Барон
Шрифт:
– Командир, – засмеялся Мирс. – Если наши ребята узнают…
– Не должны узнать, – перебил я. – Я барон. А если этот, – я кивнул на бледного графа, – узнает больше, то его нужно убить.
– Сделаем, – осклабился Мирс. – Чернота за тобой охотиться? – осведомился он.
– И она тоже.
– Влад, – остановил меня Керт на выходе из шатра.– Ты убил Альзу? Поэтому тебя не было ночью? И что ответь. Вокруг все свои. Все анархисты.
– Слово молчания.
– Слово, – прозвучал хор голосов.
– Да. Керт стиснул мои плечи.
– Влад, – сказал он. – Она отравила мою мать. Она была фрейлиной и отравила. Я и так должен
Приплыли. Нет, доехали. Я смотрел в спину уходящего Керта и начинал кое-что понимать.
Глава 14.
Итак, нас девять с половиной тысяч, а мятежников восемнадцать. М-да. Грустная статистика. Одно радует, что королек сильно горюет по своей ненаглядной, чтобы ей гореть в аду и ни во что не вмешивается. Главной шишкой в лагере, а теперь на поле боя стал Македон. Посмотрим, что у нас получится. Вернее, как у него получится вступить в орально-сексуальную связь с герцогом Зентра. Македон это клятвенно обещал.
– Барон, мои люди готовы, – бодро отрапортовал подъехавший Мирс.
– Мирс, – я посмотрел на вояку. – Командир барон Горм. Как появится, ему и докладывай.
– Доложу, – пожал плечами Мирс. – Он нами командует, а командир Вы, барон.
За спиной послышались сдавленные смешки. Понятно. Анархисты, которые благородные, изволят веселиться. Другие, которые простого звания, наверняка тоже веселятся, но молча. Да пошло оно все. Я развернул Пушка и окинул взглядом наемников. Да, сейчас их бы никто за ополченцев не принял. Сотня арбалетчиков, четыре сотни пикинеров с длинными орудиями труда и мечников. Причем, единственное различие между собой, они держали в своих руках. А так все воины были в полной броне. Я бы сказал, что все они были латниками, все они были тяжеловооруженными пехотинцами, часть из которых решила на время переквалифицироваться в менее оплачиваемые профессии.
А вот и Горм. На его лице застыло выражение ребенка, которому ребята постарше объяснили, откуда берутся дети. Бедный, он думал, что из капусты, а оказывается …
– Господа, – с натугой произнес он. – Немедленно соберите всех десятников. Немедленно.
Как хорошо быть сеньорами. Вокруг баронов мгновенно образовалась пустота. Все, которые не бароны, а сыновья или номера, сразу нашли себе занятие. А зачем десятники нужны, собственно говоря? Странно. Командиры анархистов и Мирс здесь и все решения Горма проведут в жизнь.
– Барон, что-то случилось? – спросил Вилт.
– Нет, – равнодушно ответил Горм, – пока еще ничего не случилось. Господа, давайте подождем остальных. Тогда Вы все узнаете.
А чего их ждать? Уже почти все собрались вокруг нас. Сейчас еще орлы Мирса подойдут и все. А вот и они.
– Воины, – повысил голос Горм. – Прошу вас слушать меня внимательно.
Барон взял паузу и откашлялся. Оно и понятно. Докричаться до всей толпы, состоящей из сотни с лишним человек, не сильно повышая голос, проблематично.
– Воины, – продолжил он. – Сейчас мы начнем бой. Многие из вас бывали в бою и знают, что приказы командира, или командиров не обсуждаются, а выполняются. Помните об этом. Помните об этом на протяжении всего сегодняшнего дня. Очень возможно, что я отдам вашим командирам приказ, который они будут исполнять и вам, и вашим подчиненным, этот приказ покажется странным. Вы должны ни на секунду задумываться над ним. Вы должны его исполнять и проследить за его исполнением ваших подчиненных. Только тогда мы сможем победить в бою. А теперь разойтись. Кстати, Норм, Торм и Бонар, охраняйте его, – Горм кивнул на подошедшего мага, – ценой своей жизни. Все зависит от него. От данных, которые он доставит.
Недоуменно ворча и переглядываясь, младший комсостав отправился к своим подразделениям. Горм наверно перегрелся. Хотя, в палатке ведь не жарко. Что с ним? Связист так повлиял?
– Барон, – обратился к нему Мирс, – я не понимаю смысла Ваших слов, мои люди и я всегда исполняют приказы. Но это не мое дело. Мой отряд прибыл в Ваше распоряжение.
– Потом поймешь, Мирс, – улыбнулся Горм. – Кстати, господа, – обвел он взглядом всех благородных анархистов. – С этого момента и до конца боя, мы все обращаемся друг к другу по именам и на «ты». В драке на церемонии не будет времени.
– Давно бы так, – проворчал Шейк. – А теперь скажи, что за х… ты нес?
– Шейк, ты хам, – рассеялся Горм. – Дело в том, что, может быть, в разгар битвы я прикажу всем отступать.
– И что? – не понял Шейк. – Нормальный приказ.
– А то, что его нужно будет выполнять вне зависимости от ситуации на поле.
– Как? – раздался хор голосов анархистов.
Я и номера скромно промолчали, но в их глазах я увидел отражения собственного непонимание. Действительно, отступать – это нормальный приказ, но не подготовленное отступление обычно заканчивается бегством и резней беглецов.
– Пятый, что они будут делать?
– Сейчас, – усмехнулся номер, – они будут пробовать одну из двух тактик боя. Первая – они попытаются нас опрокинуть с ходу мощным ударом кавалерии при поддержке пехоты. Копейщиков и мечников в основном. Лучники тоже примут участие в веселье, но их будет мало. Вторая тактика состоит в том, что лучники, прикрытые латниками, забросают нас стрелами, пытаясь подавить нашу оборону, пытаясь нанести как можно больший ущерб. А потом латники нанесут удар. Это вторая тактика. Маги, естественно, участвуют в атаке по любому. Кстати, тактики можно и комбинировать. Одни ведут обстрел противника, а другие сближаются и проламывают строй.
М-да. Учится никогда не поздно. Матвей меня этому не учил. Зачем это в погани? Пятый, на время боя, когда у тебя будет такая возможность и не в ущерб делу, то объясняй мне происходящее.
Пятый кивнул и стал смотреть на приближающиеся колонны врагов. Красиво идут, стервецы. Передовой отряд, основной отряд и замыкающий отряд. Красиво. Если бы это была чистая война, более похожая на рыцарский турнир, то можно было бы и наслаждаться этим зрелищем. Проиграешь, так ничего. Посидишь в заточении, заплатишь выкуп и с чистой совестью на свободу. Но это грязная война. Пленных здесь не будет. Привет швейцарским кантонам на Земле. Они первые возвели грязную войну в норму боевых действий. Нет и до их нововведений, такие случаи бывали, но это были именно случаи, а не правило. Швейцарские пехотинцы научили Европу, как надо воевать и поступать с пленными. Как обращаться с мирными жителями, оказавшимися в сфере досягаемости их копий. Понадобилась небольшая гражданская война между кантонами, чтобы их шишки решили на общем собрании, что женщин можно оставлять в живых, а церкви не разрушать. Добрые и милосердные люди.