Барлиона. Бард
Шрифт:
Видимо моё ошарашенное выражение лица заставило его усомниться в моих умственных способностях, и для верности рыцарь ткнул пальцем в сторону инструмента в моих руках.
— Великие мастера вкладывают частичку души в свои лучшие творения, — неторопливо, явно наслаждаясь беседой, пояснил рыцарь. — Во мне есть частичка души мастера, частичка меня самого, но большая часть меня определяется музыкантом, в чьих руках я нахожусь. Моя природа изменчива, и я меняюсь, чтобы как можно точнее воплощать то, что желает выразить мастер своей музыкой. Сейчас ты воплотила меня таким. Мне нравится. И я, и это место.
Я потрясла головой, пытаясь хоть как-то уложить путающиеся мысли, потом вспомнила, что вообще-то нахожусь в игре, где возможно всё, и как-то сразу успокоилась. Я всего лишь попала в какой-то сценарий и, кажется, вполне удачно его прохожу. Вот эйд, его надо обуздать. Только он не выглядит необузданным. Спокойный такой, вежливый, вполне довольный жизнью.
Из любопытства я попыталась посмотреть свойства инструмента в своих руках.
Эйд. Свойства скрыты.
— Это место, — решила уточнить я, — откуда оно взялось?
— Ты не знаешь? — рыцарь так искренне удивился, что я невольно почувствовала себя школяром, забывшим, сколько будет два плюс два. — Это Внемирье. Место-между-мирами, если тебе так проще понять. Существует множество миров и планов, которые соседствуют друг с другом, но не пересекаются. Пространство между ними и зовётся Внемирьем. Хотя, это скорее не пространство, а состояние. Потенциал. Не воплощённая идея, содержащая в себе все вероятности. Ты временно структурировала часть Внемирья своей музыкой, выбрала одну из возможных форм и воплотила своей силой. Сил у тебя не много, так что это место вскоре исчезнет, но были в истории существа, чьей силы хватило для создания целых миров. Вы зовёте их богами.
Я по-новому оглядела мир вокруг. Песня едва описывала его, но я видела знакомые черты: шелестящие листвой дубы, чёрные тени птиц на фоне луны, уходящие на четыре стороны дороги… Даже плащ Эйда (теперь мне казалось, что это не название инструментов такого типа, а имя собственное) украшал тамплиерский крест. Ни слепой судьбы, ни смерти видно не было, но, может, песня воплотилась не столь буквально?
— И зачем я здесь? — задала я самый насущный вопрос. — Познакомиться с тобой?
— И для этого тоже, — закрытый шлем опустился и вновь вернулся в прежнее положение, изображая кивок. — Но в первую очередь для испытания.
— Испытания чего?
— Твоей способности призвать из Серых Земель нужную душу, не выпуская прочие.
Мои брови непроизвольно взлетели вверх, придав лицу удивлённо-идиотское выражение. Видимо, оно достаточно поведало Эйду о моих познаниях в сей области.
— Пойдём со мной. Ты как раз воплотила подходящую дорогу. По пути я расскажу тебе о том, что происходит после смерти живых существ Барлионы.
Отказываться я не стала, и мы неторопливо пошли по одной из дорог, скрывающейся во тьме дубов.
— Каждое существо, — начал Эйд, — условно состоит из трёх частей. Тело, душа и дух.
— А чем отличается дух и душа? — прервала я Эйда.
— Душа — это твоя бестелесная сущность. Дух, или «вита» — это жизненная сила существа, его, скажем, животная душа. Она наполняет тело жизнью, позволяет ему дышать, двигаться, совершать некоторые действия без твоего участия. То, что называют инстинктами, заслуга духа. Во многих языках понятия души и духа смешались, объединились и стали синонимами, так что для простоты восприятия я буду называть дух вторым названием — вита. Также вита позволяет живым существам получать энергию из мира через пищу и ряд менее очевидных действий. Именно это делает наделённых витой существ желанной добычей для тех, кто её лишён, или чья вита искажена. Вампиры и большая часть нежити тому пример.
Я слушала Эйда и переваривала усложнившийся образ мира Барлионы. Наверное, всё это очевидно для каких-нибудь некромантов, тесно работающих с душами, духами, и прочими нематериальными аспектами существования, но для меня было ново.
— У меня, к примеру, — тем временем продолжал ликбез Эйд, — есть душа, воплощённое тело, но нет виты. Моё тело лишено жизненной силы. У некоторых зверей есть тело и вита, но нет души. У неразумных зомби есть тело и искажённая вита, но отсутствует душа. У разумных зомби есть душа и тело, но вита или отсутствует, или искажена. Подавляющее же большинство существ триедино. Смерть нарушает это единство. Лишённое виты тело костенеет и умирает. Душа же отправляется в Серые Земли, где её начинает притягивать к себе Небытие. Если у души недостаточно сил для сопротивления — она безвольно бредёт к вратам в Небытие, где её поглощает Хаос.
Дорога повернула и неожиданно оборвалась. В самом буквальном смысле. Чёткий, приятный глазу мир заканчивался, будто неаккуратно вырванная из книги иллюстрация. За обрывом клубился уже знакомый мне белый кисель, ближе к горизонту переходящий в серый туман. Налетевший из-за наших спин порыв ветра умчался вперёд, достиг тумана и на мгновенье разогнал его. Я увидела тысячи и тысячи каменных дорожек, по которым бредут тысячи и тысячи серых теней. Наверное, дело было в магии этого места, или в помощи Эйда, но я без труда различала крохотные фигуры на этом расстоянии.
Мгновенье миновало, и всё вновь заволокло серым туманом и белым маревом.
— Это и есть Небытие, самое пограничье Серых Земель. Никогда не приближайся к нему. Ты рискуешь лишиться собственной виты.
Хм. Я же игрок. Что со мной случится? Удаление персонажа? Или моя раса сменится на «зомби» или «бесплотный дух»?
Мой потенциальный собрат тронул меня за плечо и кивнул головой в обратном направлении, предлагая вернуться. Я бросила прощальный взгляд на неразличимое в мареве Внемирья Небытие и зашагала вслед за Эйдом.
— Лишённая подпитки виты, душа слабеет и со временем истаивает, исчезает навсегда, — продолжил он ликбез. — Но есть и другие. Души, которые сохранились в памяти живущих. Чем чаще их вспоминают, чем более яркие, сильные эмоции испытывают помнящие, тем больше энергии получают души в Серых землях. Кому-то едва хватает на то, чтобы не отправиться в последнее путешествие к вратам в Небытие, а кто-то копит очень и очень много силы. И все они хотят вернуться. Пусть ненадолго, но вернуться.
Он замолчал, а я вдруг задумалась, что происходило с душой инструмента, пока он пылился в закромах у Астильбы. Пребывал в Серых Землях? Скучал во Внемирье? Был развоплощён и, так сказать, не осознавал себя? Надо будет обязательно расспросить его об этом.