Башня на краю времён

Спаркс Эми

– Что это? – спросила она, осторожно тыкая в мячик пальцем на случай, если он захочет укусить её.

– Фрукт из теплицы. Поверь мне, стрекоза, это лучше, чем стряпня тролля.

Девятка с беспокойством посмотрела на Эрика, который ставил тарелки со скрученными в трубочки блинами на поднос, и откусила фрукт – он оказался с резким вкусом, отдающим грязными носками. Девочка проглотила странную мякоть не жуя. Потом она схватила чашку и блюдце, налила себе чаю и, отхлебнув, немного успокоилась.

Клубничный чай… Самый изысканный напиток во всех королевствах…

–

Он думает только о классиках, – вздохнул доктор Ложка. – Лучше пусть эта Башня расскажет нам, где искать Тарелку. Она моя напарница, мой друг. Мы слишком долго в разлуке.

Девятка насупилась.

– Так значит, вы с Тарелкой знаете по половине формулы превращения предметов в золото?

– Ну да, – ответил доктор Ложка. – Это была блестящая идея – поделить её между нами. – И он закричал в сторону кабинета Изумилиуса: – А ПОТОМ БЕСТОЛКОВЫЙ ВОЛШЕБНИК ПООБЕЩАЛ ПОДВЕЗТИ МЕНЯ, А САМ ПОЗВОЛИЛ, ЧТОБЫ ЕГО ЗАКОЛДОВАЛА СЕСТРА, И ЗАСТРЯЛ В ДОМЕ НА ТРИ ЧЁРТОВЫХ ГОДА. – Он мрачно взглянул на Девятку. – Скажу тебе, стрекоза, три года – это долгий срок для того, кому ты обещал дать ответ. Особенно если кто-то не любит ждать.

– О ком ты говоришь? Кто не любит ждать?

– Она окутана тайной. Только Тарелка знала, кто она, но отказывалась рассказывать мне.

– И что будет, когда ты поведаешь этой загадочной незнакомке секрет?

Доктор Ложка отхлебнул чай и, прищурившись, посмотрел на Девятку.

– Я оплачу свой долг. А что произойдёт потом, меня не касается, стрекоза.

ПРЫГ! Снова икота. Стул под Девяткой внезапно испарился, и она навалилась на стол. Музыкальная шкатулка опять зашептала. Девочка вынула её из ранца и задумчиво прижала к себе.

– Икота усиливается.

– Леди есть. Леди нравиться, – сказал Эрик, поставил перед ней тарелку с блинчиками и с довольным видом отошёл назад к очагу.

Девочка с сомнением посмотрела на угощение и допила чай.

ПРЫГ! Дом икнул, и стул снова оказался на месте. Девятка села за стол и опасливо надкусила блинчик.

– Хм, – нахмурилась она. – Из чего этот блин, Эрик?

– Вкусно. – Тролль гордо улыбался, пока Девятка кусала ещё. – Кость.

В этот миг девочка чуть не сломала зуб обо что-то твёрдое, и челюсть прострелило болью. Девятка замерла, подождала, пока Эрик, скребя по полу длинными когтями, доберётся до очага, и выплюнула блин на тарелку.

– В этом нелепом доме, стрекоза, я твёрдо выучил только одно, – проворчал Ложка, – никогда не ешь блинчиков.

Оба уставились на Эрика, мурлыкающего около очага. С потолка оторвался блин и шлёпнулся прямо на голову троллю.

ПРЫГ! Стол и все блинчики исчезли. Девятка с облегчением вздохнула.

ПРЫГ! Стулья исчезли, и девочка с доктором Ложкой упали на пол.

Но на этот раз случилось нечто странное. Ещё более странное, чем причуды волшебного дома, страдающего икотой. Девятка почувствовала, как живот скрутило в бараний рог, а мозг чуть не выпрыгнул из головы. Судя по оторопелым лицам доктора Ложки и Эрика, с ними происходило то же самое.

– Это… что-то новенькое? – спросила девочка.

Изумилиус влетел в кухню так быстро, что шляпа едва не

слетела с головы. Взволнованный волшебник вытаращил глаза. Он направился прямо к серванту и, упав на колени, открыл нижнюю створку и заглянул внутрь.

– О господи, – мрачно произнёс он.

Эрик и доктор Ложка на четвереньках подползли к нему и тоже заглянули в сервант.

– Что ещё? – спросила Девятка. – Что это вы высматриваете в шкафу?

– Мы не высматриваем, – ответил Ложка, хотя все трое не сводили глаз с серванта.

Девятка досадливо цокнула языком, подползла к Изумилиусу и попыталась отпихнуть его. Тот недовольно фыркнул и снова уставился в шкаф.

– Ой, – произнесла девочка, не сумев скрыть удивления.

Потому что оттуда на неё смотрел огромный зелёный глаз рептилии.

Глава 7

Вокруг глаза была синяя чешуя и, видимо, он смотрел через окно в дальней стенке серванта.

– На нас что-то пялится, – прошептала Девятка.

– Да, мадам, – отрывисто ответил Изумилиус с нарастающей паникой в голосе. – Я в курсе! А его там не должно быть. Или, вернее, нас тут не должно быть.

– Где?

Изумилиус вздохнул:

– Я точно не знаю.

– Вы точно не знаете, где мы, но нас здесь не должно быть?

– Боюсь, что так, – сказал Изумилиус.

Хорошенькое дело!

Девятка отвела взгляд от глаза рептилии и покосилась на бестолкового волшебника. Раздражение, словно иголками, кололо всё тело и щекотало мозг.

– Что же случилось? Почему в серванте глаз?

– Это не сервант, – ответил Эрик, – а окно.

– Ну хорошо, почему в серванте ОКНО?!

– Очевидно, потому что так было легче всего шпионить за зеленорогими минотаврами, когда они нападали, – объяснил Изумилиус.

– Очевидно, – повторила Девятка. Она снова хмуро взглянула на немигающий глаз. – Итак, в Промежуточном мире есть большой глаз. А где блестящие витые штуки?

– В самом деле, где? – спросил Изумилиус. – Тут-то и кроется проблема, мадам. – Он взглянул на девочку. Лицо волшебника побледнело. – Я полагаю, мы уже не в Промежуточном мире.

Девятка непонимающе уставилась на него.

– Тогда… где же мы?

– Увы, я не имею представления.

ПРЫГ! Стол и стулья снова появились. Девочка опять почувствовала, как скрутило живот и подпрыгнул мозг в черепной коробке, и все четверо повалились друг на друга на кухонном полу. Вешалка засвистела.

– Почему эта шляпная стойка всё время свистит? У меня от неё голова пухнет, – пробормотала Девятка, потирая ноющий после падения затылок.

– Этот мотив много лет назад насвистывал мой двоюродный дедушка Мартин, – ответил Изумилиус, снова заглядывая в шкаф. – Вешалка всегда заводит его, когда в воздух выбрасывается дополнительный заряд магии. Вероятно, волшебный всплеск, в данном случае из-за икоты, выпускает энергию памяти, которую хранит этот предмет.