Башни Анисана
Шрифт:
– Зачем ты всё-таки пришёл сюда? – спросил он, – И кстати… так вот кто разоряет у Гиеджи сад!
– Я? – изумился Эньши, на мгновение отвлекаясь от своего занятия и поднимая глаза, – Нет, признаю, я сорвал пару, когда они только распустились. Но ведь эта сеятельница и сама их собирает. Я видел недавно, как она пробиралась по замку с целой охапкой! А потом жалуется старшим жнецам, всего-то из-за двух штук!
– У неё в обязанностях следить за этим и другими садами. Может, ей это было
– Вот ещё! – возмутился ребёнок, – Я давно сказал себе, что буду спрашивать разрешения только у Голоса, Звезды и родичей!
– Гиеджи тоже родич, если ты считаешь себя членом нашей семьи.
– Она пока только твой родич, – уверенно возразил Эньши, – разве ты не слышал, что она сама только что сказала? Моя семья – это аба Альтас и Ае.
– А я?
Гиб Аянфаль сам себе удивился, что задал такой вопрос.
– Ты? – ухмыляясь переспросил Эньши, – а кто говорил: «Посмотрим, что там ещё будет?»
– В то время я был неверного о тебе мнения. Сейчас я по-другому думаю.
– Что ж, если так, то ты тоже можешь быть родичем, – благосклонно ответил Эньши, хотя хитроумное лукавство не сходило с его голубоглазого личика, – только не думай, что сможешь командовать!
Гиб Аянфаль ничего не ответил ему и, поднявшись, направился к выходу. Сейчас ему больше всего хотелось вернуться в свою комнату и лечь, чтобы дать спине спокойно восстановиться. Обращаться за помощью к белым сёстрам с таким повреждением он не хотел.
Эньши соскочил и побежал за ним следом.
– А вы не про абу Альтаса говорили? – спросил он, заглядывая ему в лицо.
– Нет. Совсем не про него, – ответил Гиб Аянфаль и, заметив, что Эньши сник, спросил, – беспокоишься о нём?
– Конечно, а ты как думал? Я люблю абу Альтаса! Особенно после того, что он для меня сделал, – Эньши указал на свою шею, где некогда было тёмное пятнышко, – Кстати, у тебя сейчас такое же. На шее! – шёпотом сообщил он.
Гиб Аянфаль потёр затылок под алыми волосами, собранными в хвост.
– Я просто ударился. Это скоро само пройдёт.
– Сильно. А кто в этом виноват?
Гиб Аянфаль недовольно покосился на него.
– Хватит, – устало проговорил он.
Эньши послушно замолк, вышагивая рядом. А потом он схватил Гиб Аянфаля за руку, и вложив в его ладонь смятые в плотный комочек лепестки цветка, быстро убежал прочь, оставляя юного асайя в одиночестве.
В своей комнате Гиб Аянфаль наткнулся на Гиеджи. Сестра сидела на полу, поджидая его, и, завидев, Гиб Аянфаля, тут же поднялась.
– Ложись, – сказала она и сама подвела его к ложу, заставляя на него опуститься. Гиб Аянфаль послушно лёг на бок, и Гиеджи присела возле.
– Ты поговорил? – требовательно спросила она.
Гиб Аянфаль кивнул.
– Ничего он не видел. Зря ты так встревожилась.
– Кто его знает. Мне всегда казалось, что он хитрее, чем остальные дети в замке.
– Это, пожалуй, точно, – согласился Гиб Аянфаль, – а… я понимаю, что тут не самое подходящее место для этой темы. Но тебе говорили про него что-нибудь, как про меня, Ае и абу?
Гиеджи отвела взор, прекрасно улавливая суть вопроса.
– Говорили, – не сразу сказала она, – но так, немного. Просто раскрыли то, как он появился в обители. Эньши принесла нэна. А потом белые сёстры разбудили его под лучами Онсарры так же, как обычно будят детей. Это странно, Яфи. Нэны иногда приносят детей наверх, позволяя им жить на свету. Но она намекнула, что Эньши, согласно законам глубинных, не должен находиться здесь.
Глава 14. Замок Зимнего Сумрака
На следующий день во время перерыва, к Гиб Аянфалю подошёл Хиба и сел рядом.
– Ну что, вернулся вчера в лоно семьи, беглец? А то твой родич очень уж был сердит!
– Вернулся, – ответил Гиб Аянфаль, – А Гиеджи совсем не сердитая. Просто она асай очень замкнутый. Не любит, когда подслушивают её мысли, и настороженно относится к незнакомым.
Хиба взглянул на него.
– «Она», – с проницательным пониманием в голосе повторил он, – так к ней, выходит, нужно обращаться по-особому?
– Да, – ответил Гиб Аянфаль и, спохватившись, пояснил, – мы с Ае зовём её сестрой по наставлению абы Альтаса. Да и самой Гиеджи это нравится. Я думаю, что могу доверить это тебе, как другу. Это должно оставаться в кругу нашей семьи, понимаешь?
– Понимаю, – покровительственно кивнул Хиба, – это я как никто другой могу понять. Сколько ей оборотов?
– Восемьдесят один, на два меньше, чем мне.
– А в семью вашу как попала?
– Вероятно, так же как я. Аба Альтас мне и про меня самого не особенно рассказывал, не то, что про Гиеджи. А почему ты спрашиваешь?
Гиб Аянфаль чувствовал, что интерес Хибы к Гиеджи отличается от простого любопытства, которое мог бы проявить обычный асай, и потому был крайне заинтригован. Хиба, уловив его чувства, деловито усмехнулся.
– Потому что она необычный асай, я же вижу. С тех пор, как у меня появился Бэли, я научился подмечать в асайях некоторые «особенности», неведомые им самим, но во многом раскрывающие их глубинный характер. Но ты, всё-таки, должен знать её ближе всех.
Гиб Аянфаль пожал плечами.