Барон Ульрих
Шрифт:
В любом случае, больше мне положиться не на кого. Если рухнет род Рингмаров, сквайр потеряет свою власть. Пусть решает и думает, все в его руках. Мне лишь остается по привычке положиться на волю случая. И постараться сделать ноги, если что-то пойдет не так.
Барон Турп был фигурой колоритной: высокий, под два метра ростом, худощавый, он напоминал богомола. Причем не только некой своей угловатостью, но и тяжелым бессмысленным взглядом светлых, водянистых глаз.
Молчаливый
Эрхард фон Турп приходился двоюродным братом Каливару. Были они, судя по рассказам Энтеми, не то чтобы совсем недружны, но и виделись последний раз более десяти лет назад. Сам Турп, хоть и имел официальный титул барона, был безземельным, жил в столице и, говорят, был частым гостем короля, занимая один из министерских постов. То ли принимал грузы у торговцев, то ли принимал закупки для поставщиков дворца. Человеком был женатым и даже имел дочку на выданье пятнадцати лет.
Вечер и следующий день после его прибытия прошли спокойно, следующий день был назначен днем похорон, где в общей нижней зале для приемов собрались все более или менее значимые фигуры баронства, чтобы засвидетельствовать свою скорбь и поздравить меня, а формально фон Турпа, со вступлением во владение землей.
— Поздравляю вас, барон. — Мы стояли рядом, наблюдая за процессией, идущей к гробу Каливара, чтобы сложить к его ногам цветы. Он смотрел на меня, буравя тяжелым взглядом. — Это тяжелая утрата, но меж тем и большое приобретение в столь юном возрасте.
— Надеюсь, мои утраты не возрастут? — Я вскинул бровь, смерив его таким же холодным взглядом.
— Будем надеяться вместе, мой дорогой барон. — Его лицо тронула мимолетная улыбка, которая могла означать все что угодно.
Звучали речи, народ кучковался, шепчась и с любопытством разглядывая нас с Турпом. День прошел на ногах. Какие-то обряды, какие-то церемонии, потом накрыли столы и пошли поздравления. Гости побогаче были с дарами. День перевалил за полдень, а уже в вечерних сумерках спустили под землю тело и запечатали склеп.
Часть гостей разъезжалась по домам, часть оставалась гостями замка. Ноги у меня гудели от усталости. Приказав слугам принести легкую закуску, я отправился к себе, устало упав в кресло кабинета.
Вместе со слугами, вносящими еду в комнату, вошел Турп, молча располагаясь в кресле напротив меня и подхватывая один из бокалов, наполненных разбавленным вином.
— Завтра с утра вернешься в свои прежние покои, эти для тебя слишком велики, — дождавшись, когда все уйдут, медленно произнес он.
— Зачем же ждать? — Я спокойно его рассматривал, решив идти у него на поводу. — Вот откушаем, да и займемся переездом, дорогой регент.
Он кивнул, присаживаясь за стол и вместе
— Ты не соответствуешь слухам, идущим о тебе. — Турп мне даже понравился, спокойный, гад, как удав и столь же опасный.
— Слухам верить нельзя, дорогой дядя. — Я улыбнулся, наклонившись вперед и подливая вино ему в бокал. — Есть такая мудрость: доверяй, но проверяй. Вот чем стоит руководствоваться в жизни.
— Разумные слова в столь юном возрасте. — Эрхард откинулся в кресле, сложив руки на груди. — Я запрещаю тебе покидать замок без моего дозволения.
— Ваше право. — Я склонил голову как бы в поклоне, продолжая свой ужин. — Пестре!
Резко выкрикнув имя девочки, я, перейдя со спокойного тона на крик, заставил его вздрогнуть. Хлопнула боковая дверь, и в комнату вбежала Ви, отрепетированно замерев на пороге и присев в поклоне перед Турпом.
— Ах, вот и ты! — Я поманил Ви, подхватывая на руки и усаживая себе на колени. — Составишь нам с бароном компанию за ужином?
Девочка кивнула, опасливо рассматривая нового человека и вспоминая все мои наставления, когда я готовился к этой встрече.
— Кто это? — В его голосе звучала угроза.
— Дочь покойного Агнера Вирт Кофа. — Я накладывал ей на тарелку вкусности, совершенно игнорируя дядю.
— Что здесь делает дочь рыцаря? — Похоже, он эмоционально перешел к какой-то толике испуга.
— Ох, дядя, бедная Пестре — это последняя воля моего отца. Перед смертью он велел мне сберечь и позаботиться о дочке своего лучшего друга. — Ви, сама непосредственность, рассмеялась, когда я из еды сложил на тарелке забавную рожицу. — Вы, надеюсь, позволите мне исполнить взятое перед отцом обязательство и проводить юную леди домой, присматривая за ней?
— Д-да. — Он удивленно смотрел на двух детей, игнорировавших его персону и занятых забавами с едой. — Конечно, это твой долг.
Ви, искренняя в своих чувствах, дурачилась со мной, что-то лепеча по-своему, периодически делясь со мной чем-то вкусным. Я пытался ее смешить, не забывая за ней ухаживать и постоянно вытирать пятна от еды салфеткой.
Турп удивленно моргал, не находя слов, вскоре обескураженно встал, молча развернулся и покинул нас, тихо прикрыв за собой двери. Что ж, первая часть плана по выпроваживанию этого типа с глаз долой удалась. Он уйдет к себе, уверенный в своем праве повелевать и моей неспособности быть умнее, чем нужно ему. По крайней мере пусть так думает, мне нужно время, для того чтобы выскочить из его рук, а там уже посмотрим.