Башня (Вздымающийся ад)
Шрифт:
В канцелярии с Бентом. Они уединились на минутку.
Я думала, она впереди меня.
Мэр и не помнил, когда в последний раз солгал своей жене.
Я не знаю, ответил он и посмотрел в окно. Спасательный пояс уже поднимался от крыши Торгового центра.
Генеральный секретарь выкрикнул:
Номер двадцать один, пожалуйста! Никто не отозвался. Он вызвал снова.
Эй, сказал кто-то, это ведь вы! Это ваш номер!
Девица в бикини, танцевавшая в углу зала, прервала свой машинальный ритуал. Потрясла головой, как будто хотела очухаться.
Я думала, у меня сорок девять, она рассмеялась. Это отлично. Она помахала всем рукой и помчалась на посадку. Голые груди её подпрыгивали. Вот и я, хоть и не в форме.
Господи, не выдержал мэр, и эта раньше всех? Почему?
Обычно ты бываешь сдержаннее, Боб, нежно улыбнулась Паола. Она просто пьяна. И перепугана. Единственная разница между нами в том, что я не пьяна.
И не раздета.
Какое это сейчас имеет значение? Мэр сердито взмахнул рукой.
Я не настолько узколоб и не настолько старомоден, чтобы верить, что некоторые качества... он неожиданно запнулся. Нет, закончил с каким-то удивлением, это и в самом деле не имеет значения? Есть вещи поважнее.
А для меня самое важное, сказала Паола остаться с тобой.
Нет, поезжай, ответил мэр. Голос его звучал решительно и безапелляционно.
Они видели, как усаживают в петлю полуголую девицу.
Кто-то бросил ей платье. Она удивленно вытаращила глаза и вдруг, как будто только теперь осознав свою наготу, закрыла грудь руками и заплакала.
Что я наделала, рыдала она, я же не могу так...,
Поехали! скомандовал шеф пожарной охраны, который руководил операцией. Держись, девка, потом, оденешься, целее будет.
Вопли девушки заглушил свист ветра.
Мэр взял жену за руку и подошел к окну, ставшему местом отправления.
Как на аэродроме или на причале, сказал он, просто не знаешь, что сказать, правда?
Они стояли молча, держась за руки, и наблюдали, как спасательный пояс приближался к крыше Торгового центра и завис над ней. Видели, как сержант вынул девушку из петли, как будто она вообще ничего не весила. Платье отлетело в сторону. Сержант одной рукой придерживал её, чтобы она не упала, другой поднял платье. Потом махнул рукой в сторону Башни, и пояс двинулся в обратный путь.
Паола следила за тем, как он приближается.
Боб.
Да?
Она обернулась и взглянула мэру в глаза. Медленно, очень медленно покачала головой.
Ты прав. Я не знаю, что сказать. Разве можно тридцать пять лет выразить словами?
Она закрыла глаза, потому что спасательный пояс уже проскользнул в окно и остановился, тихонько покачиваясь.
Прошу номер двадцать два, сказал генеральный секретарь.
Паола открыла глаза.
Прощай, Боб.
До свидания, ответил мэр и ласково улыбнулся. Не забудь сказать Джилл, что я её очень люблю.
* * *
Сенатор, постучав, вошел в канцелярию. Губернатор сидел в кресле у стола. Бет присела на край стола и чуть покачивалась, скрестив стройные ноги.
Заходи, Джейк, позвал губернатор. Из зала к ним долетала смесь музыки и пения, образовывавших вместе какофонический контрапункт. Со стороны бара раздался взрыв смеха.
Садитесь, сказал губернатор, мне эта вакханалия что-то не нравится
Я не хочу мешать.
Глупости. Губернатор помолчал. Вы ведь не просто так пришли?
"Он всегда был проницателен, этот Бент Армитейдж, подумал сенатор, что хоть частично объясняет его успех в общественной деятельности. Человек не достигнет таких высот, как он, если не знает ближних своих".
Сенатор сел и утомленно вытянул ноги.
Это был долгий, одинокий путь, сказал он и улыбнулся, где они, силы молодости? Он показал на телефон. Что-нибудь новенькое?
Я передал им список, ответил губернатор. И теперь, он запнулся, потом улыбнулся, я позволил себе позвонить в Денвер своей дочери Джейн. Он снова улыбнулся. Я заказал разговор за счет администрации здания. При расследовании у них будет лишний повод поломать голову. Вы не хотите кому-нибудь позвонить, Джейк? Чтобы контролеры прищучили и вас?
Сенатор покачал головой.
Нет, ответил он и встал. Вы когда-нибудь сомневаетесь в себе, Бент? Признаете когда-нибудь чье-нибудь превосходство? И в чем?
Губернатор усмехнулся:
Очень часто.
Я серьезно, сказал сенатор. Но не спешил продолжать.
Когда человек ещё молод и все только начинается, У меня это было в тридцать шестом, когда меня впервые избрали в Конгресс, так он всегда смотрит на тех, кто наверху, на того, кто в Белом доме, на членов правительства, на тех, чьи имена видит в газетах, они общеизвестны.
Он поперхнулся и снова упал на стул. Махнул рукой.
Сегодня в моде такие штуки, как поиски своей индивидуальности. Из этого должно бы следовать, что каждый человек уже имеет свое "я" и ему достаточно просто быть! самим собой.
Он покачал головой:
Но, в действительности, он гонится за ролью, которую собирается играть до конца своей жизни, а это совсем другое дело.
"Я в себе всегда сомневалась, подумала вдруг Бет, но была убеждена, что это все из-за моих недостатков".
Она с уважением взглянула на сенатора.
И вот, продолжал сенатор, человек найдет роль, которая его устраивает, и выучит её до последнего слова. И после паузы: И вот все в порядке. Роль убедительна.: Вначале он способный молодой человек. После сорока перспективный мужчина, уже успевший набить себе шишек. Потом ему пятьдесят, шестьдесят, и он многого достиг, но не того, чего хотел. Понимаете, что я имею в виду, Бент?
Губернатор грустно улыбнулся.
Это недостижимо, ответил он. Всегда за вершиной встает новая вершина. И когда человек доберется до нее, все успевает измениться.