Барселона и Монсеррат
Шрифт:
Парковое озеро
Кожаные шторы на окнах испанской кареты зачастую превращали роскошное средство передвижения в спальню. Это выяснилось вскоре после появления таких приспособлений в столице и очень быстро отразилось в королевских указах. Так, Филипп III запретил ездить в экипаже всем лицам мужского пола, включая стариков и детей. Согласно правилам, кавалеры сопровождали даму сердца верхом, довольствуясь беседой через раскрытое окно. Тогда же в качестве меры предосторожности вышел указ, запрещавший владелице кареты закрывать лицо вуалью во время езды. Судя по вновь и вновь повторявшимся указам, эти странные предписания не изменили общественную мораль так же, как не способствовали порядку на улицах.
Невозможно утверждать, что властям современной Барселоны удается решить все транспортные проблемы. В европейских сводках столица Каталонии уверенно лидирует по количеству мотоциклов, занимая одно из первых мест в стране и в отношении автомобилей. Ввиду загруженности магистралей едва ли не половина населения города отвергает респектабельные виды личного транспорта. Предпочтения барселонцев особенно заметны по утрам, когда трудно что-нибудь услышать из-за рева тысяч мотоциклов, мотороллеров, мопедов, которые стаями несутся по улицам, оставляя за собой клубы сизого дыма.
Площадь де Торос Монументаль
За рулем железных коней можно увидеть не только юношей. В качестве мотовсадников нередко выступают почтенные дамы в длинных юбках, убеленные сединами сеньоры в костюмах и галстуках, ухоженные секретарши, старушки в наглаженных брюках, юные школьницы и студентки в джинсах и коротких юбочках. Самые быстрые участники движения, они редко подчиняются правилам и никогда не обращают внимания на знаки. Такие наездники способны совершить неожиданный маневр, например вырулить с любой стороны, или, демонстрируя класс, проехать мимо на одном колесе.
Широкие, освещенные по ночам проспекты Барселоны в настоящее время выглядят приветливо и мирно. На авенида Диагональ – одной из самых длинных и современных улиц Испании – туристам рекомендуют прощаться с Барселоной. От улицы, пересекающей практически весь город, тянется цепочка бульваров, где веселье не прекращается до утра. Не меньшая по длине Лайетана считается второй по значению магистралью города. Соединяя побережье с наиболее высокой частью города, по вечерам она представляет взору фантастические картины: величественный архитектурный ансамбль в ярком освещении, древние стены Готического квартала, мрачный фасад капеллы Санта-Агата, черные провалы арок башни короля Мартина и элегантная колокольня главного собора на Королевской площади, которая как прежде служит местом свиданий.
Взгляд свысока
В XIX веке Барселона развивалась гораздо быстрее, чем в былые времена. Древний портовый город, по окраинам шумный, деловой, а в центре безмолвно таинственный, покорял строгой чистотой архитектурных линий и особым, не каждому доступным чувством хода времени. История оживала в сером, изрядно потемневшем камне средневековых построек, сумрачных патио, узких улицах, мостовых и, конечно, в силуэтах водостоков, казавшихся странными и нелепыми рядом с модернистскими творениями молодых архитекторов. Старая Барселона бережно хранила сокровища прошлого, но теперь ей приходилось соперничать с новой, неторопливо уходящей в пригороды и взбиравшейся на горы, которые со временем стали городскими районами.
В 1859 году городские советники решились на коренную реконструкцию, благо процветающая экономика позволяла вкладывать в это мероприятие крупные суммы. Промышленный и торговый рост города тогда соединялся с каталонским патриотизмом, что давало мощный толчок попыткам культурного самовыражения. Строительство проходило в соответствии с генеральным планом развития, созданным командой Ильдефонса Серда. Масштабы работ требовали привлечения специалистов, для чего в Барселоне открылась Провинциальная школа архитектуры. Вместо снесенных крепостных стен были проложены широкие прямые проспекты с многоэтажной застройкой в новом вкусе. На просторных площадях появились фонтаны и помпезные монументы, живописные окрестности превратились в аристократические кварталы с роскошными усадьбами местных и приезжих богачей.
