Барин
Шрифт:
Я слышал что золото иногда сводит людей с ума. Потому быстро прикрыл шкатулку, защелкнул крышку, положил ее в холщовую торбу, которую нашел в комнате, и быстро вышел из дома.
Удивительная женщина эта княгиня Ягупова, недавно подставила меня под дуэль, а сегодня одарила по-царски. Как бы там ни было, но теперь мой долг заняться поиском преступников, стрелявших в помещика Кирсанова. К тому же я дал слово дворянина.
Когда мы выезжали из гостиницы, я спросил у Прохора про учителя.
— Нашелся там один, Сергей Платонович Емельянов. Вроде серьезный. На следующей неделе обещался приехать…
— Ты денег на учебники выдал?
— Выдал. И на учебники, и на тетради, и на чернила с перьями… Вам Татьяна Андреевна просила кланяться и передавала горячий привет… ох и ушлый вы, Андрей Иванович, касаемо женского полу…
Про драгоценности я решил не рассказывать Прохору, поместив небольшую шкатулку в дорожный чемоданчик.
Когда выезжали из города, я все же решил заглянуть в полицейский участок. Герасим остановил бричку под деревом. Я поднялся на второй этаж, постучал в знакомую дверь и осторожно приоткрыл. Капитан Нагайцев вальяжно развалился на кресле и дымил трубкой, вытянув ноги на соседний стул. Он сразу напомнил мне американского шерифа из старых фильмов.
— Господин Никитин…– капитан привстал и поздоровался за руку.– Однако, полезных супчиков вы приволокли к нам на прошлой неделе. Они уже признались в трех убийствах и грабежах…
— Капитан Нагайцев, послушайте, тут такое дело… я ведь недавно вернулся из Петербурга и обнаружил, что по дороге потерял личные документы. А может даже у меня их выкрали…
— Дело серьезное,– нахмурился капитан.– А вдруг вы совсем не тот, за кого себя выдаете?
Я замешкался. В груди стало немного не хватать воздуха.
Нагайцев громко расхохотался.
— Извините, господин Никитин. Я же тоже старый солдафон и шутки у меня дурацкие! Не далее как вчера только с полицмейстером Лихолетовым беседовали о вашей персоне. Он вас в пример ставит. Вот, говорит, простой помещик, а изловил душегубов… не чета вам, бездельникам толстозадым…
— Так что насчет документиков?
— Заявление об утере напишите на первом этаже, в канцелярии. Дней через пять заберете новые документы.
— Господин капитан, я бы хотел поинтересоваться об одном дельце. Слышал, помещик Кирсанов скончался в больнице…
— Да, — погрустнел Нагайцев.– Имел честь лично быть знакомым с Арсением Павловичем, добрейшей души был человек… обязательно поймаем этих гадов…
— Как думаете, почему напали именно на его усадьбу?
— Скорее всего это беглые крепостные. Приметили — помещик жил один, с пожилым прислужником. И ночью нагрянули… прислужника сразу, топором по темечку… Кирсанова сначала избили, наверняка пытали где деньги прячет, а после расстреляли и усадьбу подожги…
— А он что, богат был?
— Да что вы… вовсе нет. Имел всего тридцать душ. Одевался как простой мещянин и жил очень скромно… А беглым много ли надо? Рубликов триста найдут и тому рады…
— Неужели за триста рублей двоих человек жизни лишать?
— Батюшка… да вы шутите? У нас на рынке в прошлый месяц старушке голову пробили за четвертной, студентик один безумный… а тут целых триста…
— Одна дама попросила меня поспособствовать в поисках преступников.
— Наверняка Анастасия Львовна… сыщем рано или поздно, у нас длинные руки. Достанем хоть на самом Северном полюсе!
— А нельзя ли, к примеру, нанять частного сыщика?
— Что вы, здесь не Петербург и не Москва… откуда взять частных сыщиков? Это нонсенс какой-то.
— Хорошо, всего доброго, капитан Нагайцев. Прошу держать меня в курсе этого дельца…
— Обязательно, господин Никитин… И вам всего наилучшего!
После того, как я написал в канцелярии заявление об утере документов и вышел из здания полицейского участка, то невольно подумал: а не предложить ли ротмистру Вахрашеву заняться поиском убийц Кирсанова? Он же вольный стрелок. Если ротмистр, конечно, согласится…
К усадьбе добрались после полудня, без особых приключений. У ворот мы встретили встревоженного старосту Платона Щукина.
— Барин, хорошо вы сегодня вернулись…
— Что случилось?
— Гарин вчера отправил своих мужиков ерик перекопать, чтоб в наше займище вода не заходила…
Вот это новости! Не хватало мне еще местных разборок…
— Поедем к ерику!– приказал я.– Прохор, оставайся в усадьбе… кстати, где пистолеты?
Побледневший Прохор подал футляр с пистолетами.
Я отнес шкатулку с драгоценностями в спальню на второй этаж и спрятал в большом сундуке, закрыв сундук на ключ. Деньги, полученные от купца Сафонова, положил в кабинете, в платяном шкафу, тоже заперев шкаф и кабинет.
— Прохор, распорядись, чтобы пока праздничный обед приготовили! Скоро вернемся!
Староста тоже прыгнул в бричку и мы рванули к ерику. По дороге мы остановились и я на всякий случай зарядил пистолеты, хотя очень надеялся, что оружие сегодня не понадобится.
Издалека мы заметили толпу гаринских мужиков возле ерика, человек сорок. Одни таскали камни и толстые ветки, другие тачки с землей к воде. Сизифов труд, но за неделю эти балбесы запросто перекроют небольшой ерик. Это же надо до такого додуматься!
Когда подъехали и остановились, навстречу вышел крупный рябой мужик с бульдожьей челюстью.
— Что здесь происходит? — грозно спросил я.
— Я Аким Сапунков. Мы перекрываем ерик по приказу нашего помещика,– ответил мужик.– Эти земли Гарин выкупил в прошлом году. Теперь ерик тоже ему принадлежит.
— А может ему и кусочек неба принадлежит? Дурачье! Вы же перекроете воду на наше займище…
— Знаю. Но мы не можем идти против воли барина.
— Немедленно прекратить все работы!