Башня Занида. Да не опустится тьма! Демон, который всегда ошибался
Шрифт:
— Как интересно! — Гази выглянула из кухонной двери.
— Можно мне посмотреть?
Феллон показал ей обрывок векселя и снова спрятал его.
— Не говори никому об этом.
— Не скажу.
— И не говори больше, что я не рассказываю тебе о своих делах. Ну, долго еще ждать ужина?
Глава VIII
На следующее утро, когда Феллон уже наполовину выпил вторую чашку шураба, миниатюрный гонг, подвешенный у его парадной двери, издал мелодичное «дзин-н-нь». Открыв дверь, Феллон обнаружил занидского
«Дорогой Феллон. Вчера вечером Фредро рассказал мне, что ты собираешься на званый вечер к Кастамбангу. Не мог бы ты заскочить сегодня ко мне и прихватить приглашение? Это срочно.
Феллон нахмурился. Не собирался ли Мджипа помешать его планам под каким-нибудь возвышенным предлогом, вроде того, что Феллон роняет престиж землян перед «туземцами»? Нет, тогда он не стал бы настаивать на проекте «Сафк». К тому же Феллон не мог не признать, что консул все-таки был порядочным и честным представителем земного человечества.
Так что, не мешало пойти и выяснить, чего хотел Мджипа — тем более, Феллону все равно было нечего делать. Поэтому он вернулся в дом и стал собираться.
— В чем дело? — спросила Гази, убиравшая со стола.
— Меня хочет видеть Перси.
— Зачем?
— Он не написал.
Ничего больше не объясняя, Феллон вышел из дома, сунув приглашение в кошелек у пояса. Сегодня он был не в таком щедром настроении, как накануне, и поэтому вместо того, чтобы нанимать к’изун, поехал омнибусом, запряженным парой рабочих ай. Омнибус провез его по улице Асад в Кхарджу, где располагалось земное консульство, стоявшее напротив правительственной резиденции. Там Феллону пришлось подождать, пока Мджипа закончит беседу с каким-то кришнаитом из ведомства префекта.
Когда тот наконец ушел, Мджипа пригласил Феллона в кабинет и заговорил со своим резким ритмичным акцентом:
— Фредро сказал мне, что ты собираешься к Кастамбангу с Гази. Это так?
— Так. А какое до этого дело консульству?
— Ты принес приглашение?
— Да.
— Дай, пожалуйста, посмотреть.
— Слушай, Перси, ты часом не собираешься выкинуть какой-нибудь фокус — порвать его, к примеру? Потому что я иду туда не просто так, а в связи с твоим проклятым проектом. Не будет бала — не будет Сафка.
Мджипа покачал головой.
— Не глупи, — он взял карточку-приглашение и внимательно изучил ее. — Я так и думал.
— Что ты думал?
— Ты внимательно прочитал приглашение?
— Нет. Я свободно говорю на балхибу, но читаю так себе.
— Тогда, наверное, ты не заметил эту строчку: «на одно лицо».
— Что?
Мджипа указал на нужное место. Феллон прочитал злополучную строчку, почувствовав, как у него внутри будто что-то оборвалось.
— Фуансак’! — выругался он в сердцах.
Мджипа объяснил:
— Видишь ли, я довольно хорошо знаю Кастамбанга. Он принадлежит к одной из лишенных титулов аристократических семей. Ужасный сноб — смотрит свысока даже на нас, если ты можешь вообразить
Феллон молча посмотрел Мджипе в лицо. Признаков злорадства он там не обнаружил — похоже, что консул, как ни неприятно это было Феллону, действительно оказал ему добрую услуге.
— Спасибо, — сказал наконец Феллон. — Теперь осталось только сообщить об этом Гази таким образом, чтобы она при этом не свернула мне шею. Тут, пожалуй, потребуется мудрость ’Анерика, чтобы выкрутиться.
— В этом я тебе ничем помочь не могу. Если тебе нравится жить с этими мужеподобными кришнаитками…
Феллон воздержался от замечания, что собственная жена Мджипы напоминала пропорциями слонов его родного континента. Вместо этого он спросил:
— Ты там будешь?
— Нет. Я добыл приглашения для себя и Фредро, но он решил не ходить.
— Почему? Мне показалось, что он жаждет побывать на туземном бале.
— Он узнал, что там будут бои животных, а он не переносит жестокости. А лично у меня после этих попоек только болит голова. Я лучше побуду дома и почитаю «Аббек’ и Данги».
— В оригинале — на гоцаштандском? Все двести шестьдесят четыре стиха?
— В оригинале, все двести шестьдесят четыре.
— Господи, ну и скука же быть интеллектуалом! Кстати, ты вчера что-то говорил о накладных антеннах, ушах и так далее. Что с этим?
— Хорошо, что ты мне напомнил, — Мджипа открыл ящик стола и достал из него сверток. — Тут косметика и кое-какие мелочи для вас обоих: краска для волос, уши, антенны и все прочее. Поскольку в Балхибе земляне уже почти не пользуются этим, никто не должен ничего заподозрить.
— Спасибо. Пока, Перси.
Феллон вышел, лихорадочно строя планы. Сначала он не без труда подавил желание по-свински напиться, чтобы проклятый бал успел закончиться к тому времени, как он протрезвеет. Потом, поскольку день выдался хороший, он решил вернуться домой не через центр, а вдоль городской стены.
Ему не хотелось ни рвать отношения с Гази, ни даже ссориться ней. С другой стороны, если бы он просто рассказал правду, ему предстояло выдержать бурю. Вне всякого сомнения, он был виноват в том, что не дал себе труда разобрать все закорючки на карточке. Правда, он показал приглашение Гази, так что она тоже могла заметить роковую строчку, но напоминать ей об этом было бы равносильно самоубийству.
Ближайший участок стены лежал на юго-востоке, почти в противоположном направлении от дома Феллона, и стена здесь выдавалась наружу, огибая дворец на холме. В самой ее удаленной точке находились Луммские ворота. Почти все пространство от дворцовых фортификационных сооружений до ворот занимали казармы регулярной балхибской армии. В казармах обычно стоял столичный полк, а также жили офицеры, выполнявшие особые поручения. Одним из таких офицеров был Кордак’, командовавший ротой Джуру занидской гражданской гвардии.