Башни полуночи
Шрифт:
«Рог или копыто, Юный Бык, какая разница, с помощью чего ты охотишься?»– Прыгун сидел рядом с ним на залитой солнцем улице.
– Разница есть. Это важно для меня.
«Но ты ведь используешь их одинаково».
Из-за угла появилась пара Шайдо. Они смотрели на что-то слева, чего Перрин увидеть не мог. Он кинулся в атаку.
Он разрубил челюсть одного, затем вонзил шип топора в грудь другого. Это была жестокая, ужасная схватка, и все трое в конце концов очутились на земле. Понадобилось
Перрин поднялся на ноги. Он помнил, как убил этих двух айильцев, хотя он и сделал это молотом и ножом. Он не жалел об их смерти. Порой мужчине нужно сражаться, и все тут. Смерть ужасна, но это не отменяет того, что она необходима. По правде говоря, в этой стычке с Айил он чувствовал себя просто великолепно. Как охотящийся волк.
Когда Перрин сражался, он приближался к тому, чтобы стать кем-то еще. А это было опасно.
Он обвиняюще взглянул на Прыгуна, который улегся на углу улицы:
– Почему ты заставляешь меня видеть этот сон?
«Заставляю тебя?– переспросил Прыгун.
– Это не мой сон, Юный Бык. Разве ты видишь мои челюсти на твоей шее, силой принуждающие тебя думать об этом?»
С топора текла кровь. Перрин знал, что будет дальше. Он обернулся. Сзади на него шел Айрам, и глаза его полыхали убийством. Половина лица бывшего Лудильщика была покрыта кровью; та капала с подбородка, пятная его плащ в красную полоску.
Айрам взмахнул мечом, целясь Перрину в шею. Сталь просвистела в воздухе. Перрин отступил назад. Он отказывался драться с парнем снова.
Призрачная версия Перрина внезапно отделилась, оставив настоящего Перрина в одеждах кузнеца. Призрак обменялся ударами с Айрамом.
Пророк объяснил мне… Ты действительно Отродье Тени. Я должен спасти от тебя леди Фэйли.
Внезапно призрачный Перрин обратился в волка. Он прыгнул - его мех был почти столь же темным, как у Темного Брата - и вырвал Айраму горло.
– Нет, все было не так!
«Это сон», - послал ему Прыгун.
– Но я не убивал его!
– запротестовал Перрин.
– Какой-то айилец пустил в него стрелу, прежде чем…
Прежде чем Айрам убил бы Перрина.
«Рог, копыто или зуб, - послал Прыгун, развернувшись и посеменив к одному из зданий. Его стена исчезла, и внутри открылась кузница мастера Лухана.
– Какая разница? Мертвые мертвы. Двуногие не приходят сюда, обычно нет, я не знаю, куда они уходят после того как умерли».
Перрин посмотрел вниз, на тело Айрама.
– Я должен был отобрать у него этот нелепый меч в то же мгновение, как он взял его. Я должен был отослать его назад к семье.
«Разве щенок не достоин клыков?– спросил Прыгун в неподдельном замешательстве.
– Зачем ты хочешь их вырвать?»
– Таковы пути людей, - ответил Перрин.
«Пути
– Я не волк.
Прыгун вошел в кузницу, и Перрин неохотно последовал за ним. Бочонок все еще бурлил. Стена вернулась на место, и Перрин вновь оказался в кожаном жилете и фартуке и с клещами в руках.
Он подошел к бочонку и вытащил еще одну фигурку. Эта изображала Тода ал’Каара. Пока она остывала, Перрин увидел, что её лицо не было искажено, как у Айрама, но нижняя часть фигурки оказалась не сформирована, оставшись частью заготовки. Когда Перрин поставил фигурку на пол, она продолжала светиться слабым красноватым светом. Он сунул клещи обратно в воду и вытянул фигурку Джори Конгара, а после нее - Ази ал’Тона.
Раз за разом Перрин подходил к бурлящему бочонку, вытаскивая фигурки одну за другой. Как обычно бывает во снах, чтобы их вытащить, понадобилось одно мгновение, которое показалось часами. Когда он закончил, на полу лицом к нему стояли сотни фигурок. Наблюдая. Каждая из них светилась изнутри крошечным огнем, будто ожидая прикосновения кузнечного молота.
Но такие фигурки не выковывают - их отливают.
– Что это значит?
– Перрин присел на табурет.
«Что значит?
– Прыгун открыл рот и засмеялся по-волчьи.
– Это значит, что на полу много маленьких людей, которых нельзя съесть. Твоё племя слишком любит камни и то, что у них внутри».
Казалось, фигурки обвиняют его. Вокруг них лежали осколки Айрама. Ему показалось, что эти кусочки увеличиваются. Разбитые руки пришли в движение и заскребли по полу. Все осколки стали маленькими руками; они ползли к Перрину, тянулись к нему.
Перрин судорожно вдохнул, вскочив на ноги. В отдалении он услышал смех - тот звучал все ближе, и строение затряслось. Прыгун рванулся с места и врезался в него. И тут…
Вздрогнув, Перрин проснулся. Он лежал в своей палатке, в поле, где они уже несколько дней стояли лагерем. Неделю назад они наткнулись на пузырь зла, из-за которого из-под земли по всему лагерю полезли ярко-красные маслянистые змеи. Несколько сотен человек заболели от укусов; Исцеление Айз Седай помогло сохранить большинству из них жизнь, но не смогло до конца вернуть им здоровье.
Фэйли мирно спала рядом. Снаружи кто-то из его людей ударил по столбу, отмечая время. Три удара. До зари еще далеко.
Сердце Перрина гулко стучало, и он положил руку на свою непокрытую грудь. Он почти был готов к тому, что из-под разложенной на земле постели вот-вот выползет орда крохотных металлических рук.
В конце концов, он заставил глаза закрыться и попытался расслабиться. На этот раз он спал без сновидений.
Грендаль потягивала искрившееся вино из оплетенного серебряной паутиной бокала. Внутри его хрустальных стенок в кольцевой орнамент были заключены капли крови. Крохотные, навечно замерзшие ярко-красные пузырьки.