Горные хребты вокруг Барселоны
Назначенный директором архитектурной школы Элиас Рогент был поклонником готики. Немаловажным элементом его учебной методики стали экскурсии к памятникам Средневековья, а также привлечение студентов к проектированию городских объектов, в частности нового университета и семинарии. Благоустройству и еще большему оживлению на стройплощадках способствовало то, что в 1888–1929 годах Барселона служила местом всемирных выставок. Сооруженные в этот период эклектичные здания с куполами, бельведерами, башенками, колоннами, эркерами выглядели на редкость замысловато. Вместе с тем внимание привлекали дома, отмеченные влиянием так называемого каталонского модерна, тяготевшего к глубоким лоджиям, вычурным ограждениям балконов, скульптуре, изразцам, обилию позолоты. Один из первых выпускников школы, впоследствии известный архитектор, историк, археолог и живописец Луис Доменеч увлекался реставрацией, сопоставляя книжные формы неоготики с деталями собственного изобретения. Впервые его оригинальность проявилась в строительстве госпиталя Сан-Пабло, где группа павильонов соединялась с подземными переходами и проездами. Немного позже он удивил общество Барселоны сказочным обликом Дворца каталонской музыки, применив почти все детали модерна с редким для испанца тактом. В этом сооружении автор лично выполнил эскизы облицовки изразцов, разработал их форму, рельеф и цвет, ему же принадлежит заслуга в создании мозаичного панно на фасаде, сюжетных витражей, светильников из стекла и металла, скульптуры, органично вкрапленной в архитектуру.
Каталонский модерн
В облике столицы Каталонии трудно не заметить некоторой претенциозности, порожденной вкусами местной буржуазии, предприимчивой, но так и не сумевшей преодолеть своей провинциальности. Тем не менее образ старой Барселоны не исчез; его во многом поддерживали королевские дворцы, Готический квартал с громадой кафедрального собора, а затем и грандиозный комплекс на горе Монжуик.
На легендарном холме горожане селиться не хотели, хотя, вероятнее всего, их туда никто не пускал. Со времен раннего Средневековья на нем одиноко возвышалась дозорная башня. В 1652 году, когда к мятежной Барселоне форсированным маршем двигались королевские войска, вокруг вышки была наспех сооружена крепость, которая, обезобразив местность, нисколько не помогла в борьбе.
Парк Цитадели
Через столетие, с приходом к власти Бурбонов, перестроенная и увеличенная до размеров Готического квартала, она превратилась в символ оккупации.
Столько же времени понадобилось, чтобы добиться разрешения снести ненавистную цитадель. В 1869 году король позволил это жителям Барселоны, правда, при условии что на освободившейся земле будет устроен парк. Вскоре состоялся конкурс проектов, и победителем оказался архитектор Фонсере, тотчас приступивший к делу. Среди его помощников были молодые зодчие, которым позже суждено было стать родоначальниками каталонского модернизма: Льюис Думенек-и-Мунтане и Антонио Гауди. Первому поручили спроектировать здание кафе-ресторана «Els Castell dels Tres Dragons», название которого в переводе с испанского звучит как «Замок трех драконов». Здание сначала использовалось по прямому назначению, но потом в нем стали хранить коллекцию чучел Зоологического музея. Гауди занялся разработкой более значительного сооружения, а именно гигантского фонтана «Каскад». Фантазия великого зодчего наделила источник гротом и барочной скульптурой. Его почерк нетрудно заметить в своеобразных формах решетки входных ворот, отделивших парк со стороны проспекта Маркес де Л Аржантера.
Скульптура фонтана «Каскад»
Архитектура Каталонии всегда хранила верность романике, и все же в ее столице немало ренессансных построек. Будучи представленным детально, любимый всей Европой стиль почти не повлиял на готический облик Барселоны. Еще меньшее внимание в городе уделялось барокко; французская пышность никогда не занимала умы местных зодчих и редко возникала на фасадах, однако с немалой силой проявлялась в скульптурном убранстве интерьеров. Прием контраста внутренних и внешних пространств часто использовали молодые мастера, стараясь придать своим творениям напряженность.